Пока сияет звезда

— А тем более, такая как у меня! Неизведанная и непонятная! — выкрикнула в отчаянии девушка и уронила голову на колени, закрыв лицо руками. — Я знаю это всё, Митрандир! И видела! Видела… — закончила она шёпотом, словно испугавшись сказанных слов.

— Что ты видела, дитя? — спокойный голос Серого Странника, казалось, развеял душную тёмную пелену, сгущающуюся над ними всё это время.

— Я видела тьму. Тьму и ужас. Это первое, что помнит мой разум. И я помню, как пыталась вырваться, укрыться и исчезнуть с их пути, — её голос дрогнул и сорвался, заглушённый хлынувшими неявными образами, сжигаемыми в тёмной, холодной пустоте сознания. — Мне и сейчас иногда снится этот мрак и его ледяное дыхание…

— Ты видела того, кто обретается за Дверьми Ночи. Одного из Творцов, величайшего и сильнейшего когда-то, а ныне изгнанного. Но привнесённая им тень уже всегда будет лежать на творении, до конца их общего существования.

— Тёмный Вала, — почти беззвучно выдохнула девушка. — Я поняла это, когда Элладан впервые упомянул о воинстве Амана, ступившем на землю Эндорэ…

— Я понял это, когда впервые коснулся твоего разума, — мягкий голос Митрандира успокаивал. Протянув руку, он ласково погладил склонённую голову Эленьи, и девушка глубоко вздохнула, пытаясь прогнать воспоминания. — Говорят, что когда приходящая в мир фэа встречает его на своём пути, это навсегда остаётся тенью на живущем. И лишь свет Амана может помочь развеять боль искажения…

— Для эльдар, — прошептала Эленья.

— Для эльдар, — эхом откликнулся маг.

— А эдайн уходят… Их жизнь коротка, и фэа не успевает слишком долго пробыть под тенью. И для них однажды открываются двери других миров, сотворённых Эру для своих детей… Митрандир, мы уже говорили об этом не раз! — всхлипнув, Эленья прикусила кулак, пытаясь сдержать отчаянно забившееся сердце. — Зачем ты сейчас снова возвращаешься к этому?!

— Затем, милое дитя, что ты каким-то образом умудрилась нарушить этот порядок. И я боюсь, что твоя фэа слишком привязана к Арде. Настолько сильно, что способна использовать её силу. Настолько, что ты видишь даже то, что обычно скрыто от глаз непосвящённых. И сейчас, приведя тебя сюда, к «источнику силы эльдар», я получил этому лишнее подтверждение и окончательно уверился в своей правоте — ты не только умеешь видеть незримое и сокрытое, но и прозреваешь истинное. Ох, прости, — быстро произнёс маг, глядя на вытянувшееся от изумления лицо девушки, — прости старика за эту маленькую хитрость…

Онемев от его признания, Эленья несколько раз лишь открыла и закрыла рот, пытаясь высказать возмущение и не находя слов. Затем резко выдохнула, закрыла лицо руками и сдавленно произнесла:

— Знаешь, Митрандир, я часто слышу от Элладана и Эльрохира о своей наивности. Но настолько глупо и нелепо я ещё не чувствовала себя никогда. Ты мог бы просто спросить… — Она убрала руки от лица, откинулась назад и потерялась в бесконечно-синем небе над головой. Помолчав, снова заговорила: — Я понимаю сейчас, зачем ты сделал это. И понимаю твоё… недоверие. — «Привык всё видеть сам…» Слова, сказанные при первом знакомстве мудрым старцем, настойчиво всплывали в её памяти, неожиданно успокаивая и смиряя обиду. — На все твои сомнения и испытания могу сказать только одно — увидев тьму, я больше не хочу её встретить и боюсь… боюсь до безумия… Но скажи, не может ли так случиться, что однажды ей откроется сюда дорога?

— Не знаю, девочка, — задумчиво покачал головой маг. — Долгие эпохи прошли с той поры, и никому из живущих не ведомо, какие силы мог собрать за это время Тёмный Враг Мира. Мы храним покой этого мира давно. Но и его ученики не забыли уроки своего господина.

Искоса взглянув в сторону Митрандира, Эленья неожиданно фыркнула:

— Не знаю, могу ли я считаться после этого, к примеру, твоей ученицей, но преподнесённые уроки запомню.

— Очень на это надеюсь, милая, — пробормотал Митрандир, выпуская очередное колечко дыма.

Девушка несколько мгновений молчала, сверля мага настойчивым взглядом, а затем встала.

— Ты не будешь возражать, если я пройдусь до вершины? Одна. Мне нужно многое обдумать…

— Буду, — тут же оборвал он её.

Уже направившись по склону вверх, она резко остановилась и медленно обернулась:

— Почему?

— У тебя нет оружия.

Она непроизвольно коснулась рукой пояса, где носила подаренный в Имладрисе клинок, так и оставшийся сегодня висеть в ножнах у входа в гостевой дом.

— А зачем оно мне? Здесь, в сердце охраняемой земли.

— Стражи эльдар всегда ревностно хранят рубежи своих земель, но иногда и сюда может проникнуть опасность. Особенно вслед за такими гостями, как я… — негромко произнёс Митрандир, но от его слов Эленье показалось, что солнечный свет, разлитый над вершиной зелёного холма, чуть померк.

Она безвольно осела на расстеленный плащ.

— Сыновья владыки Эльронда уехали на охоту? — всё ещё попыталась уточнить девушка, хотя в глубине её сердца уже явственно поднимался шквал страха.

— Да, на охоту, — невозмутимо ответил маг, не глядя на девушку. — Но ты ведь не думаешь, что владыка Келеборн отправил сыновей своей дочери и нескольких лучших стражей охотиться на оленей?

— Вопрос с моей глупостью и наивностью мы уже прояснили, — съязвила Эленья, не сдержавшись. — На кого?

— Я пришёл сюда из земель, где хватает тёмных тварей, — уклончиво ответил Серый Странник и добавил, видя заметавшийся взгляд девушки: — Не волнуйся, сейчас мы в безопасности. Но всё же до возвращения стражей я не хотел бы отпускать тебя одну далеко.

Он чуть повернулся, порылся в висящей на боку сумке и достал небольшой свёрток. В нём оказалось несколько кусков хлеба, сыр и два яблока.

— Давай лучше поедим и будем возвращаться. Скоро может начаться дождь.

Эленья недоуменно взглянула в чистое небо.

— Дождь, дождь, — утвердительно закивал маг в ответ на её сомнения. — Не смотри в небеса. В этих землях всё подвластно воле хозяев…

До ближайшего укрытия добираться пришлось уже почти бегом. Подгоняемые по открытой местности пролившимися с неба струями, сверкающими под по-прежнему сияющим солнцем, они забежали в увитую плющом беседку и устроились за отполированным до блеска столом, слушая лопотание дождя в листьях над головой.

Эленья оперлась подбородком на руки и устремила взгляд на зелёный город галадрим, возвышающийся на холме. Митрандир отряхнул одежды, задумчиво покрутил в руках трубку, достал мешочек с табаком и разочарованно вздохнул, заметив, что остатки его запасов успели отсыреть.

— А ты высуши его силой своей магии, великий волшебник, — в голосе Эленьи зазвенела насмешка.

— А не желаешь ли сама поупражняться? — проворчал он.

— Я бы могла и попробовать. Но не обижайся, если курить его будешь прямо со стола и без трубки.

— Нет уж, спасибо, дорогая ученица. Как-нибудь в другой раз, и не лонгботтомский сорт. Не скоро мне ещё в Шире доведётся побывать… — маг быстро спрятал трубку и остатки табака, заставив девушку рассмеяться.

Вздохнув, он скинул с головы шляпу, лёгким щелчком сбил с неё несколько капель воды, блеснувших на ворсистой ткани, поставил локти на стол напротив Эленьи и мечтательно уставился на дождь за обрамлённым зеленью проёмом входа.

— Расскажи, — попросила девушка, наблюдая за ним с интересом, — расскажи о землях, что повидал.

— Ты уже не сердишься на меня? — Она в ответ замотала головой и примирительно улыбнулась. — Ну, тогда слушай…

Митрандир всегда был прекрасным рассказчиком и слушать его было огромным удовольствием. Связывая воедино разрозненные осколки событий, он ещё прошлой зимой начал вырисовывать перед Эленьей бесконечную картину своих странствий и приключений.

Маг заговорил. Мягко и плавно, расписывая всё в таких мельчайших подробностях, что Эленье почти наяву виделась и пыльная дорога со старыми руинами, и светлые берёзовые перелески на холмах, и бурая вода разлившегося половодья у ухоженного садика с низкой оградкой… Когда дело дошло до рассказа о трактире за Брэндивайнским мостом, где к столу часто подавали ячменный эль с запечённой на углях стерлядью в кислом соусе, она не выдержала и облизнулась.