Страница 37 из 55
— Мы не успеем до ночи, солнце уже перешло к закату, — пожал плечами Фернрод, также одним махом осушая кружку и поднимаясь из-за стола. — А выезжать в ночь я бы не стал. Нас всего пятеро… шестеро, — поправил он себя, бросив быстрый взгляд в мою сторону.
— Посмотрим… — повторил Миргол, тоже поднимаясь. — Пойдём, Эль. Конечно, не ждал я встретить столько народа в форте, но может быть это и к лучшему. Больше торговцев — больше товаров. — Он сдержанно улыбнулся одними губами и кивнул на восточный коридор, ведущий из зала к торговым рядам. — Пошли, список Сильмэ у тебя?
Я кивнула, вставая вслед за ними и отодвигая нетронутую кружку.
— Допей, — остановил меня Миргол, — не стоит обижать хозяев.
Пить совершенно не хотелось. Даже самый лучший эль на сотни лиг вокруг, как уверял приведший нас сюда наугрим, не привлекал. А от волнения, шума переполненного зала и мелькания множества народа голова шла кругом и без хмельного напитка. Сидящий напротив Лассэлин усмехнулся моей растерянности, подмигнул, незаметно и быстро передвинул на столе кружки и, взяв мою, допил всё до последней капли. Мне оставалось лишь поблагодарить его взглядом и поднести к губам несуществующий эль.
Длинный гулкий ветвистый коридор, куда выходили многочисленные торговые лавки наугрим, освещали напольные высокие кованые светильники. Яркие пятна света у распахнутых настежь дверей отмечали находящихся на месте торговцев. Коридор был почти пуст, лишь изредка по нему проходил кто-то из обитателей форта или покупателей, снующих из лавки в лавку. Окидывая нас внимательными взглядами, они отвешивали вежливые приветствия и исчезали из виду, оставляя долетающие из-за толщи каменных стен обрывки разговоров, торговых сделок или громкий смех.
Миргола знали почти все торговцы-наугрим, радостно приветствуя его появление на пороге своих магазинов. Через пять лавок у меня уже рябило в глазах от обилия товаров, предлагаемых редкостей и постоянно повторяющихся приветствий. Войдя к седьмому торговцу-ювелиру, Миргол, наконец, сжалился надо мной и, представив хозяину, оставил у прилавка с ожерельями, пообещав вернуться на обратном пути.
Хозяин, немолодой широкоплечий наугрим с приличным брюшком и ярко-рыжей бородой, согласно кивнул Мирголу, проводил взглядом наших стражей, последовавших за мастером, и молча указал мне на стул с высокой спинкой, стоящий у прилавка. Присев, я опустила локти на стеклянную поверхность и залюбовалась выложенными на тёмном бархате украшениями.
— Госпожа хочет что-нибудь посмотреть поближе? — тут же пробасил хозяин, подходя и останавливаясь напротив меня за прилавком.
Чуть кривоватая походка с прихрамыванием на правую ногу, два глубоких шрама у тронутого сединой виска, загорелое лицо и бугрящиеся под рубахой мускулы на руках и широкой груди. Вряд ли торговля была его единственным занятием в жизни. Или же она вообще была не настолько лёгким занятием, как казалось мне до этой поездки…
— Нет, спасибо, мне ничего не нужно.
Его голова оказалась прямо напротив моего лица и, повернувшись, я наткнулась на взгляд карих глаз, внимательно изучающих меня, словно статуэтку редкой работы. От его пристального взгляда мне стало неуютно.
— Простите мое любопытство, — вежливо произнёс хозяин в ответ на немой вопрос и настороженно приподнятую бровь. — Мастер Миргол ещё несколько лет назад рассказывал о своей ученице. Я видел ваши работы…
— И это достойно столь пристального внимания?
— Да… То есть, нет… То есть да, конечно… — хозяин смолк, запутавшись в своих ответах.
Он развёл руками, не находя слов, а затем махнул рукой и тряхнул головой, отметая путаные объяснения.
— Хотите выпить? — неожиданно и бесцеремонно прозвучал вопрос.
— Самого лучшего эля на сотни лиг вокруг? — не удержалась я от иронии.
Он громогласно расхохотался, и напряжение между нами внезапно спало.
— Если госпожа хочет эля, я могу послать за ним Диви. Но, как мне говорит собственный опыт, эльф редко откажется от хорошего вина. — Наклонившись под прилавок, он достал стеклянный поднос с двумя бокалами из резного стекла и небольшой прозрачный кувшинчик, наполненный рубиновой жидкостью. — Ваш учитель, госпожа, да и многие другие, никогда не отказываются от этого. — Он плеснул в бокалы вино и протянул один из них мне. — Лучшее вино южных земель. Попробуйте.
Изумленная до предела его действиями и словами, я, тем не менее, взяла предложенный бокал и поднесла к губам, ощущая действительно превосходный аромат мёда, солнца и сладких ягод. Мы выпили. Хозяин отставил свой бокал и, чуть склонив голову, бросил на меня хитрый взгляд.
— Что скажете, госпожа Элириэль?
Он говорил на превосходном синдарине, как и большинство торговцев, встреченных сегодня здесь. Сколько же лет, если не йен, складываются отношения у здешних жителей с нашим народом, если даже совсем юные, не говоря уж про умудрённых годами, наугрим прекрасно владеют чуждой для них речью?
— Превосходное вино, гарон Фурин.
— Тогда вернёмся к началу нашего знакомства. Не желаете ли посмотреть что-нибудь поближе в ожидании мастера Миргола?
Откинувшись на спинку стула, я не удержалась и рассмеялась, глядя на скрытую в рыжей бороде усмешку.
— Так вот как, оказывается, ведёте вы дела, господин Фурин? Тогда я не удивлена, что ваша торговля процветает.
— А как иначе, госпожа Элириэль, — посмеиваясь, ответил хозяин. — В нашем деле главное что? До-во-о-ольные покупатели, — протянул он, назидательно подняв вверх указательный палец и глубокомысленно кивая головой. — А уж если мне выдался случай побеседовать с ученицей одного из лучших мастеров, то… — он снова развёл руками, сверкнув весёлым взглядом из-под кустистых рыжих бровей.
— Хорошо, — отставив бокал в сторону, я оперлась подбородком о ладонь и поставила на прилавок локоть. — Покажите мне что-нибудь, уважаемый Фурин. На ваш вкус. Но не могу обещать, что куплю это.
Он снова расхохотался и взмахом руки указал на свой товар:
— Лучшие работы самых лучших ювелиров только для вас, госпожа.
— На сотни лиг вокруг?
— Может быть даже на тысячи!
Смеясь вместе с хозяином, я поднялась со своего места и окинула взглядом его лавку. Ожерелья, фибулы, кубки, шкатулки, посуда… Хозяин не врал, расхваливая товар. Здесь действительно было всё, что только могли предложить мастера-ювелиры. Были даже несколько ящиков с гранёными камнями, заготовленными для инкрустации. Жаль, что не было негранёных, их я, может быть, и взяла бы…
Скользя взглядом по сияющим витринам, я внезапно замерла. Подойдя ближе, склонилась к самому стеклу, разглядывая такое знакомое плетение парных браслетов, усыпанных мелкими сапфирами…
— Я же говорил, что у меня найдётся всё и для всех, — продолжал шутить за спиной хозяин. Его низкий бас оглашал каменные стены этой лавки, почти не смолкая. А я молча смотрела на витрину, вспоминая кружащуюся в танце с отцом мать, чью шею украшало широкое ажурное ожерелье точно такой же работы.
Проследив мой пристальный взгляд, хозяин отбросил шутки и подошёл ближе, ткнув пальцем в заинтересовавшее меня украшение.
— Простите, госпожа Элириэль, но это я не могу продать. Браслеты уже куплены. Их сделал мой двоюродный дед, и здесь они всего лишь ждут своего хозяина. Правду сказать, ждут уже давно, но и тот, кому они предназначены — один из вашего народа. И они дождутся его, даже несмотря на то, что уже нет с нами изготовившего их мастера.
— А ожерелье к ним случайно он не делал?
Хозяин удивился:
— Откуда вам это известно?
Обойдя вокруг витрины, я остановилась и взглянула на торговца.
— Если браннон Сигильтаур не приехал нынешней весной за этими браслетами, то, боюсь, они будут его ждать ещё не один год.
— Я так и думал! — громко воскликнул хозяин, хлопнув себя рукой по бедру. — Не зря!.. Не зря мне показалось знакомым ваше лицо, брэнниль Элириэль! Он ваш родич?
— Он мой отец.