Страница 34 из 55
— А любовь?
— Моя любовь и любовь твоей матери к тебе будет жить до конца Арды. — Он улыбнулся, и, коснувшись губами моего лба, стёр пальцем одну из слезинок, сдерживать которые не хватало сил. — Не плачь… Что такое годы или даже эпохи по сравнению с жизнью Арды? И помни… Ничто не в силах этого изменить…
— Мне так тяжело, адар…
— Отбрось сомнения, дорогая. Пусть в твоём сердце живут лишь радость и надежда. И пусть они направляют тебя в твоём пути. А наши с матерью сердца всегда будут открыты для тебя.
Вздохнув, я снова спрятала лицо у него на груди, ощущая тепло родных объятий и знакомый холод серебристых одежд…
Лаэрлинд, стоя у окна нижнего холла Главного дома, обернулся на звук шагов, окинув меня ставшим уже привычным полупустым взглядом. Решительно приблизившись, я остановилась рядом с ним, отодвинув в сторону занавесь второй половины окна, разглядывая подёрнутый зеленоватой дымкой парк, купающийся в золотистом солнечном свете, и собираясь с мыслями.
— Лаэрлинд, нам надо поговорить.
Перед отъездом из долины пора было положить конец затянувшемуся молчанию — спокойно наблюдать за его сомнениями, колебаниями и размышлениями намерения больше не было.
Он согласно кивнул, повернулся, скрестив руки на груди, чуть опираясь на подоконник, и застыл в выжидающем молчании.
— Лаэрлинд… Мне это надоело.
— Что именно, Эль?
— Надоело видеть тебя таким.
— Прости…
— Что «прости»? — не сдержавшись, сорвалась я до крика. — До каких пор ты будешь ходить с этим тоскливо-задумчивым видом и утверждать, что всё в порядке?
— Но ведь и вправду всё в порядке, — пожал он плечами.
— Кроме того, что… Ну, давай, продолжай! Почему ты всегда считаешь, что я ничего не вижу?! Если мне не дано читать твои мысли, это ещё не означает, что я слепа и глуха к окружающему миру!
— Эль…
— Послушай, Лаэрлинд! Я знаю тебя всю свою жизнь и знаю, чего от тебя ожидать после подобных размышлений. Ты помнишь свои обещания?
— Какие?
— Все!
— Я помню все свои обещания, Эль, — тихий голос виновато дрогнул, выдавая гораздо больше, чем слова. — И особенно те, что были даны тебе. Что ты хочешь от меня услышать?
— Правду, Лаэрлинд, откровение и истину! Я хочу услышать, что кроется за твоими взглядами, когда ты молча стоишь, уставившись в пустоту. И о чём ты размышляешь, отрешившись от всего, забывая обо всех вокруг и даже пропуская удары от Аглариона на тренировках!
Он вскинул голову и опустил скрещенные на груди руки, сжав край подоконника.
— Хочу… И боюсь одновременно!
Он чуть шевельнул бровью:
— Почему же?
— Потому что на моей памяти уже не раз ты бывал таким! И всегда это означало только одно — ты принял какое-то решение без меня и боишься об этом сказать!!!
Он криво усмехнулся и, прикрыв глаза, устало качнул головой.
— Я ничего не боюсь, Эль. Но не все слова одинаково желанны для тех, кто их слышит…
Готовый сорваться жёсткий ответ замер на губах, растворившись в тягучей тоске его взгляда. Я шагнула ближе и положила ему на грудь ладонь.
— Прости, мэльдир… Я не должна была… и не стану вмешиваться в те тайны, что ты скрываешь в глубине своей души. Прости… Я всего лишь хотела, чтобы до отъезда между нами не осталось этой недоговорённости…
— Эль, — его руки сомкнулись на моей талии, — я никуда не еду.
— Что??? — произнесенные слова не сразу достигли моего сознания, но, осознав услышанное, я отшатнулась от неожиданности, и только кольцо его рук удержало меня на месте. — Что ты сказал?
— Я не еду с вами домой. Я остаюсь здесь, в Имладрисе. — Он опустил голову, скрывая виноватый взгляд, и тихо повторил: — Не еду…
В повисшей тишине были слышны лишь говор водопадов, ставший привычным за минувшие месяцы, и гомон птиц, вернувшихся к своим гнёздам после зимы.
— Прости, мэльдис… Я не знал, как тебе об этом сказать. — Он, наконец, поднял голову, окатив тяжёлым холодом синих глаз. — Послушай, Эль, выслушай меня…
— Я слушаю, Лаэрлинд, ведь для этого и пришла.
— Эти мысли не давали мне покоя уже давно, — он вздохнул, не поднимая головы и старательно пряча глаза, как и всегда во время подобных объяснений.
— Это было заметно, — вполголоса проворчала я, нетерпеливо ожидая продолжения.
— Эль, — он сильнее сжал руки на моей талии, но головы так и не поднял, — не сердись, прошу. Выслушай… Твоему отцу пригодился бы кто-то, кто может при необходимости быстро доставить вести отсюда домой.
— Лаэрлинд, — перебила я его, — только не надо приплетать к этому моего отца.
Он, наконец-то, поднял взгляд, заслышав в моём голосе насмешливые нотки.
— Тебе понравилось здесь больше, чем ты ожидал.
— Нет, Эль, это не так. Скажи, кроме отца и матери, кто ждёт меня дома? Что мне делать там? Родным домом мне давно стали пограничные посты, а не поселение. Ты это прекрасно знаешь. И причина тебе тоже известна… — По мере того, как Лаэрлинд говорил, его голос креп, а во взгляде сквозило упрямство, словно он пытался не мне объяснить своё решение, а убедить самого себя в безоговорочной правоте. — В этой долине я свободен. Всю эту зиму я жил так, как мог раньше лишь мечтать. Но я прекрасно понимаю, что всему иногда приходит конец, — его голос чуть дрогнул. — И мне, так или иначе, пришлось бы делать выбор…
— Какой выбор, Лаэрлинд?!
— Дома я никто. Тихо, Эль! — отмел он попытку возразить. — Дай сначала я договорю. Дома я один из стражей владыки. У меня нет жены, нет собственного дома, нет возможности жить так, как я бы хотел. Вернувшись домой, я вновь, как и раньше, уеду на границу… — он умолк, не договорив. Да и досказывать было нечего, его сомнения были понятны. — Здесь я могу научиться многому. И здесь я буду более полезен и твоему отцу, и владыке Ороферу, чем у границ наших поселений в качестве еще одного воина. Что ты так на меня смотришь, Эль?
— И тебе не жаль расставаться с домом так надолго? Если не навсегда?
— Перестань! — взмолился он, закатывая глаза. — Про «навсегда» речь не идёт. А одно из того, что действительно привязывает меня к дому — это ты, упрямая девчонка. И не смотри на меня так! Да, сложнее всего мне было решиться на это из-за тебя. Но по возвращении домой всё вновь станет как до этой поездки… Я всё решил, — упрямо тряхнул головой Лаэрлинд. — Я остаюсь. И твой отец, и лорд Эльронд уже дали своё согласие…
— И чем ты собираешься заниматься здесь? — несмотря на невразумительные объяснения, скорее походившие на оправдания, мне до конца так и не были понятны причины его решения.
— Хранить границы, собирать сведения… — он неопределённо пожал плечами, — при необходимости я знаю дорогу к нашим землям и смогу доставить срочные вести… Не отговаривай меня, Эль, не надо.
Он снова склонил голову, отведя взгляд.
— Лаэрлинд, — моя ладонь легла ему на плечо, — я не собираюсь тебя отговаривать. Я хотела попрощаться и выяснить всё до отъезда.
Он не сразу осознал эти слова.
— Попрощаться?! — вскинув голову, он напрягся, а во взгляде замелькали, сменяя друг друга недоверие, надежда, тревога, радость и удивление. — До отъезда? До моего отъезда!..
— Да, до твоего отъезда… Я пришла сказать тебе, что не еду с вами домой. Я остаюсь здесь, в Имладрисе. И никому неведомо, сколько времени мне предстоит жить здесь. Но ты должен знать… лишь здесь я нашла того, кто может мне помочь раскрыть свой дар, обрести умения и отточить мастерство. В наших землях мне не найти такого мастера, как Миргол.
— А твой отец? — быстро переспросил Лаэрлинд, недоверчиво вглядываясь в моё лицо. — Что он скажет на это?
— Уже сказал… Я говорила с ним, он дал согласие. И мне, и ему это было нелегко, но он согласился. Теперь я думаю, что твоё решение наверняка сыграло в его согласии немалую роль.
Откинув голову назад, Лаэрлинд звонко расхохотался. Вытянув руки, я обняла его за шею, прижавшись щекой к плечу, ощущая на талии крепкое кольцо надежных рук. Отсмеявшись, он потёрся щекой о мои волосы и легко коснулся губами виска.