Страница 44 из 52
Мэллерин улыбнулась и поднялась, забирая со стола тарелку Элладана. Его пальцы чуть дрогнули, когда дева убрала накрывшую руку ладонь. Он взял двумя руками кружку и пригубил, провожая Мэллерин взглядом.
— Мы уедем завтра на рассвете, — произнёс он, глядя на неё поверх кружки.
— Мы соберём вам припасов в дорогу, — она обернулась к нему со своей неизменной мягкой улыбкой.
— Если мы можем что-нибудь сделать для вас, только скажите, — Элладан быстро перевёл взгляд на Эльмирет.
— Вы и так уже сделали для нас предостаточно, — ответила та, кивнув за окно на груду дров во дворе и вялящееся под крышей сарая мясо. — Ни голод, ни холод нам уж точно не грозят, — она рассмеялась, переглянувшись с сестрой, поднялась из-за стола и вышла вслед за Мэллерин из дома.
Элладан отставил кружку, опустив в неё взгляд. На его плечо легла рука брата.
— Элладан, нам действительно пора ехать. Мы не можем ждать возвращения их родителей. Да ты и сам видишь, что в нашем присутствии здесь нет необходимости.
— Вижу, Эльрохир, вижу. Ты совершенно прав, — Элладан поднялся из-за стола. — Астальдо уже, должно быть, заждался нас у Амон-Сул. Мы выедем завтра. Если поторопимся, через пять-шесть дней будем дома.
Он прошёл к лестнице, провожаемый взглядом брата, и его тихие шаги раздались на втором этаже, в отведённой им с братом комнате. Эльрохир слегка покачал головой, забирая со стола его кружку.
Элладан остановился у распахнутого окна, вдыхая сладкий аромат свежескошенной травы. Отрешённо наблюдая за тем, как медленно опускается за горизонт солнце, он видел лишь сияние золотистых волос в розоватых отблесках заката.
*
Четвёртый день липкий от тёплой влаги воздух висел над долиной, заставляя все взоры обращаться к югу, в тщетной надежде увидеть грозовые разряды в переполненных непролитым дождем облаках у горизонта. Спасение от духоты можно было найти лишь выше на склонах гор, уже покрывшихся сплошным лиловым ковром цветущего вереска. Сюда с раннего утра устремлялись многие обитатели долины, утомлённые жарой, особенно целители, спешащие восполнить запасы трав, в полную меру набравших силу лета.
Истэлен и Эллотмериль проводили в горах все дни напролет, возвращаясь домой лишь на закате, с тем чтобы рано утром снова подняться на пропахший хвоей, мёдом и зноем склон. Эленья почти всегда уходила с ними, с удовольствием пользуясь возможностью побродить по окрестностям Имладриса. В границах тщательно охраняемых земель было безопасно, Истэлен не возражала против её присутствия, довольствуясь любой посильной помощью, и дни Эленьи мерно текли, отмеряя прожитое лето. Волей-неволей она всё больше узнавала о целебных травах и растениях долины, и понятия о них перестали состоять из одних лишь рисунков на пожелтевших страницах книг.
Удобно расположившись в мягкой траве, доходящей до самой опушки леса, Эленья лежала на животе на раскинутом в тени сосен плаще, уложив голову на руки. Сквозь мягкую обволакивающую дремоту знойного полдня она лениво вслушивалась в стрекотание кузнечиков и тихий напев Истэлен, перебирающей неподалёку собранные травы. Эллотмериль положила на плащ одну из прихваченных с собой фляг и поудобней уселась, откинувшись назад, в очередной раз бросив на небо выжидающий взгляд. Тряхнув головой, она рассыпала по спине тёмные локоны, с удовольствием ловя на лице и шее едва заметное дуновение ветерка.
— Норнэн ещё не вернулась? — спросила Эллотмериль Эленью и мать.
Истэлен лишь отрицательно качнула головой, а Эленья, не меня позы, пробормотала что-то неразборчивое и попыталась отмахнуться от Тиннара, ткнувшегося в шею губами. Сегодня Эленья выехала из крепости верхом, поначалу собираясь проводить лорда Глорфиндэля и владыку Эльронда до северного каньона. Но, быстро устав от влажной духоты, доехала с ними лишь до этого склона. Заметив у опушки леса подругу, она распрощалась с лордом и, пообещав дождаться его возвращения здесь, присоединилась к целительницам, с которыми была и непоседливая, юркая, смешливая и любознательная дочь конюха Антроса, Норнэн.
— Вернулась! — раздался позади Эллотмериль звонкий голос, и на траву рядом с ней опустилась улыбающаяся эллет с цветочным венком в распущенных тёмных волосах. Рассыпав по расстеленному плащу принесённые с собой цветы, она кинула на Истэлен чуть смущённый взгляд:
— Я много не срывала.
— Я вижу, девочка, — улыбнулась Истэлен, наблюдая, как ловкие пальчики девы быстро соединяют стебельки в очередной венок.
— Эленья, — Норнэн, потянувшись, пощекотала стебельком цветка локоть, виднеющийся из-под короткого рукава туники, — тебе с чем сплести венок?
Эленья медленно повернула к ней голову, по-прежнему не поднимаясь.
— Мне всё равно, — чуть усмехнулась она и снова спрятала лицо, не желая вылезать из умиротворяющей дремоты.
— Эленья, как ты себя чувствуешь? — в голосе Истэлен мелькнула тревога.
— Со мной всё хорошо. Просто устала и хочу спать, — глухо произнесла она, не поднимая головы.
— И что тебе по ночам не спится? — рассмеялась Эллотмериль, тем не менее, скользнув по Эленье внимательным взглядом. — Если хочешь, я заварю тебе трав.
— По ночам слишком душно… и потом, у меня нашлось интересное занятие для бессонных ночей, — девушка повернулась к подруге, встретив вопросительный взгляд. — Я попробовала вышивать.
Эллотмериль звонко рассмеялась, заметив странную интонацию в её голосе.
— Смейся, смейся, — Эленья уже тоже вовсю улыбалась, наблюдая за целительницей. — Я подумала, что если Арвен может этим заниматься дни и ночи напролёт, то почему не могу я. — Девушка перевернулась на бок и приподняла голову, подперев её рукой.
— И как успехи? — Эллотмериль кинула на неё лукавый взгляд, с трудом сдерживая смех.
— Пока что это всё, на что меня хватило, — Эленья вынула из кармана штанов и бросила на плащ узкую чёрную ленту, расшитую мелкими серебряными звёздами, соединёнными волнистыми завитками в единую цепь.
— Очень неплохо, милая, — одобрила Истэлен, рассматривая аккуратные мелкие стежки.
— Тебя на многое хватило, — усмехнулась Эллотмериль, беря ленту из рук матери. — Меня на такое не хватает.
Эленья неопределённо взмахнула рукой.
— Это не то… — поймав недоумение в устремленных на неё взглядах, она попыталась объяснить. — Это не то, чем я бы хотела заниматься. Не то, чему готова отдать всё своё время, всю себя.
Истэлен с лёгкой грустью покачала головой:
— Ты снова торопишь себя и ставишь какие-то неведомые цели, дитя.
— Я ничего не тороплю, Истэлен, — Эленья встретилась с ней взглядом. — Просто у меня нет возможности жить так, как живете вы, эльдар. У меня нет возможности не замечать бега времени…
Недосказанность фразы повисла в воздухе. Эленья отвернулась от сочувствия, мелькнувшего в глазах эльфиек, и снова перевернулась лицом вниз, опустив голову на скрещенные руки. Истэлен положила ладонь ей на плечо и ласково погладила.
— Да, ты права, милая. Мы воспринимаем время по-иному, не так как эдайн. Да, мы имеем возможность выбирать и испробовать многое. Но я скажу тебе только одно — всему своё время. И не важно, чьё это время — эльдар или эдайн. Всё твоё придет к тебе только тогда, когда ты будешь к нему готова. И твоим станет то, к чему потянется сердце, от чего раскроется душа. И поверь, однажды это произойдёт…
Внезапно Тиннар, свободно бродивший у опушки, насторожился, вскинул голову, и эхо разнесло далеко по долине его звонкое ржание. Эленья, вздрогнув от неожиданности, приподнялась. Издалека Тиннару донёсся ответ.
— Смотрите, там кто-то едет, — Норнэн взмахнула рукой на юг, в противоположную сторону от уехавших утром лорда Глорфиндэля и владыки Эльронда.
Эллотмериль всмотрелась вдаль, различая зоркими глазами фигуру одинокого путника, неспешно ведущего в поводу серебристо-серого скакуна.
— Кто это? — Эленья села, устремив взгляд к югу, и попыталась отмахнуться от Тиннара, нетерпеливо толкавшего в спину.