Страница 52 из 72
— О, каун Фернрод, я абсолютно уверена, что они уже и без того проявили должный интерес к явившимся без объявления гостям! Следами ваших странствий расцвечены все здешние тропы, вырубки и леса!
Он ослепительно улыбнулся, но произнести ничего не успел — его внимание привлёк шевельнувшийся у стены адан. Фернрод протянул мне огниво, взглядом указав на сваленные посреди коридора ветки, щепки, пригоршни хвои и сухой листвы, которым предстояло стать основой ночного костра. А сам поспешил к старику, не забыв напоследок ещё раз проверить крепость лежащего на двери засова, обезопасившего нас. На ближайшие несколько дней — это точно, а потом… А потом пусть подарят нам милость благие Валар…
Я разожгла огонь, избегая смотреть в сторону старика-адана. Исцелять, облегчать боль от ран, подобно целителям, я не умела, а спокойно смотреть на чужие страдания никогда не могла. Он стонал, а Фернрод прижимал к его ранам целебные травы и вполголоса пел — и напевы его помогали. Пусть не так хорошо как у истинных лекарей или мудрых, но сейчас нам их негде и некогда было искать…
Когда каун закончил обрабатывать раны, старик затих и забылся сном, по-прежнему кутаясь в плащ и не выпуская из рук крепко стиснутый посох. Фернрод попытался было осторожно разжать его судорожно сведённые на рукояти пальцы, но потом отказался от безуспешных попыток и просто сел на полу рядом с простеленным одеялом, прижавшись спиной к стене. Тяжело, с усилием перевёл дыхание и прикрыл глаза. Я приблизилась и присела рядом.
— Каун… — позвала. — Каун, ты ранен?
Он молчал. Я же пыталась угадать на нём следы возможных ранений, но среди покрывавших его одежду кровавых пятен мало что можно было разобрать. Его великолепный клинок лежал под стеною без ножен, а бурые пятна подсыхающей крови почти полностью скрывали алую руническую вязь.
— Фернрод, у меня есть целебный отвар. Отвар моей матери. Его немного, но я могла бы попытаться помочь…
Он мотнул головой, недовольно нахмурился, отметая любые предложения. А потом шевельнулся и открыл полные усталости глаза.
— Я сделал всё, что мог. Если этого мало, то твой отвар уже вряд ли поможет. Остаётся только надеяться на его собственные силы. И ждать…
— Ждать?
«Чего ждать?» — едва не сорвалось отчаянное, но я промолчала. Вместо этого снова спросила:
— Ты ранен? Ты ничего не сказал…
Он шевельнул плечом и шеей, будто проверяя подвижность, и снова принялся бесцеремонно сверлить меня взглядом. И с каждым мгновением всё больше насмешливых искорок вспыхивало в его пронзительно-зелёных глазах.
Я отвернулась, не выдержав первой, и встала. И уже за спиной услыхала колкое:
— Не стоит тревожиться, бренниль, от такого ещё никто из эльдар не умирал.
— Очень рада это услышать, каун. — Я повернулась к нему лицом, положила у его ног флягу с целебным напитком и сбросила с плеч на землю дорожный плащ, требующийся адану сейчас куда больше, чем мне. — Хоронить гостей не входит в число моих излюбленных занятий. — И опять отвернулась, чтобы не встретить пылающий непонятным мне вызовом взгляд.
А потом отошла к перекрытой тяжёлым запором двери и села на пороге. Здесь вполне ощутимо тянуло теплом от огня и в то же время можно было слушать не только прерывистое дыхание спящего адана, но и поступь шарящихся по площадке варгов.
Их шаги не давали разрастись раздражению, зародившемуся в очередной перепалке с Фернродом. Бессмысленной и пустой перепалке, как и всегда… Их шаги не давали забыть, что истинный враг притаился за дверью. Что он бродит в ночи за спиной, скребя по снегу и камням когтями, а не сидит с противоположной стороны пляшущего костерка, привалившись к стене и время от времени поднося к губам флягу с целебным напитком моей матери чуть подрагивающей рукой…
Ночь прошла в молчании. Старик-адан спал беспокойным сном, и ни Фернрод, ни я не обронили больше ни слова.
К рассвету меня сморила дремота, но из Незримого вскорости выдернул холод — за ночь ветер сменился и вовсю свистел даже в самых крошечных щелях за спиной. Огонь едва теплился, и варги снаружи притихли. Но всё же были на месте — ветер с лихвой выдавал поджидающих хищников, донося из-за двери их запах.
Я поднялась и потянулась, разминая затёкшее тело, и направилась к углям костра. Фернрод не спал — проводил меня взглядом, но не сдвинулся с места и ничего не сказал. Встал он только тогда, когда шевельнулся адан, просыпаясь, — тотчас же оказался рядом, приподнял его голову, вливая глоток целебного зелья из моей фляги, заботливо подоткнул у плеча одеяло. Скомандовал: «А теперь отдыхай, Митрандир». И старик вновь послушно сомкнул веки, проваливаясь в благодатный сон, и дыхание его выравнивалось с каждым вздохом, а тело отпускала боль.
К полудню снова начал угасать огонь. И хотя мы пытались как можно бережливее тратить заготовленное загодя топливо, но этих запасов было слишком мало, чтобы долгое время поддерживать хотя бы видимость тепла. Мы с Фернродом могли бы перетерпеть эти сложности, но вот раненый адан…
Каун тоже прекрасно понимал сложившееся положение. И, очевидно, нашёл какое-то решение — когда огонь, разгораясь, жадно лизнул последние предложенные ему щепки, Фернрод потянулся за своим мечом и решительно поднялся.
Как только он направился к двери, мне стала ясна вся затея — сваленный снаружи двери бурелом вполне способен помочь нам выиграть у зимы день или два. Я отступила к стене коридора, освобождая путь, подхватила лук и колчан. Но он приложил палец к губам, подавая знак соблюдать тишину, и взмахом руки приказал опустить оружие.
— Я отвлеку их, — едва различимо шепнул он, — ты же забирай дрова.
Я согласно кивнула — всё равно не могла предложить ничего лучшего.
К толще двери мы припали не сговариваясь, почти одновременно, пытаясь разобрать любой доносящийся снаружи звук. Но кроме воя ветра не было слышно совсем ничего. У меня шевельнулась слабая надежда — вдруг варги ушли? — но опыт и разум сразу же подавили её.
— Готова? — одними губами шепнул Фернрод. И я кивнула, становясь вплотную к стене и давая ему возможность свободнее двигаться.
Он осторожно потянул тяжёлый засов — потихоньку, но уверенно, без малейшего шума. И как только тот вышел из паза, рывком на себя распахнул дверь.
Лежавший у порога варг безмятежно дремал, привалившись к двери боком. И уж точно ничего подобного не ожидал. Когда дверь распахнулась, он покачнулся на кипе валежника и едва не ввалился внутрь нашего убежища. Громко взвизгнул, вскочил и тотчас же провалился сквозь разъехавшиеся под лапами ветки. Фернрод одним взмахом меча снёс ему голову и ногой оттолкнул массивное тело подальше от двери.
— Давай же, Эль! — громко выкрикнул он и метнулся наружу, втягивая в бой сразу всех варгов, карауливших не только площадку перед нашим убежищем, но и две остальные двери.
В лишних понуканиях и командах я не нуждалась и сразу же последовала за ним. Хватая любое подвернувшееся под руки дерево, я бросала его через порог. Втаскивала охапки хвороста, ломала сопротивляющиеся ветки, лишь бы пронести их внутрь. Вцепилась в обломок изгороди, но второпях не получалось его забрать — длинный крепкий побег, обвиваясь вокруг пролома, удерживал обломки на месте не хуже истлевших от времени верёвок и крепежей.
Фернрод, отбиваясь от варгов, лишь мельком взглянул на мои старания. Шаг за шагом кружа по площадке, он короткими выпадами и точными замахами удерживал на себе всё внимание хищников, не позволяя им отвлечься больше ни на что. Варги зверели от ран и ярости, пытались добраться до неуловимого противника, но безуспешно. Взмах — и один из них отскочил с жалобным воем, держа на весу перебитую лапу, разворот — и второй завалился на землю, пытаясь лизнуть распоротый бок.
По змеящейся вдоль склона тропе надвигалась новая стая — с высоты я мельком заприметила пять или семь противников. И вожак их тоже заметил нас. Запрокинул голову, оглушительно завыл, призывая собратьев сражаться в полную силу, и бросился вверх не разбирая тропы.