Магия Хаоса. Наследие драконов

— Ну, подумай,— более мягко попросил монах, в мольбе протягивая к Человеку руки. — Ты сам говорил, что Вимас — самоцвет в мире людей. Что его тяга к познанию магии заслуживает уважения. Что он, по сути своей, а не по рождению, больший Иласури, чем многие из нас. Заклинаю тебя всеми богами, одумайся. Ты хочешь посягнуть на то, чем восхищался в Искателе долгие годы: его разум, знания, память. Ты прекрасно знаешь и то, что невозможно предугадать последствия. Вимас может полностью лишиться рассудка!

Безымянный маг молчал. Он выслушал Иникая, но его взгляд говорил одно — чародей твердо решил выполнить задуманное, пусть даже ценой своих убеждений. Безопасность оставшихся Древних была для него превыше всего.

— Это будет моя жертва на общее благо, — с неуловимой хрипотцой произнес он.

— Нет, я не позволю! — заявил Иникай, снова распаляясь.

— Ты не сможешь мне помешать, — пожал плечами Человек.

— Я — нет! — согласился монах, гневно сверкая очами. — Но это место сможет. Храм создавался для Совета Шести, здесь они заседали и принимали законы, вершившие судьбу нашего мира. Магия пирамиды следит за соблюдением правил. И я взываю к справедливости! Пусть решение по Искателю будет принято голосованием! Один не вправе решать за всех!

Последнюю фразу Иникай произнес на Истинном языке. Стены залы моментально изменили цвет. Гул наполнил комнату, а входы и выходы намертво запечатались до момента, пока не будет вынесен вердикт. Вокруг постамента с кристаллом знаний появились шесть знамен, олицетворяющих некогда великие королевства Иласури, ставших едиными под предводительством Совета.

Человек заворожено замер на месте, наблюдая за преображением зала. Воспоминания о былом нахлынули на чародея, полностью поглотив его внимание.

— Что ты сделал? — тихо спросил Ликориан монаха, пока Безымянный маг отвлекся.

— Спасаю твою задницу от возможности стать овощем, — хмыкнул монах. — С тебя выпивка в ближайшем баре!

— Это понятно, — отмахнулся Вимас, инстинктивно почесав подбородок. — Но что конкретно происходит?

— Магия, с помощью которой был построен этот храм, — отвечал Иникай, — настолько мощна, что даже Аспарок не смог пробить ее. И, по сути, пирамида подчиняется заложенным в ней правилам. Одно из которых гласит, что любое решение в этих стенах может быть принято только большинством голосов. А я всего лишь вызвал из глубин прошлого процесс голосования, который раньше применялся при заседании Совета. Когда все закончится, мне за это сильно влетит от Мивара…

— Мивара? — переспросил Искатель.

— Да, это настоящее имя Человека. Которое я не должен был тебе говорить! Черт! Похоже, что Незримый дал мне слишком длинный язык при рождении. В общем и целом Мивара не плохой. Он умнейший из Древних, что остались в живых. Он многое делает для Иласури, но порой сильно перегибает палку. Если не поубиваете друг друга, то вы с ним подружитесь. Когда-нибудь. И он действительно давно следит за твоими успехами, не без моей помощи, конечно. И что бы Мивара не говорил, он тебя уважает.

— Угу, — буркнул Искатель. — И потому хочет оторвать мне голову, а до этого пытался сдать меня Мерсинцам.

— Говорю же — перегибает палку, — пожал плечами Иникай.

Безымянный маг наконец вышел из ступора, гневно повернувшись к монаху.

— Ты не вправе был взывать к Совету! — громом прогремел голос Человека. — После гибели Шести, никто не смеет использовать эту магию!

— Сейчас это уже не важно, — почти весело отвечал Иникай, при этом внутренне трепетав пред гневом Мивара. — Процесс начат. И я требую решения голосованием! Пусть все решится по нашим старым законам!

— Глупец, — покачал головой Человек, хоть огонь в его фиолетовых глазах и был потушен усилием разума. — Храм услышит лишь голоса Иласури. А нас здесь с тобой двое. И раз голоса разделятся поровну, то я, как старший по рождению, буду принимать решение. Твоя выходка ни к чему не привела. Будет сделано то, что я и задумал.

— Только если средин нас нет третьего Древнего! — хитро усмехнулся монах, покосившись на Диани.

Хлебушек, и до этого сбитая с толку событиями, что развивались с невероятной скоростью, теперь и вовсе окаменела, не в силах даже вздохнуть.

— Й.. й… я? — заикаясь, спросила Диани.

— Она?! — не менее удивленно спросил Искатель. Маг начинал думать о том, что все происходящее вокруг просто пьяный бред, приснившийся ему во время одной из гулянок с Иникаем.

Безымянный маг кивнул, будто внутренне подбирая слова, но не находя их.

— Но я не могу быть Древней! — пробормотала Диани, чувству сильнейшее головокружение, вызванное услышанным. — Я простой человек. Я даже до недавнего времени и драконов-то не видела. Этого не может быть. Мои мать и отец фермеры. Я выросла там.

— Ох, дитя, — наконец произнес Мивара, его голос снова стал мягким и отеческим. — Ты не Иласури, нет! Ты нечто меньшее и большее одновременно. Ты плод любви человека и Древней. Первая в своем роде. Полукровка, совместившая в себе лучшее от обоих народов. Я думал, что такое невозможно! Но, увидев тебя впервые в цитадели, сразу узрел истинную сущность — скрещенные души дракона и человека. Это было немыслимо, и я предложил остаться. Но ты отказалась. А я не мог рассказать тебе об Иласури, пока ты была рядом с Искателем. Но сейчас… раз уж Иникай ломает все мои планы, ты узнала истину. Я и сам не до конца могу понять, как такое произошло. Но мои глаза и чувства не обманываю меня. Ты особенная, и должна осознать это. Большего я дать не могу, ибо и сам сталкиваюсь с этим первый раз.