Страница 9 из 12
Таким образом, русские летописи подтверждают участие в переговорах о браке Иоанна с Зоей-Софьей Палеолог кардинала Никейского Виссариона и самого папы римского.
С ответным и уже официальным визитом из Москвы в Рим был направлен сам инициатор переговоров о брачном союзе «денежник» великого князя Джан Баттиста дела Вольпе. Он продолжил эти переговоры и вскоре привез из Рима портрет Софьи – «царевну на иконе написану принесе», а также и официальный договор о готовности Рима на заключение брака.
Собираясь выдать Софью замуж и готовя для нее приданое, «папа присовокупил только одно, очень легкое условие: он просил, чтобы в Рим прислали несколько бояр за невестой, когда она отправится на свою новую родину. Ловкий Вольпе был осыпан почестями и отличиями».47
О сватовстве Иоанна к Софье Палеолог, о ходивших в Москве слухах о ее семье подробно повествует Софийская вторая летопись:
«В том же году48 послал князь великий Фрязина в Рим к папе свататься, потому что он рассказал ему про царевну греческого царя аморейского именем Зинаиду49, <…> родители ее умерли, и папа взял ее к себе и хотел ее выдать (замуж). И послал пана Юргу с ним в провожатых, потому что он знает тот путь: идти на Новгород, оттуда к Немцам и на Венецию город, и оттуда к Риму, так как тот путь к Риму ближе. И он, прибыв в Венецию, назвался большим боярином великого князя, и был в Риме, и там с папой говорил. И папа захотел отдать ее (царевну) на Русь, а и сама она де, говорят, христианства ради, за великого князя захотела. Говорят также, будто король присылал, желая ее за сына взять, она же не захотела, из-за латинства. И пошел Фрязин тем же путем на Венецию, <…> и пришел к великому князю, и все речи папы передал, <…> а царевну, на иконе написанную, принес».50
Здесь мы впервые встречаем в русских летописях известие об использовании при сватовстве портрета (парсуны) невесты: «царевну, на иконе написану, принесе». Второй подобный – собственный – портрет пришлет два десятилетия спустя великий князь литовский и русский Александр, жених дочери Иоанна III и Софьи – Елены. Этот портрет Александра государь всея Русии оставит себе. К сожалению, оба эти портрета пока не найдены. Возможно, они сгорели в одном из многочисленных московских пожаров. А может быть, – кто знает! – когда-нибудь они еще будут обнаружены.
Однако, как видим, Иоанн не спешит с женитьбой. От начала переговоров о сватовстве и до отправления сватов из Москвы в Рим прошло более трех лет. Его можно понять. Получив первую жену – Марию Борисовну Тверитянку «по нужде», почти в детстве, он хорошо знал, каково жить без любви. Отец Иоанна, великий князь московский Василий II Васильевич, изгнанный в годы княжеской междоусобицы с московского престола своим двоюродным братом и ослепленный им, обручил сына в семилетнем возрасте – ради союза с отцом невесты, великим князем Тверским Борисом Александровичем. Тот взамен обещал помочь Василию вернуть утраченный престол. В 12 лет Иоанн был обвенчан с юной невестой, в 18 стал отцом, а в 27 лет – в апреле 1467 года – уже овдовел.
Среди причин, также затянувших переговоры о новом бракосочетании, были внутренние дела, связанные с объединением Руси и обеспечением ее безопасности. Сначала, для предотвращения постоянных набегов на русские земли и грабежей, состоялся поход на Казань, потом – на Великий Новгород. Один за другим они заняли более двух лет. Из них почти год прошел в переговорах Иоанна с мятежным Новгородом. Наверное, великий князь Иоанн Васильевич колебался по поводу столь сомнительного брака, совещался с матушкой, с боярами. Конечно, он понимал, что этот союз не сулит ему никакой материальной выгоды: ни денег, ни военного союза. Однако он видел и преимущества женитьбы на иностранке. У нее не будет рядом многочисленной родни, жаждущей почестей и привилегий. Ей не окажется рядом равных по происхождению, стало быть, она не унизит престол, а, напротив, возвысит его. А денег и воинов на Руси своих хватает!
Словом, перспективы иметь в женах православную византийскую царевну, наконец, перевесили опасения. Решение было принято. Вернувшись из похода на Великий Новгород победителем и самодержцем всея Руси, – так начинают величать его летописи, Иоанн начинает неспешно готовить посольство в Рим, за невестой. Спустя пять месяцев, 16 января 1472 года, Фрязин-Вольпе отправляется в путь в сопровождении казначея и большой свиты, нагруженной связками драгоценных мехов и другими многочисленными подарками.
Все эти годы – с 1468 до лета 1472 года – византийская сирота терпеливо ждала жениха.
По пути в Рим у послов-сватов Иоанна вышла заминка: стало известно, что папа римский Павел II, к которому они направлялись и кому были адресованы грамоты, скончался и его сменил новый папа. Вроде бы Калист. Пришлось подделывать документы. Не возвращаться же! В те времена путь из Москвы в Рим занимал не менее трех месяцев. Но когда подъехали к Риму ближе, выяснилось, что нового папу зовут Сикст IV51. Что делать?! Исправили документы во второй раз.
«Послал князь великий по царевну по Софью в Рим. Той же зимы князь великий, обмыслив с отцом своим митрополитом и с матерью своею, великою княгинею Марью, и с братьями, и с боярами своими, и послал Фрязина в Рим за царевной Софьей января 16, – с грамотами и посольством к папе, да и к кардиналу Виссариону. И тут узнали, что тот прежний папа Павел умер, а другого папу зовут Калист. Дойдя же до той земли, узнали, что папино имя Сикст, а не Калист. Обмыслив это между собой, (грамоты) переписали, имя того Калистово выгладив, Сикста написали».52
По дороге из Москвы в Рим, в самом начале мая, русские послы заехали в город Болонью, где встретились с опекуном невесты кардиналом Виссарионом. Тот, по поручению папы римского, ехал во Францию с целью помирить постоянно воюющих между собой европейских государей, увлечь их идеей объединения для крестового похода на турок. Радуясь предстоящему удачному заключению брака своей подопечной и желая устроить ей достойные проводы в Европе, владыка написал несколько писем правителям городов, через которые должна была проезжать последняя византийская принцесса. Вот одно из писем, датированное 10 мая 1472 года в город Сиену – сиенским приорам:
«Мы встретились в Болонье с посланным государя Великой России, отправлявшимся в Рим для заключения от имени своего господина брачного договора с племянницей императора Византийскаго. Это дело является предметом наших забот и желаний. Мы всегда преисполнены были расположения и сострадания к византийским государям, пережившим великую катастрофу. Мы сочли своим долгом притти им на помощь ради общей нашей связи с отечеством и нацией. Если невесте придется проезжать через Сиенну, мы заклинаем вас устроить ей блестящую встречу, дабы ея спутники могли засвидетельствовать о любви к ней итальянцев. Это придаст ей особое значение в глазах ея супруга, а нам сделает великую честь. Мы же навеки пребудем вам благодарными».53
Послания Виссариона сыграли свою благотворную роль: невесту русского государя в итальянских и других попутных городах готовились принять с почестями.
Обручение в Ватикане
23 мая 1472 года московское посольство появилось в Риме. Путь от Москвы до Рима занял у них немногим более четырех месяцев.
Как мы знаем, один из инициаторов брака Зои с московским государем – папа римский Павел II скончался 25 июля 1471 года. Ко времени приезда новых послов в Ватикане правил уже папа Сикст IV. Надо полагать, послы волновались, как примет их новый глава Папского государства, тем более что после их предыдущего посольства прошло немало времени. Однако и новый папа встретил московских послов на редкость радушно. Ибо его, как и предыдущих первосвященников, тревожило усиление турок и продолжающийся захват ими христианских земель. Главным своим делом Сикст IV считал проект создания антиоттоманской лиги, организацию нового крестового похода. И тут крепнущей Руси и ее государю отводилась весьма важная роль.