Страница 12 из 17
Во главе аргынов при Тауке-хане встал бий Казыбек, который представлял род каракесеков, по внутриплеменной иерархии считавшийся «рожденными от токал», но, благодаря незаурядным способностям своего предводителя, занявший ведущие позиции. Племя найманов возглавлял батыр Алдияр, который, согласно народным сказаниям, являлся правой рукой хана Тауке. Понятно, что с мнением этих людей, имеющих в своем распоряжении многочисленные войска, хан не считаться не мог, что и подтверждается источниками.
В состав малочисленного по сравнению с другими Старшего жуза входили албаны, дулаты, жалаиры, канлы, катаганы (шанышклы), ошакты, сары-уйсуны, суаны, сыргели, шакшамы, шапырашты, ысты. Кроме того, к ним можно добавить и уже упомянутое племя курама. Все они казахами других жузов назывались собирательным именем уйсун.
Традиционно самыми знатными племенами в Старшем жузе считались жалаиры и катаганы, которые, по свидетельству Кадыргали-бека, стояли у истоков Казахского ханства. Катаганы контролировали Ташкент, и только это уже говорит о том, каким сильным они были племенем. О высоком положении жалаиров говорит то обстоятельство, что при разделе добычи или на больших пирах предпочтения отдавались прежде всего представителям этого племени.
Однако катаганы в 1627 г. были разгромлены ханом Есимом. Часть разбитых родов бежала в Восточный Туркестан, другие подались на территорию Мавераннахра. Оставшиеся в казахской степи, несмотря на свою малочисленность, славились своей воинственностью и часто принимали участие в различных столкновениях. Но претендовать на прежние позиции они уже не могли. Военные конфликты серьезно ослабили и жалаиров.
Так, самым сильным племенем стали дулаты, прежде считавшиеся самым знатным племенем в Моголистане и претендовавшие на такое же положение в Старшем жузе. В силу многочисленности дулаты разделялись на несколько улусов, в основном контролировавших Ташкент, Чимкент и другие близлежащие городки и селения. Во главе дулатов стоял уже упомянутый Толе-бий, время от времени возводивший по своему усмотрению подставных ханов.
Племена Старшего жуза отличались разрозненностью из-за многочисленных контактов с Джунгарией, Средней Азией, Восточным Туркестаном. Они зачастую выбирали себе собственных ханов и даже не съезжались с племенами Среднего и Младшего жузов на традиционных курултаях. Так, в рассказе сарта Нурмухаммеда говорится, что «в Кайсацкой орде было два хана: первый – в Большой, а другой в Средней и Меньшой ордах, и владели от Большой орды ханы Ташкентом и другими к нему принадлежащими городами, а Средней и Малой Туркестаном с прочими городами».
Сарт Нурмухаммед перечислял и ханов, управлявших Ташкентом в конце XVII – начале XVIII вв.: Иман, Рустам, Абдулла, Исфендияр, Турсун, Урус, Джахангир. Как видно, правителей городов было много, причем другие источники называют еще несколько имен. Свой хан был почти в каждом городе, а большими городами могли управлять даже два не зависимых друг от друга хана. В основном с правителями Среднего, а потом и Младшего жуза отношения поддерживал лишь Толе-бий.
В 1681 г. началась новая и далеко не самая последняя война в истории Казахского ханства против джунгар, инициатором которой стал хунтайджи Галдан. Подчинив Восточный Туркестан, правитель Джунгарии всерьез задумался о создании новой кочевой империи, но только в качестве официальной религии для этого государства он рассматривал лишь буддизм.
Вот что рассказывали сами ойраты представителям русских властей о причинах конфликта с казахами: «Верами де они, калмыцкой Бушухту хан (Галдан – Р. Т.) и Казачья Орда, разны: Бушухту хан де их с калмыки с ыными Орда верует в Далай ламу, а Казачья де Орда верует особливо по крымски в Махмета, обрезываютца по бусурменски. И посылал де Бушухту хан в Казачью Орду, чтоб они съединичались и веровали с ним, калмыцким Бушухту ханом, и с ыными Орды в одного Далай их ламу. Оттого де с ними учинилась и ссора, потому что они не похотели по калмыцки в Далай ламу веровать».
Как видно из процитированного отрывка, джунгарские послы не оставили выбора новоиспеченному казахскому хану. Вряд ли он мог поступить как-то иначе, если ханская ставка находилась буквально в двух шагах от мусульманской святыни – мавзолея Ходжи Ахмеда Яссави.
В отместку Галдан решил нанести удар по присырдарьинским городам. В 1681 г. он совершил первую попытку овладеть Сайрамом, но взять город джунгарским войскам в тот раз не удалось. В 1683 г. джунгарские войска предприняли еще одну попытку, однако и она оказалась безуспешной. Овладеть Сайрамом джунгары сумели лишь в 1684 г. Взяты и разрушены были и такие города, как Манкент, Караспан, Чимкент, Текес, Бабанолген, Карамурт и Чиназ. Жители Ташкента предпочли не оказывать сопротивление и добровольно признать власть джунгарского хунтайджи, обязавшись уплачивать дань. Отстоять казахам удалось лишь Туркестан, где находился сам Тауке. В ходе этой кампании в плен к джунгарам угодил даже сын Тауке, которого Галдан отправил к Далай-Ламе. Последний же за подобные свершения на поприще распространения буддизма пожаловал Галдану титул Бошокту-хана «Благословенный хан». Таким образом, Галдан стал первым джунгарским правителем, который получил титул хана. Это было откровенное нарушение принципов Ясы, и вряд ли было благоприятно воспринято казахским ханом, гордившимся чистотой своей крови.
Спустя некоторое время джунгары под давлением казахов оставили присырдарьинские города, вывезя оттуда многих ремесленников в Восточный Туркестан. Но адекватный ответный удар казахам удалось нанести только в 1688 г., когда Тауке воспользовался войной джунгарского правителя с халха-монголами. По всей видимости, казахи на этот раз действовали в союзе с бухарским ханом. В отписке полномочного посла Ф. А. Головина сообщалось: «А Тевкихан де собрал воинских людей з городов своих многое число да из Большие Бухареи Сабангул хан прислал к нему же, Тевки хану, в помочь людей тысяч з десять. И хотел де итти он, Тевки хан, со своими и с присланными воинскими людьми воевать колмыцкого Бушухту хана».
Внезапное нападение оказалось очень успешным, и казахи взяли огромную добычу, а также множество женщин и детей, в очередной раз потеснив джунгар из значительной части Жетысу (Семиречья). Успехи казахов, в свою очередь, очень тяжело сказались на племенах енисейских кыргызов, находившихся в вассальной зависимости от джунгарского хунтайджи. По этому поводу летом 1689 г. красноярский воевода И. Башковский доносил следующее: «И были де на Киргиской земле трое калмыцких тайшей и брали де они, тайши, у них, киргиз, коней и коров и всяким скотом. А как де те тайши из Киргиз ушли, и после того пришли на Киргискую ж землю трое ж тайшей, а с ними 20 человек. И те де последние трое тайшей брали с них, киргиз, всяким скотом половинной скот. Да они ж де, тайши, переписали у них киргиз, женеск пол – вдов и девок для того, что де их калмыцкого тайшу Бужухту хана развоевали Казачья Орда».
В годы правления Тауке-хана существенно осложнились и отношения с Россией, хотя вначале казалось, что они начинают налаживаться. Когда в 1686 г. в степи был разграблен караван российских татар Теуш-мергена и Ергенека, хан Тауке приложил все усилия, чтобы помочь этим купцам вернуть имущество и добраться до родины.
В 1687 г. Тауке-хан направил посольство во главе с Ташим-батыром в Тобольск и освободил захваченных прежде русских пленников, тем самым продемонстрировав свои намерения жить в мире с могущественным соседом. В ханском письме, доставленном посольством, говорилось: «Меж нами тма живота не дорого, надобно слава добрая меж нами; ныне подданным людем надобно покой и послы и торговые люди меж нами ездили, добрая слава меж нами хорошая будет без шерти на свете».
В зиму 1689–1690 гг. в Тобольске встретили еще одно посольство от хана Тауке во главе с Туманчи-батыром. Но затем ситуация изменилась, и с 1690 г. казахи совершили ряд набегов на русские приграничные поселения. По всей видимости, эти набеги, в которых очень активное участие принимали и каракалпаки, были организованы людьми, просто искавшими батырской славы. Хан Тауке впоследствии отрицал свою причастность к подобным нападениям, и в действительности он при всем желании не смог бы обуздать организаторов и участников подобных нападений. Хотя по этому поводу существует и другая точка зрения, представленная видным советским историком В. Я. Басиным: «Казахи вынуждены были противостоять продвижению царских войск, в глубь казахской степи. Поэтому набеги не являлись “разбоем ”, а имели характер наступательно-оборонительной тактики, вытекавшей из специфических особенностей их борьбы с царизмом».