Страница 17 из 17
Полной катастрофой закончилась и среднеазиатская экспедиция. Хивинцы разгадали замысловатые планы российского царя и не менее коварно вырезали шеститысячный отряд А. Бековича-Черкасского.
Будучи хорошо осведомленными обо всех этих событиях, казахские ханы решили вступить в военный союз с Россией. Тем более что джунгары снова стали совершать нападения на казахские аулы. По этому поводу хан Каип сообщал в письме к Петру I: «Контайша, преступя свое шертование, моих улусов киргиз-кайсаков разбил многое число». Русский солдат З. Белослуцев также подтверждал эти сведения, когда рассказывал, что «приходил на Казачью орду от контайши Чарин-Дундук и побил Казачью орду и взял к себе в полон людей немалое число».
Первое посольство в Казань было направлено ханом Абулхаиром еще осенью 1715 г. для подписания мира с башкирами и размена пленных. В сентябре следующего года в Тобольск прибыло посольство хана Каипа для заключения военного союза против джунгар. Руководители этой миссии – батыры Бекбулат Екешев и Багдаулет Буриев – для демонстрации своих благих намерений доставили губернатору М. П. Гагарину отбитого у джунгар русского офицера М. Трубникова из отряда И. Д. Бухгольца. В послании казахского хана говорилось, что «Хаип-хан, с царским величеством желает быть в вечном миру; а с контайшем-де у него, Хаип-хана, ссора из давних лет, и ныне-де, по отьезде их посланцев, хотел идти на него, контайшу войною в десяти или пятнадцати тысячах. И впредь, буде великий государь укажет ходить на него, контайшу, войною, и он-де Хаип-хан, всегда будет готов на него ходить войною с одними своими воинскими людьми в двадцати или в 30 тысячах и рус(с)кими воинскими людьми вместе. А буде кто ныне из Казачьи орды воровские люди станут государевым слободам чинить какое разоренье, а про то будет Хаип-хану ведомо, и тем людем учинена будет казнь, или, для учинения указу, высылать тех людей будут в Тоболеск».
Сибирский губернатор М. П. Гагарин горел жаждой мщения за провал восточно-туркестанской экспедиции и, препровождая в столицу послание казахского хана, писал: «И я о том доношу величеству Вашему, что отказать им того конечно не надобно потому, государь, что соседи они ближние тому калмыцкому владельцу и разоряют они его всегда, и опасность, государь, он от Казачьей орды… имеет». К самому хану Каипу сибирский губернатор направил ответное посольство с ответом, что «когда-де его царское величество укажет послать на контайшу, то [он] будет иметь о том согласие и пришлет ведомость тогда к ним».
Однако в столице справедливо рассудили, что усиление Казахского ханства ничем не будет лучше укрепления Джунгарского. Сам М. П. Гагарин вскоре попал в немилость. Уличенный в казнокрадстве, он был снят с должности и казнен. К тому же, несмотря на все противоречия и откровенную враждебность, Джунгария противостояла агрессивным намерениям Цинской империи, с которой Россия также соперничала за влияние в регионе.
Срыву переговоров способствовал и набег хана Абулхаира на Новошешминск. Хан Каип приносил извинения за этот случай, писал, что истинным виновником этого набега является беглый российский подданный Сеит, и обещал прислать его голову российским властям, но своего слова не сдержал. Кроме того, в степи гуляло еще много вольных батыров, которые вообще никому не подчинялись и совершали набеги без какого-либо учета внешнеполитических интересов Казахского ханства. Так, российский посланник Б. Брянцев в 1718 г. сообщал: «Казачьего народа все люди говорят, что-де с людьми российского народа быть в миру всегда они желают и говорят, что-де при вершинах Ишима на реке Иремене живет Казачьей орды человек Танатбай и при нем юрта (т. е. журта, народа – Р. Т.) с тритцать других, которые-де им не в послушании и хотят ехать воровать в сибирские остроги, и буде придут, чтоб их рубить всех».
В результате Каип и Абулхаир решили обойтись в войне против джунгар без чьей-либо помощи. Момент для нападения был выбран очень удачно: все силы джунгар на тот момент были отвлечены на борьбу с китайцами. Однако в битве на р. Аягуз, состоявшейся в 1717 г., тридцатитысячное казахское войско потерпело унизительное поражение. Вот что сообщил об этом русский посланник Борис Брянцев: «А в первых юртах мурзра Кутлубай о войне Казачьи орды с калмыки сказал, что-де ходило на калмык их казачья войска 30 000 человек, на которой войне был и он, и были при реке зовомой Ангус и сошлись-де с ними калмык человек с тысячю, с которыми у них была баталия до вечера, и ночью-де калмыки, нарубя лесу, сделали деревянный вал и сели в осаду; а казаки-де також сделали деревянный же вал выше калмыцкого и с того валу по калмыцком стреляли два дня. И на третий-де день явилось из стороны калмыцкого войска еще тысячи с полторы и наехали на кашевые их станы, и кашевары-де, испужався побежали, а за ними де и их казачье войско возвратилось, а больши-ди той с калмыки войны у них не было; а коли кое число калмык или их людей побито, того-де он не знает; только-де поймали они калмыцких языков, которые и поныне в их земле, а у них-де убито знатных людей только 2 человека, а Хаип-де и Абулхаир-ханы и прочие возвратились до своих улусов в добром случае; також и все люди казачьего народа сказывают вышеобъявленные речи, что сказал и Кутлубай-мурза, но точно один сказал, что-де на третий день, поутру рано, приехали множество калмыков и напали на их войско вдруг и они-де, казаки стреляли по них из фузей и калмыки-де напали на них с копьи жестоко, и они-де стерпя того, побежали все и за ними-де калмыки гнали полдни и их людей побили, колико, того он не знает».
Битва на р. Аягуз вписалась в общий список успехов Цэван-Рабдана. Победа над казахами и русским отрядом И. Д. Бухгольца, захват Тибета упрочили авторитет джунгарского правителя на международной сцене. В 1718 г. джунгары, стремясь закрепить успех, совершили еще одно вторжение в казахские кочевья. «Сее весны около Тургустана рубили на трех реках Бокан, Чаян, Арс контайшины калмыки Казачью орду», – сообщал российский посланник Б. Брянцев.
Эти поражения самым пагубным образом сказались на репутации хана Каипа, когда он вновь попытался договориться с Петром I о совместном походе на джунгар. Обмен посольствами не привел к желаемому результату. Но настроение русских властей все же изменилось, и они стали проявлять повышенное внимание к Казахскому ханству как к вероятному военному противнику. «Кто и как в Казачьей орде имеет силу, и кому они послушны. И есть ли владельцы, кроме Хаипхана, у них. И все ли Хаип хану оне, Казачья орда, послушны, или есть иные владельцы, которых оне могут слушать», – указывалось в памятке русского посла Н. Белоусова.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.