Скёль

Двадцать минут за столом была тишина. Если конечно жизнерадостное чавканье, удовлетворенное причмокивание и стук приборов может за нее сойти.

Властелин Болот первый управился с ужином и с довольным мычанием откинулся на спинку кресла. Прикрыл глаза, еще раз довольно хмыкнул и, так и не открыв глаз, обратился к Карлу:

— Где ты научился так хорошо разбираться в электронике?

— Чинил оборудование, денег не хватало по молодости, а идей как потратить было очень много. А ты? Я так и не понял, ты все-таки местный или…?

— Местный. Самый что ни на есть. В отличие от профессора Горянина.

Кара-Чур открыл глаза и посмотрел на дракона.

— К слову, наш профессор был одним из тех, кто прилетел сюда раньше бревна с буквой Х, когда ночь поменялась с днём…

Едва услышав начало легенды, Карл и Горецвет хором закричали:

— НЕТ!!! Только не эту легенду!

— Может быть расскажешь нам её позже? — взмолилась левая голова.

— Точно, на ночь, под эту легенду отлично засыпать, а до ритуальной пляски еще никто не дожидался, всех косил сон, — радостно закивала правая.

— Я даже слышал, что недавно одна вредная колдунья погрузила все королевство, включая своих сестер, в летаргический сон этой легендой! — доверительно сообщила центральная.

Карл, заинтригованный ответом Кара-Чура, придвинулся ближе к столу и сверлил взглядом собеседника:

— Местный значит. Выходит, все свои знания и умения ты сам приобрел? Талант!

— Я являюсь тем, кого вы — межгалактические странники — называете «универсальным человеком». И всегда интересовался не только медициной, биологией, но техническими и точными науками. Мечтал создать идеальное животное — химеру. В личных целях, но об этом позже. В итоге упомянутое бревно спутало мне все планы — разрушило мой дом и изменило меня. В буквальном смысле. Но нет худа без добра: я обрел друга в лице Горецвета и стал бессмертным. Так же как и ряд моих сородичей, кого с тех пор здесь принято называть Древними. Кто-то считает нас богами, кто-то демонами. По факту — мы всего лишь несчастные антропоморфные мутанты, бывшие люди, оказавшиеся не в то время и не в том месте.

Кара-Чур задумался.

— Хотя и тут как посмотреть. Может, нам и повезло. Спустя 2000 лет могу сказать только одно — бессмертие это не столько благо, сколько мука. Одиночество, непонимание, страх окружающих — такова плата.

— А воду как нашел?

Карл все так же не спускал глаз с Властелина, как если бы тот раскрывал ему законы мироздания. Впрочем, по мнению биотехнолога, именно это сейчас и должно было произойти.

— Вода — побочный продукт моих изысканий по разведению и уходу за химерами. И кстати, в большом количестве она меняет биохимический состав крови и имеет ряд определенных побочных эффектов. Ты получил большую дозу, почти как я или Горецвет.

Карл недоверчиво посмотрел на Кара-Чура и нервно хмыкнул от такого предупреждения.

— У меня что, отрастут головы? Я покроюсь чешуей? Или обрету мерзкий характер?

Чёрные-чёрные глаза Властелина Болот, казалось, ещё больше потемнели.

— Не совсем. Но ты точно станешь слышать голоса. Не могу объяснить как, но все Древние могут слышать друг друга, когда испытывают сильные эмоции: страх, счастье, любовь, ненависть. И тем сильнее будет голос, чем ближе ты к источнику или источник эмоционально нестабилен.

— А, ну ладно, это я могу пережить…

Биотехнолог расслаблено махнул рукой.

Казалось, пространство вокруг Кара-Чура потемнело. Он зловеще произнес:

— Не уверен. И потом, я не говорил, что дополнительных голов или хвоста у тебя не будет. Возможно, со временем…

Властелин посмотрел на перекошенное от ужаса лицо Карла и разразился гомерическим хохотом.

Горецвет, глядя на мучения новенького, решил разрядить обстановку. Центральная голова прокашлялась, привлекая внимание, и начала:

— Раз уж у нас вечер воспоминаний, я тоже хочу поучаствовать! Тем более мне есть, что рассказать.

Дракон приосанился, сложил передние лапы на пузе.

— Когда рухнул космический аппарат «…-Х», мой корабль находился на этой планете уже около года. Правда, попал я сюда случайно, да и не планировал здесь задержаться. Мой исследовательский шаттл попал в гравитационную ловушку, но все еще был управляем, когда зашел в атмосферу планеты. Так я оказался здесь и был покорен местным озерным краем и в особенности фауной. Какое здесь было разнообразие! Какие виды! Рай зоолога!

— Здесь? Луга? Озера? Тут же болота кругом.

Карл ткнул вилкой в сторону окна. Вид на бесконечные топи действительно был интересным, но на озерный край никак не тянул.

Кара-Чур покачал головой.

— Какая необразованность. Заболачивание местности — естественный процесс. Луга затапливались постепенно, озера становились болотами. Два тысячелетия назад моя семья спустилась в озерный край с Кара-Дагъ в поисках лучшей жизни. Мы с братом лошадей разводили. Я мечтал вывести новый вид и прославиться.

— А Королева Луга уже была здесь?

— Нынешняя — это уже пятая королева на моей памяти, я ещё её предков знал. Она тоже человек. По крайней мере, какая-то её часть точно. С каждым последующим родом мутация слабеет, носитель становится все более очеловеченным. Мы с Горецветом последние первозданные мутанты, из-за того, что получили большую дозу живой и мёртвой воды и для нас уже все процессы необратимы.

Карл призадумался и осторожно спросил:

— Очевидно, что Анна тебе нравится, также очевидно, что и она испытывает к тебе симпатию. Что вам мешает?…

Горецвет зажмурил глаза левой головы, правая голова обеспокоено икнула, передние лапы зажали рот центральной.

Кара-Чур мрачно ухмыльнулся и снова стал рассказывать:

— Знаешь почему Горецвет так себя ведёт? Потому что ты только что наступил на мою больную мозоль. Озерный край был вотчиной Королевы Луга. Потом стал болотом, и жители забросили место, ушли вглубь. Сам понимаешь, территория весьма сократилась. Я же просто пришел и остался здесь. Обустроил. Даже правила местные выяснил — если кто-то подобрал то, что бросили, и ухаживал за этим тридцать лет и три года, как я собственно и сделал, то это по праву принадлежит ему.

Но у прапрапрабабки Анны были другие соображения на этот счёт. Она почему-то посчитала, что раз я тут все расчистил, то это нужно потребовать назад как свою собственность. Скажу тебе, она ошибалась.

Так завязалась борьба и длилась она без малого полторы тысячи лет. Пока не пришла Анна — она финансовый гений. И просто умная женщина. Прикинув, сколько денег тратится на военные действия с бессмертным и его химерами, она сменила тактику и стала тратить деньги, покупая моих химер для мирных целей: домашние животные и птицы.

За последние две сотни лет она не только восстановила экономику, разрушенную ее предками, но и пополнила казну. И мою в том числе. Но привычка вести баталии, пусть и словесные, как видишь, осталась. Полагаю, ненависть друг к другу у нас уже на клеточном уровне.

*

Через несколько дней Карл освоил технологию создания воды — и живой, и мёртвой. А предположение Кара-Чура, высказанное при первом знакомстве, оказалось пророческим — мужчины действительно сработались. И даже договорились, что после того, как Карл поможет друзьям вызволить Хрорика, он вернётся насовсем для дальнейших научных изысканий. К тому же им еще предстояло придумать, как помочь Янсену и спасти Полину. Эта трудная задача, оказавшаяся непосильной для лучших умов межгалактической науки, подогревала амбиции как Карла, так и Кара-Чура.

Было ещё одно обстоятельство, почему Карл хотел как можно скорее получить живую и мертвую воду и на время оставить Властелина Болот в одиночестве. Горецвет горячо и полностью поддержал эту затею и даже согласился помочь.

Поэтому, незадолго до отбытия Карла, Кара-Чур получил интригующее письмо от Анны следующего содержания: «Уважаемый Властелин Болот, приходите один в полнолуние, 11 числа, в полночь, на границу Болот и Луга в заброшенную сторожку, для крайне важного и настолько же тайного дела. Анна».