Голод Рехи

— Где же ты скрывался? — спросил несмело Рехи, понимая, что Ларт целый год рисковал, таясь вблизи Бастиона, места, где его мечтали казнить.

— В горах, на пустоши. Как обычно, — пожал плечами Ларт. — Целый год околачивался возле Бастиона. Все высматривал, как бы пробраться во дворец. Но охраняли тебя слишком чутко.

— Еще бы. Я был их приманкой.

— Приманкой, это точно. Я натыкался на людей и эльфов, которые брели в Бастион. Со всей пустоши!

— Я думал, мне Саат врал, — изумился Рехи.

— Нет-нет, все так и было! Ты притягивал их! Я пытался отговорить, убеждал, что в Бастионе засело истинное зло. Но кто послушает полукровку? — Ларт презрительно фыркнул, плюнув в огонь, отчего полетели искры. — Пару раз эти «паломники» чуть не убили за такие речи. Ну, я и перестал уговаривать. Все равно ни один глупец не поверил бы. Жаль их, конечно. Но что поделать.

— И как ты попался?

— Я не попадался, — не без гордости ухмыльнулся Ларт, приосанившись. — Я договорился с Сумеречным.

— Что?! — от неожиданности Рехи невольно вскочил на ноги, обнаружив, что полностью восстановил силы.

— Встретил его на пустоши, когда мне надоели эти бесполезные попытки вызволить тебя. Точнее я позвал его… ну не в самых вежливых выражениях, сам понимаешь. Припомнил, что мы его вроде как пытались спасти при переходе через горы. А он и появился! — рассмеялся Ларт, но мрачно продолжил: — Сумеречный сказал, что план увенчается успехом, когда ты сам вернешь силу.

— И когда же? Что за условие он поставил?

— Он сказал, что ты вернешь свою силу, когда я не побоюсь пожертвовать собой. — Ларт поднял на Рехи преданные прозрачные глаза, в которых плескалась невыразимая тихая радость. — Я твоему приятелю не верил и не верю. Но все так и оказалось. Ведь я верю в тебя.

— Ларт!

Рехи боднул его головой в грудь и обнял. Вновь прознала дрожь, но одновременно накрывали волны жара, точнее, чудесного тепла. Благодарность и доверие искрились ликованием.

— Уже все закончилось, — выдохнул Рехи. В те светлые мгновения он позабыл и о Двенадцатом, и долге Стража.

— Да, но какой ценой?

— Закончилось — это главное.

— Мы могли бы остаться в Бастионе, — предложил воодушевленно Ларт. — Восстановить его из развалин. Нашли бы сопротивление, и ты бы стал их настоящим Стражем! Это был бы Город Рехи!

— Нет. На той мысли я и попался Саату, когда надо было просто бежать, уходить! И потерял целый год жизни. Нет, не будет Города Рехи. Есть только голод, голод Рехи… Я не создан, чтобы править. И в этом городе скопилось слишком много боли еще до Падения. К тому же его, кажется, снесло извержение Воя Пламени.

— Выходит, у нас один путь?

— Выходит.

— Так пойдем!

И они пошли. Больше не существовало пустыни, отступали ее жадные объятья. Ларт умело выбирал безопасные тропы, Рехи же охотился для него и Инде с прежней ловкостью. Он вернулся в те времена, когда два странника шли через горы, ведомый одной лишь надеждой. Но теперь оба несли ответственность за Инде, и ничуть этим не тяготились.

— Мы идем домой! — радостно напевала она, хотя еще недавно лила горькие слезы от потери единственного близкого человека в Бастионе. Голод истерзал ее и подточил так же, как и Рехи. Но Ларт вытащил обоих, вернул к жизни, как однажды Рехи вернул к жизни его. Что еще оставалось в пустыне среди сотни опасностей? Только упрямо выцарапывать друг друга из жадных лап смерти.

— Когда звезда красных сумерек сравняется с пиком вон той горы, покажутся руины старого города. Не знаю, кто там и когда правил, — говорил Ларт на седьмой день совместного пути. — Но, думаю, поселение именно там.

— Почему думаешь? — сомневался Рехи.

— Там есть вода. Возле воды, возможно, что-то растет. Еще долина хорошо закрыта скалами от ураганов. Старые правители тоже не глупы были, строили крепость там, куда сложнее добраться, — объяснил Ларт.

Он всегда проливал свет на непонятные вещи, и Рехи внимал ему куда охотнее, чем говорящим загадками бессмертным. После обретения друга он больше почти не думал о них, не желал вспоминать. Все стремления и мысли свились единой стрелой, летящей в сторону нового дома. Рехи верил, что наконец-то обретет свою мечту. Если рядом оставались те, кем он дорожил, значит, мир был уже спасен. Его маленький мир.

Неизбежное сражение с Двенадцатым забывалось, терялось в зыбком будущем. Лучше бы и вовсе осталось на долю Митрия да Сумеречного. Их младший собрат по несчастью слишком устал, чтобы решать судьбы Вселенной

Рехи день ото дня все слаще предвкушал встречу, и душа его пела. Он представлял, как наконец-то поцелует Лойэ и возьмет на руки Натта. Как научит малыша словам «папа», «отец» — заветным словам, которые он в детстве не вкусил, не понял, не прочувствовал. Слишком много важных слов прошли мимо него. Слишком много унижений и тычков он вытерпел. И, возможно, оттого поддался предательскому желанию прославиться, оттого потерял целый год. Так или иначе, Бастион остался в прошлом.

Долгий путь помогал сбросить оковы плена, вытравить из себя бессилие пленника. Рехи превращался обратно в непоколебимого странника пустоши.

— Ларт! Ларт! Это они? Это развалины города? — закричала Инде однажды на рассвете. Она по-прежнему несла караулы наравне с остальными, пусть теперь время бодрствования сократилось. Но Инде оказалась такой же упрямой и стойкой, как Рехи. Чем больше удавалось ее узнать, тем больше она восхищала здоровым упрямством и уверенностью. Ни разу не засомневалась в реальности их цели. Для Рехи в Инде воплотилась сама надежда. Он подскочил, разбуженный звонким голосом, и пригляделся: над горизонтом, расчерченным незнакомым горным хребтом, плыла лиловая рассветная дымка. И сквозь нее постепенно проступали контуры рукотворных сооружений, а над ними вился сизый дым далеких костров.

— Ларт… Ларт, неужели мы дошли? — дрожащим от нетерпения голосом спросил Рехи.

— Надо быть осторожными. Мы могли спутать поселение, — призадумался Ларт, всматриваясь вдаль. Но голос его тоже едва заметно дрожал.

— Нет. Ведь я верю в твое чутье. Я верю в тебя, — улыбнулся Рехи. И они пошли дальше, торопливо пересекая пологие холмы. Иногда они катились кубарем, чтобы поскорее преодолеть расстояние, и смеялись. Смеялись, как дети, вторя Инде, которая впервые за время пути по-настоящему улыбалась и радовалась.

— Мы идем домой! — повторяла она, и Рехи поддерживал:

— Домой!

========== Обретение ==========

Охватившее ликование быстро уступило место чувству самосохранения. На подступах к деревне Ларт велел замедлиться и остановиться, чтобы сперва разведать обстановку.

— Ждите здесь, — приказал он. — Мне уже привычно скрываться.

— Ларт, да зачем? Если мы появимся открыто, нас никто не тронет, — недоумевал Рехи.

— Я не попадусь, — ухмыльнулся Ларт и юрко шмыгнул между камней.

Развалины города упиралась в скалы, среди которых проступали едва заметные тайные тропки. Если бы его засекли, то наверняка подстелили бы как лазутчика.

— Ларт! Не надо! — запротестовал Рехи, когда понял опасность. — Лучше выйти к Лойэ…

— Если там Лойэ, а не очередной Саат, — отозвался уже невидимый Ларт и приказал. — Сторожи Инде!

Рехи послушно остался ждать. Ветер плескал по пустыне волны серого песка. Частички пепла оседали на губы, отсчитывали время и превращали его в тревожное ожидание.

— Садись, Инде, — вскоре неуверенно предложил Рехи. Оба стояли неподвижно, выжидающе вытянувшись, со сжатыми кулаками. Оба боялись потерять Ларта, потому что за время пути маленькая спутница тоже привязалась к нему. Для Рехи он давно стал неотъемлемой частью его маленького мира. И вот опять рисковал собой.

— Что же нам делать-то, — бормотал Рехи, озираясь по пустоши.

Они отошли к крупному гладкому валуну, защищавшему от ветра. Он белел среди песка отполированной лысиной, служа отличным ориентиром для дозорных. Рехи запоздало понял это, с опаской глянув на серые ворота города. Сквозь железные заплаты из старых щитов проступали щепки разбитых досок, очевидно, следы от тарана. Кто-то брал штурмом этот безымянный город, кто-то с боем входил в него. Ныне эти ворота высились неприступной преградой, от созерцания которой радость от предвкушения встречи смешивалась с нараставшей тревогой.