Страница 11 из 13
Корнилов сумрачен и озабочен, ясно, что юнкера долго не продержатся. Штаб перемещается к западной окраине станицы. Ординарцы развозят распоряжения: поставить на площади батарею, повернуть на восточную окраину часть Офицерского полка, вернуть батальон корниловцев…
Проходит около 3/4 часа, пока собираются части. Борьбу ведет одна лишь батарея Миончинского и юнкерский батальон. Но скоро бегом мимо станции проследовали марковские офицеры, они вместе с корниловцами бьют и обращают в бегство подходящих уже к самой станице большевиков. Путь свободен. Станица прочно удерживается в руках авангарда армии. Со своей задачей справляется и Богаевский, сдерживая преследующую армию сорокинцев.
Из местной тюрьмы добровольцы освободили много казаков. Часть большевики расстреляли перед уходом, часть не успели. Пленных, как всегда, нет. Расстреляли всех, не спрашивая, мобилизованный или доброволец. Но Корнилов приказывает идти дальше, в станицу Некрасовскую, подальше от железной дороги. Это еще 10 верст. Всю ночь нескончаемые обозы, колонны входили в станицу, запружая ее улицы. В сутки прошли 46 верст с двухсторонним боем и переправой. Измученные люди валились в ожидании квартирьеров на порогах хат и просто на улицах. Спали и грезили долгожданным отдыхом. Сквозь сон несколько раз долетали звуки похоронного марша. Хоронили убитых и умерших. Местное кладбище обросло белыми крестами со свежими надписями. У всех мысль только одна: прошел еще один день тяжелого похода, выжил – это самое главное в данный момент. И не важно, что завтра вновь проснешься под вой снарядов и злорадный стук шрапнели по крышам.
Закончился еще один боевой день Кубанского похода. Не менее 15 тыс. чел. сражались в этот день с обеих сторон. У красных, как всегда, было двойное, тройное превосходство. Но победили умение и храбрость.
Корнилов невольно вспомнил другую войну, которая еще не закончилась. В Европе ее называли Великой войной, в России официально Второй Отечественной, а не официально – германской. Вспоминая свое участие в этой войне, он невольно сравнил масштабы тех боев с боями Кубанского похода, все его оперативные планы казались игрушечными по сравнению с операциями Великой войны. Только по ожесточению и напряжению сил, разгорающаяся в России гражданская война, превосходила Первую мировую войну, как потом ее стали называть.
Великая война. Сражение на реке Гнилая Липа
Летом 1914 г. разразился Сараевский кризис, было ясно, что Россия не останется в стороне от европейской войны, поэтому Корнилов подал рапорт о переводе его в западные военные округа. Рапорт Корнилова был удовлетворен и Великую войну он встретил командиром 1-й бригады 49-й пехотной дивизии 24-го корпуса генерала Цурикова. Он попал на левый фланг 8-й армии генерала А.А. Брусилова, которая, в свою очередь, находилась на крайнем левом фланге Юго-Западного фронта.
В августе началось русское наступление против Австро-Венгрии, вошедшее в историю как Галицийская битва. Первый свой бой генерал-майор Корнилов принял у реки Гнилая Липа, что недалеко от города Галича.
Изначально основные события Галицийской битвы развернулись на северном фасе русского наступления – Люблин-Холмском, где австрийцы сосредоточили основные силы. Двойное превосходство позволило им первоначально добиться определенных успехов. Перед войсками Брусилова (и соседней 3-й армией Н.В. Рузского) австрийское командование сосредоточило меньшие силы (здесь мы обладали полуторным превосходством). 5 августа 8-я армия форсировала Збруч и начала ускоренно продвигаться на запад, не встречая значительного сопротивления. Серьезные бои вскоре вспыхнули на фронте 3-й армии, на помощь которой поспешил Брусилов. Основное сражение развернулось на реке Гнилая Липа, где противник потерпел сокрушительное поражение. 24-й корпус занял позиции у Галича, прикрывая фланг армии. В составе этого корпуса, состоящего из 48-й и 49-й пехотных дивизий, была и 1-я бригада генерала Корнилова, которая впервые вступила в бой 12 августа 1914 года.
Австрийцы, ведя яростные атаки, напрягали все усилия, чтобы сломить бригаду Корнилова; последняя стойко отражала врага, переходя в энергичные контратаки.
Однако после нескольких дней кровопролитного боя, потеряв более половины своего состава, бригада начала самостоятельный отход. Корнилов, зорко следивший за ходом боя с наблюдательного пункта, поскакал верхом на лошади к отходившим стрелковым цепям. Под жесточайшим огнем противника он остановил отходивших, привел их в порядок, ободрил и сам повел в штыковую атаку на наседавшего врага. Воодушевленные и увлекаемые примером своего вождя, истомленные многодневными боями войска напрягли все свои силы и разбили врага. В этом бою под генералом Корниловым была убита лошадь, сам же он при падении получил ушибы. В последствие личное вмешательство в ход сражения стало особенностью военного руководства Корнилова.
22 августа, почти без боя, Галич был взят 24-м корпусом. Вошедшая в него 48-я дивизия захватила 50 орудий. Еще ранее, севернее, основные силы австрийцев окончательно потерпели поражение и 20 августа оставили Львов.
С взятием Галича и Львова завершилась Галич-Львовская операция южного фланга Галицийской битвы, где с обеих сторон в ней участвовало до полумиллиона солдат. Вскоре по протекции Цурикова Л.Г. Корнилов был назначен командиром 48-й пехотной дивизии14. Одновременно с ним в командование 4-й отдельной стрелковой бригады вступил генерал-майор Антон Иванович Деникин.
У красных
Ночь с 6 на 7 марта выдалась морозной и ясной. Южное небо пышно раскинулась звездами. У костра, сложенного из железнодорожных щитов, сидит группа красноармейцев Варнавского полка15. Того самого, что сегодня вел бой за станицу Усть-Лабинскую. Солдаты кутаются в шинели, греются и пристально смотрят на огонь, искры пламени играют в их глазах. Лица у всех суровы и напряженны. Здесь и молодые, безусые солдаты, впервые взявшие в руки винтовки, и бородаты ветераны, не первый год тянувшие лямку войны. Все добровольцы. Чуть поодаль сидит их командир с интеллигентным лицом, в новенькой шинели без погон, в защитной фуражке со звездой. Большинство в папахах. У всех красные полоски на папахах, или пятиконечные звезды, у некоторых перевернутые двумя концами верх, как коровьи рога.
– Да, дали нам сегодня, братцы, жару золотопогонники! – прервал тягостное молчание один из бородачей. Почему нас постоянно бьют кадеты? А, товарищ ротный! – обратился он к командиру.
– Наверное, потому, что у них лучше выучка, больше военного опыта, они же почти все офицеры, профессионалы. К тому же у нас еще хворает дисциплина, нет опытных командиров, – парировал ротный командир.
– А вы из кадровых? – не унимался бородач. – Кем были в царской армии?
– Нет, я мобилизованный, до германской работал на военном заводе инженером в Питере. На фронте командовал полуротой, прапорщик. В пятнадцатом году попал в плен, бежал, потом вернулся на завод. И вот сейчас у вас командую ротой. Что еще? В Красной армии добровольно.
– Значит, вас у нас повысили.
– Получатся, что повысили.
Опять наступило тягостное молчание, которое прервал второй бородач, покуривая трубочку.
– Гнали нас при царе под Саракамыш. Ничего не объясняли: за что воюем, за что турок бьем. А горы там ужасные. Посмотришь, – аж дух захватывает… А теперь – не то: эта война – для себя, отчаянная… И все понятно – кто и за что…
– За что же? – улыбаясь, спросил первый бородач.
– Как за что? За справедливость. Чтобы не было на земле богатых.
– Это чтобы все были бедные? – ехидно переспросил первый.
– Что, дурак, пристал. Я же сказал, чтобы все было по справедливости. Если ты паразит, за чужой счет живешь, то тебя к ногтю. А кто трудится, тот достоин хорошей жизни.
14
В состав 48-й дивизии входили 189-й пехотный Измайловский полк, 190-й пехотный Очаковский полк, 191-й пехотный Ларго-Кагульский полк и 191-й пехотный Рымникский полк. Так как в нее входили полки символизирующие победы А.В. Суворова в Русско-турецких войнах дивизию неофициально называли Суворовской. Отменная репутация, которую завоевала корниловская 48-я дивизия, вскоре принесла ей второе неофициальное название – Стальной.
15
Такого полка в Красной армии не было.