Разглашению не подлежит

- Вы опять нализались? - сердито спросил его Вольф.

- Так точно, господин капитан!

- Так точно! - Вольф нахмурил брови.- Прошу вас удалиться. Вы мешаете заниматься делом.

Контрразведчик облизал губы, заплетающимся языком сказал:

- Это я, Стяшев, мешаю? Мне поручено… Моя голова соображает… И вообще…

- Мы обсуждаем агентов для заброски.

- Тем более. По моей части. В противном случае буду жаловаться…

Вольф знал, что этот пожалуется. Капитан показал ему составленный Козловым список. Прочитав его вслух, Стяшев рявкнул:

- Заменить! Не позволю!..

- Господин капитан, это самые достойные кандидаты,- вступился Козлов за людей, которые меньше других способны были вести разведку.- Конечно, я могу назвать новые имена. Но за них нас по головке не погладят.

- Черт возьми,-выругался Вольф,- давайте все же пересмотрим список!

- А почему? - не сдавался Александр Иванович.- Почему?

- Но ведь Стяшев против!

- Да, я против! - Стяшев грохнул кулаком по столу.- Категорически против!

- На каком основании? - возмутился Козлов.- Вы же не знаете их как разведчиков!

- Они не вернутся… эти ваши разведчики…

- Лучшие - и не вернутся? - Козлов начинал горячиться.- Как начальник учебной части, я ручаюсь за них. Вы, Стяшев, ничего не знаете, вы каждый день пьяны. Вы работаете недобро-совестно, и об этом пора доложить лейтенанту Фуксману.

- Валяйте, Меншиков. Так он вам и поверит.

- Не мне, фактам!

- У вас имеются факты? - Стяшев быстро трезвел.- Против меня? Какие?

«Убрать бы тебя из школы, да поскорее,- думал в это время Козлов.- Мешаешь мне, ой как мешаешь. Вот ,и сейчас: подобрал таких, пользы от которых не больше, чем от козла молока. Вольф подмахнул бы списочек, если бы не ты».

С тех пор как Стяшев появился в школе, работать Козлову стало труднее. Если раньше каждого колеблющегося агента он уговаривал не выполнять задания немецкой разведки, явиться с повинной, то теперь таких вылавливал Стяшев, и все они оказывались в концлагере. Его надо было убрать во что бы то ни стало. И вот теперь представился подходящий случай, не воспользоваться им было бы непростительно.

Александр Иванович решил действовать.

- Фактов больше чем достаточно,- бросил он Стяшеву в лицо.- Мы готовим для разведки кадры, а вы, не задумываясь, удаляете их из школы. Спрашивается, за что? За какие грехи? Что, эти люди против Германии? Против фюрера?

- Вот-вот,- подхватил Стяшев,- в том-то и дело, что против!

- Ах так! Тогда я скажу, против кого же были списанные вами агенты. Я слишком долго скрывал это от начальника школы.

- Что вы от меня скрывали? - спросил Вольф.

- Господин капитан, он удалял тех, кто…

- Замолчите, Меншиков! - крикнул Стяшев и замахнулся рукой.

- Стяшев! - вскочил со стула Вольф.- Как вы смеете!

Козлов продолжал:

- Он удалял тех, кто не одалживал ему денег, кто требовал с него долги. Он называл их нечестными… А эти люди могли принести пользу Германии.

- Ложь! Господин капитан, это ложь!

- Успокойтесь, Стяшев, я еще не все сказал. Возможно, и то ложь, что вы заставляли курсанта Суконцева стирать свое белье? А когда он отказался, вы и его внесли в список. Имейте же, Стяшев, совесть, признайтесь господину капитану хотя бы в этом!

- Стяшев, это правда? - спросил Вольф, которого начинало трясти. Дрожащими пальцами он бесцельно перекладывал на письменном столе цветные карандаши. Нижняя челюсть отвисла и тоже вздрагивала.

Стяшев молча и зло смотрел на капитана, который даже не пытался защитить его от нападок Меншикова. Затем, круто повернувшись, сбив цо дороге стул, пулей вылетел из кабинета.

- Он терроризирует всю школу, господин капитан,- успокаиваясь, сказал Козлов.- Пока еще не создалось, но может создаться впечатление, что мы тут с вами даром едим хлеб. Он скоро и нас включит в свои списки.

Последнее переполнило чашу терпения. Вольф по-немецки выругался, смахнул на пол все цветные карандаши, решительно встал:

- Хорошо, я приму к нему меры!..

Через месяц Стяшева отозвали из школы.

С подпоручиком Кторовым вышло проще. Он был человеком женатым, и супруга старалась не отстать от него ни на шаг. Узнав, что муж получил назначение в разведшколу, она нетерпеливо, со дня на день ждала от него вызова. Между тем подпоручик не спешил. В то самое время, когда Стяшев напивался до чертиков и видел в этом смысл и радость своей преступной жизни, Кторов увлекался особами женского пола. Для этого у него были все условия: комната, деньги, отсутствие супруги и еще не растраченное вконец здоровье. Он не слишком разбирался в женщинах, не капризничал, не выискивал среди них каких-то особенных. Для Кторова все они казались одинаковыми, и потому он легко знакомился и столь же легко расставался с каждой. Война упрощала знакомства. Наслаждайся тем, что имеешь в данную минуту. Жизнь так непрочна, она может оборваться в любой миг. К черту карьеру! Пристал этот Фуксман с должностью начальника учебной части, займешь, говорит, вместо Меншикова. А зачем она? Повысят в звании? Дадут больше денег? Пока и этих хватает. И для себя, и для любовниц. Церемониться с ними нечего, золотом одаривать не намерен. На ужин чего-нибудь наскребешь, а завтракают пусть дома.

Кторов являлся на работу почти всегда вялый и сонный, даже капитан Вольф заметил это. Не понравилось, конечно, начальнику, отчитал на первый случай. Потом вынужден был предупредить о неполном служебном соответствии. А кончилось все непристойным скандалом. Наскучило супруге жить в одиночестве, примчалась к мужу. Вечер был поздний, темный, еле разыскала квартиру благоверного. Почувствовав по стуку в дверь, что это могла быть только жена, он долго не открывал. Да куда денешься? Видно же все в окно, ночник светится. Законную впустил, незаконную еле выдворил. Как кошки сцепились…

Из школы пришлось уехать. Тем более что лейтенант Фуксман и не заступился за него. Видно, миновала надобность.

Глава седьмая

«Готовьте курьера к радистам… Не вернется с задания - ответите головой…»

Это приказ «Абверкоманды-103». Возглавляет ее теперь капитан Вербрук, но всеми делами по-прежнему заправляет лейтенант Фуксман. Зачем понадобился ему курьер? К кому из радистов намерен послать его? Или это всего-навсего очередная хитрость? Уговаривал Меншикова, тот отказался - и выходит, курьер-то, собственно, не нужен. А если так, тогда Меншиков догадается, что его прощупывают.. Не желательно, конечно.

Как бы там ни было, приказ есть приказ, курьера надо готовить. Капитан Вольф пока не советуется, кого именно. Но Козлов обязан сам решить, кто из агентов, завербованных в офицерском полку РОА, может справиться с этим заданием. Оно такое же, как когда-то выполнял Александр Иванович: отнести деньги, документы, сухие батареи для рации и вернуться. И справиться с ним надо так же, как в свое время справился Козлов.

На ком все-таки остановить выбор?

Козлов уже немножко присмотрелся к новичкам. По своему обыкновению, он разбил их на три категории.

Категория первая: физически и умственно развитые, располагающие к себе. Хотя и согласились работать па немцев, но в душе настроены против них. Вызывает большое сомнение их искренность.

Категория вторая: средние, ни туда ни сюда. В зависимости от влияния могут перейти в любую из двух основных категорий.

Категория третья: отпетые негодяи, возиться с которыми нечего. За тарелку супа продадут родного отца, животные, а не люди. Все человеческое утеряно. В подходящий момент таких следует удалять из школы под предлогом неуспеваемости, а лучше всего - неблагонадежности.

Искать курьера можно только среди агентов, зачисленных в первую категорию. Их, к сожалению, меньше, ,чем остальных. Список начинается с Николая Шитаренко.

Козлов вспоминает разговор с ним в кабинете командира полка. «Пожалуй, пойду… Все одно сидим тут… Погибать так погибать». Кто же он, этот Шитаренко? Чем дышит? Как попал в сборище отщепенцев?.. Лучше всего побеседовать с ним откровенно, один на один. Без свидетелей. Но такие случаи редки. Если только в июле, до или после занятий.