Страница 10 из 14
Значит, несовпадение ИЯ и ПЯ на уровне системы, нормы и узуса вынуждает переводчика прибегать к определенным преобразованиям. Однако такая трактовка трансформаций не может быть удовлетворительной, ибо она отражает скорее сопоставление двух текстов в целях их анализа или критики уже существующего перевода. Необходимо подходить к пониманию трансформаций с точки зрения процесса перевода, когда ПТ будет конечным результатом, но этого результата еще нет, он должен появиться в процессе перевода.
Анализ различных точек зрения на классификацию трансформаций перевода может помочь в определении содержания самих трансформаций.
Следует отметить еще раз, что специалисты в области теории перевода до сих пор не пришли к общему мнению относительно самой сущности понятия трансформации. Этим и объясняется большое количество классификаций, предложенных учеными, отличающихся друг от друга.
С начала 50-х годов ХХ в. вопрос о переводческих трансформациях как объективном явлении затрагивается в трудах практически всех отечественных и зарубежных теоретиков. Так, А.Д. Швейцер распространял термин «трансформация» только на грамматические преобразования текста, тем самым неправомерно сужая сферу его применения [Швейцер 1973]. Позже он говорил о трансформации как об отношении «между исходными и конечными языковыми выражениями», о замене «в процессе перевода одной формы выражения другой» [Швейцер 1988: 118].
Впрочем, большинство лингвистов разделяют мнение о том, что все переводческие трансформации делятся на лексические, грамматические и смешанные (или комплексные). С другой стороны, в своих концепциях исследователи говорят о том, что деление трансформаций на типы и виды – это условность. Связано это с тем, что большинство трансформаций практически не встречаются вне сочетания с прочими трансформациями. Именно этот момент связывает все классификации.
Концепция В.Н. Комиссарова [Комиссаров 1997: 98] сводится к таким видам трансформаций, как лексическая и грамматическая, а также комплексная. Говоря о лексических трансформациях, он называет транслитерацию, переводческое транскрибирование, калькирование, некоторые лексико-семантические замены, например модуляцию, конкретизацию и генерализацию. В качестве грамматических трансформаций выступают дословный перевод (или синтаксическое уподобление), грамматические замены (замены членов предложения, форм слова, частей речи) и членение предложения. Комплексные трансформации также можно именовать лексико-грамматическими. Сюда относятся экспликация (или описательный перевод), антонимический перевод и компенсация. Данная классификация явно непоследовательна. Не вполне понятно, почему генерализация, например, относится к лексическим заменам, а изменение части речи – к грамматическим.
Л.С. Бархударов выделял четыре типа преобразований (трансформаций), имеющих место в ходе работы над переводом. Это перестановки, замены, опущения и добавления [Бархударов 1975: 157].
Приемы, используемые при перестановке, – это изменение порядка расположения компонентов сложного предложения, а также изменение места слов и словосочетаний. К приемам замены Л.С. Бархударов отнес компенсацию, синтаксические замены в структуре сложного предложения, замену частей речи, компонентов предложения и словоформ, конкретизацию и генерализацию, членение и объединение предложения, замену причины следствием (и наоборот), антонимический перевод. Опущения и добавления имеют соответствующие типы трансформаций. Главный недостаток данной классификации видится нам в том, что она носит, так сказать, структурную направленность. Изменение порядка элементов высказывания, а также изменение синтаксических связей между ними обусловлено не особенностями перевода, а нормами построения высказывания на ПЯ.
Каждый из ученых, классифицируя переводческие преобразования, разделяя их на типы, имеет дело, по их мнению, с одними и теми же явлениями. Однако при более детальном рассмотрении можно убедиться в неправомерности таких выводов. Остается неясным, какому типу трансформаций, по системе Л.С. Бархударова, соответствуют, например, калькирование и дословный перевод В.Н. Комиссарова; считать добавления и опущения грамматическими, лексическими или, наконец, смешанными преобразованиями.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что единой классификации типов переводческих трансформаций в современной лингвистической науке не существует. Следует также отметить, что создание единой классификации осложнено тем фактом, что разные лингвисты выделяют различные критерии для разграничения переводческих трансформаций и вкладывают в это понятие различное содержание. В большинстве своем переводческие трансформации – хотя и не все – сводятся лишь к констатации различий на «входе» и «выходе» и вследствие этого лишь отвлекают от исследования собственно процесса перевода как речемыслительной деятельности.
Такая ситуация не вызывает недоумения, ведь, как показано выше, большинство ученых понимают перевод либо как взаимодействие систем двух языков, либо как взаимодействие текстов. Если понимать трансформации лишь как формальные несоответствия ИТ и ПТ (что и делается почти всеми учеными), то они вообще не могут быть представлены как целенаправленные действия переводчика: они происходят помимо его воли, сами собой, за счет «соотнесенного функционирования» языков. Все приведенные в начале этого параграфа определения трансформаций сводятся по сути своей к одному: трансформация – это случай, когда в ПТ некий элемент (часто выбираемый произвольно) не соответствует какому-то элементу ИТ. Может быть оговорено, что не только план выражения, но и план содержания подвергается трансформации, при этом если произошли хоть какие-то изменения в передаче смысла (например, перераспределение компонентов), то налицо семантическая или смешанная трансформация [Гарбовский 2007: 364]. При такой трактовке любой процесс перевода целиком и полностью состоит из одних лишь трансформаций (В.Н. Комиссаров даже калькирование и дословный перевод считает трансформациями). А если так, то перевод – это лишь комплекс трансформаций, перевода как такового не существует – существуют только трансформации.
Более того, если считать перевод либо подстановкой закономерных соответствий, либо соотнесенным функционированием языков или текстов, то вопрос о трансформациях вообще не встает. Переводчик лишь ставит на место одних элементов другие, ничего при этом не трансформируя или, наоборот, трансформируя абсолютно все. При таком понимании перевода излишним становится либо понятие трансформации, либо понятие единицы перевода, либо и то и другое. Если перевод – соотношение текстов или языков, то единицы текста или языка (выбираемые произвольно) и есть единицы перевода, и они же являются единицами эквивалентности. Механизм и содержание перевода – в замене «кирпичиков». Если перевод – это подстановка закономерных соответствий, то данные соответствия и есть единицы перевода, результат такой подстановки – трансформации. А если в ПЯ нет прямых соответствий каким-либо единицам ИТ (понимаемым как слова и словосочетания, а не как высказывания или сверхфразовые единства), то это приводит к нарушению эквивалентности (то есть практически всегда). В этом же причина попытки трактовать эквивалентность и адекватность перевода как адекватную передачу каждого предложения ИТ в отдельности [Комиссаров 1976: 9], что при таких предпосылках оправданно и вполне соответствует действительности.
Ввиду отсутствия единого мнения среди ученых относительно переводческих трансформаций, следует уточнить, каким образом мы трактуем данное понятие в рамках настоящей работы. Трансформации мы понимаем как целенаправленные действия переводчика по изменению распределения информации (как грамматической, так и семантической) в структуре высказывания.
Говоря о структуре высказывания, мы имеем в виду его лексическое и грамматическое наполнение. При изменении лексической структуры высказывания, т.е. при ином распределении информации в этой структуре, отдельные лексические единицы в ИТ и ПТ (а значит, и выражаемые ими значения) не совпадают, тогда как смысл высказывания остается неизменным. Информация ИТ не искажается, а лишь иначе распределяется.