Власть любопытства

Уже к окончанию Томом Хогвартса, спустя всего несколько лет плотной работы с ним, когда по совету предшественника он начал готовить себе приемника почти сразу, как только заступил на пост, Альбус понял, что будущий Волдеморт не подходит на роль правителя. Том даже не смог бы понять серьезную необходимость политики ограничения знаний у населения! Она проводилась еще со времен принятия позорной капитуляции перед маглами, названной в истории Статутом Секретности, и ни один серьезный политический деятель и в страшном сне не подумал бы ее отменить. А как иначе можно управлять обществом, в котором каждый потенциально способен на ужасные разрушения и при этом не нарушить навязанных договоренностей? Только ограничения и контроль! Два идеологических столпа общества Дамблдор укреплял всю жизнь, стараясь при этом сделать счастливыми максимальное количество людей. Но ошибка, ошибка плохого учителя, нашла его! Бесконечная вера в добро и в людей навсегда оставила шрам на его сердце. Он еще надеялся, что Том сможет стать достойным лидером одной из сторон и спустя некоторое время обретет так необходимую ему мудрость. Но тот не оправдал возложенных надежд, развязав бессмысленную и беспощадную по своей природе войну, раздув тлеющий конфликт до размеров лесного пожара.

Тогда, больше семи лет назад, Альбус был полностью уверен, что больше не допустит подобной ошибки!

Все надежды и замыслы рухнули в одно мгновение, словно несуществующий воздушный замок. Жизнь прервалась скрипом двери и негромкими шагами, к нему пришел Гарри Поттер. Одного мгновения Альбусу хватило, чтобы все понять. Взгляд человека, стоящего перед ним, было ни с чем не спутать! Власть была его собственностью, послушным орудием исполнения его воли, не считаясь ни с чем и ни с кем. Дамблдор смотрел в зеленые глаза на знакомом лице и не мог узнать в этом незнакомце того мальчика, с которым говорил всего пару часов назад через зеркало.

Человек перед ним хищно улыбнулся, изучая его колючим цепким взглядом. Альбус абсолютно четко понял, что проиграл. Даже убийство Поттера ничего не изменит, только погрузит страну в бесконечный хаос. Осталось только с гордостью, подобающей настоящему магу, принять свою судьбу. Альбус выпрямился, расправил плечи и спокойно сказал:

—Что Вам угодно, Лорд Блэк?

Незнакомец усмехнулся, не отрывая взгляда от его лица.

—Вижу, ты все понял, старик. Ты не можешь ничего изменить, так что даже не пытайся. Хотя это и не имеет особого значения, в противном случае твой Орден Феникса будет объявлен террористической организацией, а его члены обвинены в измене Родине.

—Вы желаете оставить меня здесь или перевести в Азкабан? — язвительно поинтересовался Дамблдор.

—Ты останешься директором Хогвартса и председателем Визенгамота, Альбус, — мягко сказал собеседник, в котором опять начали проглядываться черты Гарри. — С этого момента можешь звать меня Инсанель.

—Боюсь, мне очень сложно избавиться от привычки звать учеников по имени, Гарри.

Тот лишь пожал плечами и вышел, а Альбусу передали портал до Хогвартса. Оказавшись в своем кабинете, он по отработанным каналам получил информацию о произошедшем за последние две недели и почти не был удивлен.

К тому моменту, когда Гарри вошел в зал Визенгамота, на его сторону перешла большая часть личного состава аврората во главе с Боунс и Грюмом. Довольно вялое сопротивление остальных авроров было подавлено силами Легиона. Как говорилось в официальном заявлении, им было предложено уйти на почетную пенсию или подчиниться новой власти. Пока же происходил, как теперь понятно, четко выверенный спектакль для Дамблдора, Министр, все его заместители и секретари, главы всех отделов Министерства были задержаны на неопределенный срок.

В течении следующих дней Министерство было полностью расформировано, а все его сотрудники направлены на переаттестацию. Заменой стали четырнадцать советников и военный комендант с соответствующими комитетами. Величина бюрократического аппарата по сравнению с Министерством уменьшилось почти вдвое, большинство было членами Легиона. Гарри же назначался Верховным Главнокомандующим в связи с введением чрезвычайного положения в стране. Одновременно с этим деятельность Визенгамота ограничивалась лишь вынесением судебных решений в мирное время, а законодательная функция переходила к специальному собранию при Верховном Главнокомандующем, члены которого подбирались лично Гарри. По сути, государство и Легион Справедливости слились в единое формирование.

Любое сопротивление, даже мирное выступление, жестоко подавлялось, а зачинщики и главари отправлялись в руки свежеобразованного Комитета Правды. Министр и главы департаментов через несколько дней так же были переданы этой организации, а еще через пять дней большинство искренне со слезами на глазах призналось в расхищении государственной собственности, предательстве народа и измене Родине. Они вместе с мятежниками были помещены в специальные Лагеря Перевоспитания на разные сроки. Фадж же за преступную халатность при руководстве страной, приведшей к гражданской войне, был приговорен к смерти через повешение. Несмотря на мольбы бывшего Министра о прощении, приговор приведен в исполнение при большом стечении народа.

Каким образом Комитет Правды смог получить признания оставалось загадкой, скрытой за тяжелыми железными дверями, отгораживающими теперь целый этаж здания бывшего Министерства, так что ползли самые разные слухи. Поговаривали о специально разработанных пыточных заклинаниях, особых зельях и приспособлениях. Выходящей на этаже Комитета Правды не редко замечали Гермиону, так что скоро основные зверства народная молва стала приписывать именно ей. Тем временем новый закон о недоносительстве начал давать первые плоды, не оставляя Комитет Правды без работы, а Лагеря Перевоспитания пустыми.

Пожиратели в ответ на действия Легиона усилили террор мирного населения и провели еще несколько массовых карательных акций. Однако, почти все атаки были жестоко и успешно отбиты силами аврората и Легиона, а Поттер вновь показал свою мощь, чем вызвал у населения религиозный трепет и почитание. Погибших при этом было примерно столько же, сколько и пленных, но гуманизм уже давно ушел на второй план. Заявление, что террористы отныне подлежат полной ликвидации, значительно поубавило пыл Пожирателей, хотя нападения и не прекратились полностью.

Узнав все это, Альбус впал в апатию, осознав свою полную несостоятельность. Он стал не нужен своей стране и, кажется, мог вздохнуть спокойно, оставшись на почетных должностях, но не этого он хотел. Следующие семь лет Альбус с болью смотрел на то, что происходит с его Родиной и не мог ничего сделать, чтобы предотвратить полный крах.

Дамблдор отчетливо видел, как Британия превращается в автаркию с жесткой идеологической основой. Слухи о родстве Гарри Поттера с высшими силами разрастались с каждым его появлением на публике. Спустя пол года официальная пропаганда, наконец, признала его божественную природу, которая была очевидна почти всем, и объявила о создании церкви имени Гарри Поттера. Религия почти сразу стала официальной и заняла умы людей не хуже, чем классическое противостояние идеологий. Дамблдор в целом не мог не одобрить такой ход вещей, но что-то тревожило его.

И Альбус, как всегда, оказался прав. С каждым годом он все больше замечал, как дети становятся все более нетерпимы, более жестоки, но не к другому факультету а к тем, кто не верит в Инсанеля, Великого и Благочестивого, как называли Гарри Поттера адепты его новой религии. Стало гораздо проще повторить официальную пропаганду или поверить, чем оспорить мнение фанатично преданных ему людей. На одной волне с ними выпускались и три официальные газеты, «Ежедневный пророк», «Глас Легиона» и «Справедливая Британия», постепенно ужесточая риторику, рисуя образ страшного пока неизвестного внешнего врага, который мешает гармоничному развитию обществу на пути к светлому будущему.

Самым же большим ударом для Альбуса стало то, что он осознал примерно через год после захвата Поттером власти. Основа могущества Дамблдора, последний аргумент, который всегда позволял сдерживать враждующие группировки магов, начал постепенно терять свою силу. Источник Хогвартса, самый сильный источник магии Британии, который позволял директору школы быть важнейшей политической фигурой, становился слабее с каждым днем! Уже через два после смены власти он стал примерно равен источнику сильного рода. Если так пойдет и дальше, то еще через семь-восемь лет он исчезнет совсем!