Выродок

Вблизи… вблизи фигура оказалась человеком. Держался он там на нескольких гвоздях, пробивших ладони и стопы, и по меньшей мере километре ржавой проволоки, которой было примотано все остальное. Ни одежды, ни чего-либо еще, позволяющего определить, кого и за что развесили на солнышке, не прилагалось, единственным отличительным признаком можно было назвать довольно длинную прическу из роскошных золотисто-русых волос, полностью скрывших лицо повисшей головы.

- Его нужно снять.

Разумеется, это выдал наш Дракон. То, что мы и так торчим на всеобщем обозрении, его мало волновало… Впрочем, к реализации опрометчивой идеи он тоже приступил сам, подогнав сивку вплотную к основанию креста и вставая в стременах. Вот только доставал он так едва ли до стоп человека. Даже если станет на седло ногами, до шеи не дотянется. И я не дотянусь, разве что отобрать у Дерека гнедого, - он самый рослый. Естественно, Фленн тоже все это просчитал, а потому сдал назад и уперся в меня полыхающим взглядом.

Я пожал плечами и подошел. Ладно, если уж очень хочешь… тем более, что погоня мне скоро очень пригодится, полных ампул с лоорси осталось всего две. Дерек спешился, подвел Лентяя, как он окрестил коня, под самый крест и я взгромоздился ему на спину.

Одно дело сказать «сними», а другое дело – в самом деле отцепить эту гусеницу. Пришлось опять доставать шакр, браться за плоскости и аккуратно, по одному два кромсать витки провода – и где его вообще откопали, археологи-любители… Когда человек повис на руках, пока обмотанных, он судорожно дернулся и застонал. Живой еще, на удивление… Честно говоря, этот факт был еще неудачнее, чем сама его находка. Уж не знаю чем, но распятый мне не понравился, сразу и накрепко, и, как потом выяснилось, не зря.

Я просунул лезвие диска вдоль основного столба и обрезал нижние гвозди. Естественно, порезал ему ногу. Голова вскинулась, из-под вороньего гнезда на меня глянули пронзительно синие глаза, окруженные темными кругами, как у здешнего зверя енота.

- Расскажи… своему магистру, что Верналь Фарно был взят в бою… и казнен…

Не знаю, чего ему стоила эта фраза, но после нее человек опять отключился. Именно отключился, освобожденная от обмотки грудная клетка явно ходит от частого дыхания.

Ниже нее, между прочим – сплошной разноцветный кровоподтек во все приличного объема пузо. Интересно оно отросло от любви поесть или последнего общения с ловцами?

Балансируя на седле – скотина не придумала ничего лучше, как почесаться, я освободил обе ладони от гвоздей, а потом, не слишком вежливо прихватив человека за шею – обе его руки. Потом я перехватил валящуюся тушу под плечо и спрыгнул на землю.

Фленн и Дерек ладили что-то вроде носилок между сивым и конем Саймона. Змей наблюдал что-то с вершины гребня.

- Кажется, нас заметили, - спокойным тоном сообщил он. – Из города выходит отряд верховых, человек тридцать. Легкие доспехи, гербы Цапли.

- Возвращаемся, - начал Фленн, - Уйдем в лес…

Я прикинул расстояние, глянул по сторонам, и, закинув тушку, как тяжеленный манекен, в их результат творчества, дернул магистра за рукав и указал на запад, туда, где за гребнем начинался целый веер лощин и распадков. Фора у нас есть, на камнях следы найти будет трудно, а подловить слишком умных преследователей в скальном лабиринте – проще, чем на голом и лысом спуске к лесу. Он уловил идею на лету, кивнул, вскинулся в седло. Рядом с ним, уже на своем скакуне, мастер Дааль нависает над нашей добычей, бегло оценивая состояние и перспективы. Дерек подъезжает ко мне, протягивает руку. Нет уж, извините, товарищи, но пока я побегаю так…

Начинается забег. Лошади идут то быстрой рысью, то коротким галопом, - быстрее на жесткой траве и камне, отполированных ветром, просто опасно. Для меня этот темп не чувствуется ни запредельным, ни особенно сложным. Я бегу рядом с Лентяем, и конь, недовольно кося, старается обогнать наглое двуногое, что неплохо добавляет ему скорости. В начале двух распадков – судя по сколам и царапинам на камнях, проходные оба, только в левом они выглядят более старыми, заветревшимися, - мы чуть сбавляем ход. Сворачиваем налево. Я выглядываю скалу или фирновый мост, чтобы точно отрезать конную погоню. Дааль что-то говорит Фленну, я различаю слова «магистр», «крыса» и «скверно», остальное тонет в грохоте копыт по камню и храпе коней. Поворот, поворот, поворот, неширокий карниз над ущельем, по которому спаренные лошади проходят, одна отираясь боком о монолит, а вторая – испуганно кося вниз. Мы выходим на обратную сторону гряды и продолжаем путь в путанице ложбин и ущелий.

Всадники сбавляют темп.

- Ваш спутник на удивление вынослив и быстр, мессир, – слышу я отрывок разговора Змеи с Драконом. – Не упоминая людей, редким мутантам под силу такая нагрузка. Думаю, не ошибусь, называя это существо одной из живых боевых машин древних…

- Кем бы он ни был, он спас мне жизнь, и пришел на помощь нашему отряду, уже не один раз. Что делать с Фарно?

- Мне нужно осмотреть его более тщательно, но… повторюсь – по первым впечатлениям, – скверно. Даже более чем скверно… Подумать только, один из величайших полководцев Гранбритании, сумел уйти от преследования Адаза Промпта, ускользнул от… любвеобильной королевы, и так неудачно попал в руки здешних новых властей…

- Здешних ли? На гербах, как ты упоминал, была Цапля. Собственно, герб Фланы, королевы-шлюхи.

- Под ее знамя охотно переходят все те, кто по какой-то причине раньше был в немилости у Хаона, все эти местные бароны и князьки. На всякий случай, без особенно далеко идущих планов. Кроме того, Флана, как вы помните, вдова…

- Ну да, неплохая перспектива. Нидил с ними…

- Судя по отметинам, магистр-Крыса отбивался, пока мог, чем здорово разозлил преследователей. Его сбросили с лошади и какое-то время пинали, пока не перестал сопротивляться, скорее всего, потерял сознание. И судя по всему, получил не один ушиб и разрыв внутренних органов… А в том положении, в котором вы его обнаружили, магистр-крыса находился не меньше полусуток, что, разумеется, ничего хорошего в клиническую картину не внесло…

Краем уха слушая разговор, а продолжал шагать и оглядываться. Что-то с этим местом не так. Ездили тут часто, судя по количеству старых следов, но почему-то перестали. Новых – ни одного. Почему? И что за отметины, причем довольно свежие на камнях выше человеческого роста? Больше похожи на следы шакра, чем на что-то местного уровня…

- Думаю, здесь нам стоит остановиться, - произнес Змей, оглядывая разошедшийся каменной чашей проход. – Погони, кажется, нет, а мне необходимо осмотреть раненого. Что можно сделать и… можно ли еще что-то сделать…

Я не успел сообщить, что здесь останавливаться не стоило.

Сверху, с края распадка на нас с воем сиганула какая-то тварь.

Впрочем, не тварь. Это был банальный сторожевой робот, старый, как мир, ржавый, явно собирающийся развалиться, но все еще полный решимости отстоять свою территорию. Змея и Ворона он в прыжке снес с седел, но ни схватить, ни порвать похожими на серпы когтями не успел. Я выхватил лучемет – впервые со времени прихода в этот веселый мир, и впервые не успел. Железяка прекрасно понимала, кто опаснее, и в шикарном прыжке размазала меня по камням. Со своей не то кошачьей, не то обезьяньей посадкой весила она не меньше тонны, так что я сперва услышал, как ломаются ребра, а потом едва не захлебнулся кровью. Дрянь…

Дрянь не то подразрядилась, не то поняла, что серьезной опасности остальные не представляют, и к бегущему на нее с мечом Фленну поворачивалась куда медленнее. А зря. Я прицелился, вывел мощность на максимум и аккуратно разложил робота на детали. Хорошо еще он взорвался не мощно, чтобы прикончить Дракона на месте – всего-то сбил с ног и повалял малость по песку…

Так… А теперь надо встать. Пока я вообще могу это сделать, а то умирать вместе с магистром-Крысой как-то не хочется. Вообще не хочется.

Дышать медленно и ровно, вовремя отплевываться, чтобы в самом деле не потонуть в собственной крови. Сколько у меня есть? Ну, пара часов, пока смогу держаться на ногах, может, меньше… Это важно, это хорошо. И бок пока не болит, что тоже хорошо. Интересно, как все это выглядит со стороны? На ощупь – правая половина грудной клетки вогнута…