Смерть и Возрождение

В оговоренный час Кошка осторожно вошла в комнату и с опаской взглянула на зеркальную дверь шкафа.

Дверь некоторое время поотражала все то же, что и всегда — окно с белесым небом за ним, угол комода, аспарагус, кусок стены, стул и стол. Потом словно бы призадумалась, заволновалась, колыхнулась — и перестала отражать. С той стороны зеркального стекла стояли, обнявшись, Грен и Туу-Тикки.

— П-привет, — только и смогла выдавить Кошка.

Туу-Тикки улыбнулась ей и поманила к себе.

Кошка взяла с комода пакет с коробкой в яркой оберточной бумаге и несколькими свертками поскромнее, подошла к зеркалу и осторожно коснулась того, что еще несколько минут назад было обычным посеребренным стеклом. Чувствовала она себя героем какого-то фантастического фильма, а в голове вертелась поговорка про любопытство и кошку. Но Туу взяла ее за руку и, сделав шаг, Кошка уже была в знакомой ей гостиной-лесе. Страхи как-то сами собой остались по ту сторону зеркала.

— Привет, — уже с улыбкой сказала Кошка. — Как же я соскучилась!

Туу-Тикки обняла ее. Грен отошел в сторону. Лерой от удивления перестал играть. Он уже видел, как проходят через зеркало, и все равно его каждый раз это удивляло.

— Это Лерой, — представила его Туу-Тикки. — А это Плюшевая Кошка, моя подруга.

— Мне тебя так и звать — Кошкой? — спросил Лерой.

— Привет, — снова улыбнулась Кошка. — Да, так и называй.

Под веселой приветливой «маской» все сильнее становилось чувство неловкости. Кошка не привыкла общаться с детьми, и тем более с детьми, ведущими себя слишком по-взрослому. Она по-прежнему стояла возле зеркала, не в силах определить, что делать дальше.

— Пойдем выпьем чаю в саду, — позвала ее Туу-Тикки. — Лерой домашнее задание делает, не будем его отвлекать. Грен, ты с нами?

— Нет, спасибо, — отозвался Грен. — Идите.

— С удовольствием, — Кошка отправилась вслед за подругой. Выйдя на задний двор, Кошка замерла на некоторое время, рассматривая сад, и направилась к деревьям, где ее уже ждала Туу-Тикки.

— А я ведь и вам гостинцы привезла, — вернувшаяся было уверенность снова улетучилась, но Кошка все же достала два свертка из пакета, который так до сих пор и не выпустила из рук, и протянула их Туу. — Не знаю, понравится ли. Тут чай из крымских трав, а тут пироги. С капустой. Только утром из духовки достала.

— Ух ты! — обрадовалась Туу-Тикки. — Тогда мы этот чай сейчас и заварим, и заедим его пирогами.

Она отправила духов заваривать чай и сервировать столик, уселась в кресло, подобрав под себя ноги, указала Кошке на соседнее.

— Устраивайся. У нас, как видишь, все как всегда. Только виноград цветет.

— И глициния. Давно мечтала на них вживую посмотреть. Красиво.

Кошка уселась в предложенное кресло, вспомнила про духов и попросила унести остальные подарки и теперь любовалась цветами.

— Отдыхай, — сказала Туу-Тикки. — Весна в Москве явно стоила тебе дороже, чем ты рассказывала. Да и зима была не сахар. Бррррр! Ненавижу московские зимы. Впрочем, меня все времена года в России не радовали.

Кошка благодарно улыбнулась.

— Зима была подстать всему остальному. Ты же знаешь, что у нас в стране творится. А весна…

Закончить фразу Кошка не смогла.

— Случилось что-то, о чем ты мне не рассказывала? — спросила Туу-Тикки.

Духи принесли чашки из кобальтового фарфора, заварочный чайник, сахарницу, корзинку с пирожками и салфетки.

Кошка принялась сворачивать из салфетки замысловатую конструкцию, на подругу она не смотрела.

— Просто меня больше ничто не держит в России, — она посмотрела на Туу и добавила, — никто.

— Что, и мама тоже? — всплеснула руками Туу-Тикки. — Почему ты не писала?

— Да… Тоже. Прости. Мне до сих пор трудно об этом говорить и не верится в произошедшее.

Туу-Тикки встала, пересела на подлокотник кресла Кошки и крепко обняла ее.

— Ты напрасно мне не написала. Я бы приехала.

— Тебе и своих забот хватает. — Кошка уткнулась в бок Туу и честно старалась не плакать.

Туу-Тикки гладила ее по голове.

— Нет ничего, с чем не справился бы Грен, честное слово, — сказала она. — И духи. Нас не зря двое. Я бы прилетела к тебе, помогла с похоронами, поддержала бы. — Туу-Тикки вздохнула: — Вот, в этом мы с тобой тоже похожи — когда приходит беда, замыкаемся в себе и не просим о помощи.

— Все произошло так быстро… Мне дядька помог. И тетушка еще… — Кошка усилием воли улыбнулась. — Прости, пришла на день рождения к твоему сыну, а сама реву сижу.

— День рождения завтра, — напомнила Туу-Тикки. Подалась к столику, налила Кошке чаю, протянула чашку. — Держи.

— Спасибо, — Кошка сделала несколько мелких глотков, постепенно успокаиваясь и восстанавливая дыхание. — А где второй сын? Я ведь ничего не перепутала? Их двое?

— Двое. Оуэн в школе, вернее, у него айки-до после школы, за ним Грен съездит. Рыжий-рыжий такой, темно-рыжий — ну, ты видела фото.

— И любит железные дороги, — кивнула Кошка. — Надеюсь, ему понравится поезд.

— Ох любит, — кивнула Туу-Тикки. — Я одно время боялась, что Грен устроит в подвале здоровенную железную дорогу — знаешь, как в «Семейке Аддамсов». Но у него там репетиционная и, на мое счастье, сам он к поездам равнодушен. Зато в ЗОО мы с Оуэном ездим исключительно электричкой. Доезжаем до бухты, оставляем машину, садимся на электричку — и едем так. А Лерой играет в куклы. Правда, кукла-девочка у него всего одна, зато это скелет. Ну да я обо всем этом писала.

— Значит, я угадала с подарком! — обрадовалась Кошка. — Одолжила у знакомой «монстрика» и нашила разных костюмов. Самой понравились. Только ты Лерою не говори, пусть сюрприз будет.

— Не скажу, конечно, — кивнула Туу-Тикки, обняла Кошку еще раз и вернулась в свое кресло. Надкусила пирожок: — Ммм, объедение. Обожаю пироги с капустой.

Туу-Тикки кивнула Кошке на застеленную вязаным легким желто-зеленым пледом постель:

— Устраивайся.

Сама она подошла к столику перед зеркалом, достала из ящиков несколько больших плоских шкатулок, перенесла их на кровать и сказала:

— Чай и конфеты сейчас будут. Прелесть просто — закрыться от Грена и втихую лопать шоколад.

Снизу тихо-тихо звучали арфа и флейта — Грен и Лерой играли вместе. Изредка доносился топот — кажется, это Оуэн гонялся за котами. Или это Кай гонялся за ним.

— Чай, конфеты и коробки с секретами! Ты знаешь, как вернуть ощущение детства.

Кошка залезла на кровать, уселась там по-турецки и теперь наблюдала за тем, как Туу разливает по чашкам чай.

Туу-Тикки протянула Кошке чашку и открыла первую шкатулку.

— Начнем с самого простого, — сказала она. — Ну, на самом деле самое-самое простое я вешаю на деревья в саду, а тут только то, что я сама ношу. Вот это вот зимние украшения, под зимние наряды.

Кошка рассматривала украшения все больше и больше ощущая себя не то пиратом, не то кладоискателем, не то Али-Бабой в пещере Симсим. В минералогии она была не сильна, но это было не важно. Сочетание камня и дерева, камня и серебра Кошку то завораживали, то восхищали. Про некоторые вещи она расспрашивала подробно и с удовольствием слушала байки, которые ей рассказывала Туу-Тикки.

— Вот это мне прислали из Воронежа, — рассказывала Туу-Тикки. — Черный турмалин и черненая бронза. Доставка, кажется, вышла дороже самой подвески. Я ее надеваю в Йоль. А вот это — черный опал и какое-то дерево из Ллимаэса, ее Грен принес. Он ее не сам сделал, а выменял на что-то, но на что — не говорит. Очень такая странная штука, я в ней как-то уснула, так мне снилось место, где молнии бьют из земли в небо, хотя там нет ни неба, ни земли, просто молнии снизу вверх. Вот этот горный хрусталь в черном дубе я купила в одном здешнем магазинчике, я там часто что-нибудь покупаю. Как ее надену, так вечно начинает ветер с Аляски дуть. Кстати, надо будет попробовать ее летом носить, вдруг сработает? Вот это я почти не ношу, хотя люблю аметисты, попробуй, может, она тебе подойдет?