Младший

«Ты нужен нам весь целиком, как ты есть». Хорошо и волнующе до боли.

— Я поговорю с Линдой после Рождества, — пообещал Дэн. — Только надо ведь проверить, что у меня со слухом, верно?

— Завтра, — пообещал Грен. — Все завтра. Ужинать пора.

Дэн энергично кивнул — и словно в ответ подало голос пропускающее гостей зеркало.

Буйная черная грива, темная зелень и старое золото. Не менее буйная рыжая, глубокая голубизна и золото светлое. Ввалились сквозь зеркало, держась друг за друга и смеясь, взъерошенные, пахнущие снегом, пивом и табаком. Довольные и смущенные, избегающие смотреть куда-то, кроме камина и елки.

Эшу. Дани.

Пришли наконец.

========== 19 ==========

— А банки я не принес, — виновато сказал Дани, переводя взгляд с камина на Туу-Тикки.

— Потому что побились все к альвам! — фыркнул Эшу. — Привет. Грен, мы упадем у тебя деньков на несколько? У Тами народу — труба нетолченая, а Первый Дом все равно сейчас в таких гребенях, что там Йоль и не отмечают.

— Да пожалуйста, — пожал плечами Грен. — Вы совсем налегке?

— Банки купишь, — строго сказала Туу-Тикки. — А ханг твой где?

— Мой ханг всегда со мной! — гордо ответил Дани. — Я его теперь умею призывать и отпускать, как байк. Просто оказалось.

Он отцепился от Эшу и сел на пол напротив Дэна. Поглядел на испуганно жмущегося к Дэну щенка. Дэн разглядывал Дани, как в первый раз.

Они были похожи, очень. Одинакового сложения, с одинаковыми чертами лица, даже волосы одного оттенка. Внешне — один и тот же возраст. Но у Дани было куда более живое и подвижное лицо, он совсем иначе, гораздо свободнее, чем Дэн, двигался и губы у него были ярче. Водолазка глубокого василькового оттенка и голубые джинсы, плоская золотая цепочка на груди поверх водолазки, длинные золотые серьги с прозрачными голубыми камнями, широкий кожаный ремень с большой узорчатой пряжкой, тоже золотой с виду, поношенные мотоциклетные сапоги, которые Дани тут же начал снимать. Дэн заметил браслеты на запястьях — светло-коричневая кожа и золото; кольца без камней.

Эшу, уже разувшийся, опустился на пол рядом с Дани, притянул его к себе, поцеловал в висок. Дани тут же прильнул к нему с привычной легкостью.

— Вроде золото блокирует магические способности? — спросила Туу-Тикки.

— Это не золото, — Эшу ласково коснулся уха Дани, провел пальцем по цепочке серьги. — Это зачарованный цезий.

— А если чары спадут? — поинтересовался Грен. — Щелочной же металл.

— Не спадут, — помотал головой Дани, — пока я сам не сниму. А золото меня да, блокирует, — вздохнул он и объяснил: — Мы прямо с концерта, видишь, даже не переоделись.

— Голодные наверняка? — спросила Туу-Тикки.

— Голодные, но часок еще потерпим, — согласился Эшу. — Собака, не бойся меня, — сказал он тихо поскуливающему Тимуру. — Я не ем собак.

— Эшу большой котик, — обратился Дани к Дэну. — Собаки это чуют и боятся. Лорри, правда, привык.

— Угу, за три года, — буркнул Грен. — А до этого бедная собака видела Эшу и писалась от страха.

Эшу развел руками. И спросил у Дэна:

— Ты давно здесь?

— С летнего солнцестояния, — неохотно сказал Дэн. Эти двое сильно его настраживали.

— То бишь с Венца Лета… — задумчиво произнес Эшу. — А знаешь, сердце мое, — повернулся он к Дани, — ты был прав.

— Ты тоже, — Дани фыркнул, сдувая лезущую в лицо прядь. — Я рад, что ты жив и что ты здесь, — сказал он Дэну. — Нам следовало навестить тебя раньше, но не выдавалось случая. Впрочем, заклинания Эшу надежны, а сомневаться в Туу-Тикки и Грене у нас никогда не было повода.

— Могли бы и предупредить, — заметила Туу-Тикки. — Хотя бы Дэна. Нас-то и вправду не обязательно.

— Не получалось, — покачал головой Эшу. — По времени не складывалось.

— Потому что предупредить, — подхватил Дани, — значило перевернуть картину мира, а на это одного часа мало. Вдобавок, я все-таки надеялся, что Дэн не заставит заклинание сработать.

Дэн отмер. Снял Тимура с колен, посадил рядом, тяжело посмотрел на Дани.

— Ты знал, — сказал он.

— Просто вероятности прокинул, — извиняющимся тоном ответил тот. — Нехорошие получились вероятности. И, кстати, я так и не знаю, что случилось с тобой и что привело тебя сюда.

— На что срабатывало заклинание? — спросил Дэн.

— На дыхание Смерти, — ответил Эшу.

— Если не так поэтически, — перевел Дани, — то на осознание всем телом близкой — в одном шаге — гибели. Именно телом. Не разумом. Понимаешь, ты, кажется, последний остался — во всех мирах, на всех ветвях вероятностей. И я хотел подстраховаться. Ну и потом… — он махнул рукой и не договорил.

— Последний — в каком смысле? — не понял Дэн.

— Ну, из нашей своры рыжих боевых киборгов. Стэнли, Дэниэл, я и ты. Учитывая, как в домах-у-дороги оказались остальные трое, вероятность того, что и тебе придется пройти в шаге от Жнеца, была очень велика. А лучшего места, чем этот дом, чтобы восстановиться после подобного, не существует. У Тами тоже хорошо, но здесь лучше.

Дэн озадаченно нахмурился.

— Пожинающий Деяния, — подсказала ему Туу-Тикки. — В человеческих культурах — Мрачный Жнец.

— Ну да, — согласился Дани. — Третий раз решающий. У Стэнли немного другая последовательность была, но та же схема, а у нас троих так вообще как под копирку: Степянка, потом Медуза. Дэниэла выследила DEX-компани и чуть не прекратила. У меня корабль рухнул на Пустоши, погибли все, кроме меня, да и я бы недолго протянул, если бы не встретил Стэнли. А про себя — расскажешь?

— Депрессия и суицид, — коротко ответил Дэн. Замялся и добавил: — Не осознанный суицид, конечно. Просто мне было до того тошно, что хотелось хоть что-то изменить. Уйти куда-то. А я на корабле был. Оттуда — только в шлюз. Не знаю, что на меня нашло.

— Депрессия, сам говоришь, — подал голос Эшу. — Не думал я, что заклинание и на этот случай сработает. И не думал, что оно понадобится так скоро.

— Ну вот такой я оказался нестойкий, — буркнул Дэн.

— Не наговаривай на себя, — мягко посоветовал Дани. — Ты просто исчерпал свой предел прочности. С каждым может быть. Мы тут все такие. Ну, кроме Басты, наверное.

Туу-Тикки погладила Дэна по плечу и встала.

— Идемте ужинать, — предложила она.

— А что на ужин? — спросил Эшу.

— Запеченная индейка, сливовый пудинг, фруктовый торт со взбитыми сливками, салат из морепродуктов, глинтвейн из черешневого вина, — отчиталась Туу-Тикки. — На всех хватит.

— Отлично! — улыбнулся Дани. — А у вас Irish Mist еще остался?

— На Джер последний допили. И больше его не выпускают.

— Жалость-то какая, — Дани выглядел откровенно несчастным.

— Я аналог сделал, — сказал Грен. — Мед, виски, травы. Заодно и оценишь.

— Мед — это хорошо! — Дани вскочил, протянул руку Эшу, помог ему подняться. — Мед я люблю.

За столом сначала молчали. Здоровенную десятикилограммовую индейку разделал Грен, он же налил всем глинтвейна. Дэн попробовал глинтвейн и добавил в него сахара — без него ему показалось слишком кисло. Алкоголя в напитке было мало, впрочем, всегда можно включить ускоренную переработку. Эшу ел как не в себя, Дани от него не отставал. Когда индейку ополовинили, Туу-Тикки спросила:

— Вы что, еще и не обедали сегодня?

— Некогда было, — помотал головой Дани. — Ну и потом — Йоль, пост до темноты.

— С каких пор ты постишься? — удивился Грен.

— Надо было, — коротко ответил Дани, вытер губы салфеткой и положил себе еще салата.

— Для сладкого место оставь, — посоветовал ему Эшу. — Глинт — это хорошо, но я не отказался бы от чая. Улун какой-нибудь.

Дэн протянул руку и щелкнул кнопкой чайника для зеленых чаев.

— Так где же вас носило полгода? — спросила Туу-Тикки. — Даже отпуск пропустили. Я беспокоилась.

— За нас? — удивился Эшу. — Да что с нами станется?

— Мы вели идейную войну, — объяснил Дани. — На полное поражение.