Плата

— А вы правда музыканты? Сложно найти в космосе площадку для выступлений? — спросил и покраснел, решив, что сморозил полную глупость.

— Собрался, — улыбнулся Денис. — А я-то всё жду, когда ты к нам вернёшься.

— Музыканты, — кивнул Дани. — Эшу клавишник, я больше на ударных, а Игорь у нас мультиинструменталист. Арфа, альт, варган, бубен, свирель, блок-флейта…

Игорь кивнул.

— Мы летаем где попало, — объяснил он. — Выступаем на разных площадках.

— Нас знают, — добавил Дани. — Мы уже много лет играем. Начинали в Солнечной, почти в той версии, откуда родом Грен. Нашли там своего Грена.

— Элиаса? — уточнил Денис.

Дани кивнул.

— Он у вас давно был? — спросил он.

— Месяца два, — ответила Туу-Тикки. — У Таи сейчас много работы, а Элиас уехал на полгода в Ирландию. Осваивает вистл. Кажется, ему там нравится.

— Нравится, — кивнул Грен. — Он мне пишет. Жалеет, что Тая не согласится переехать в Килкенни.

— Из-за Дейдары? — спросил Денис.

— Сложно перевезти лошадь. По современным законам Королевства Великобритания — практически невозможно. И очень дорого.

— А как вы совмещаете космос и… то, что вы фейри? — спросил Дэн. — Тут был киборг от Неблагого Двора, он говорил, что фейри и космос плохо совместимы.

— Котя? — уточнил Дани. — Ну, не сказать чтобы совсем хорошо. У фейри сильная связь со своей землей и со своей магией. Видел в саду черную акацию? Это родовое дерево Грена и Туу-Тикки. Мне помогает связь с Эшу и то, что я учусь магии, это раздвигает границы. Наша с Игорем магия — это музыка, так что нам очень повезло: мы можем практиковаться свободно, вон Денис — маг огня, ему бы пришлось сложно, на космических кораблях с живым огнем проблемы. А еще мы каждый отпуск проводим в этом доме и все праздники Колеса Года празднуем на какой-нибудь Земле.

— Я на весь отпуск ухожу в Ллимаэс, — добавил Игорь. — Это базовый мир большинства фейри. Отдыхаю, охочусь и учусь.

— И магия не конфликтует с процессором и имплантами? — удивился Дэн.

— Не-а, — покачал головой Дани. — Вон у Дениса есть материалы по развитию и стабилизации «нулевых» киборгов — это такие, как мы. Они помогают. Прокачка ци и все такое.

— Точно. Мне Алекс подарил. Я поделюсь, — пообещал Денис. — Алекс — тоже киборг, точнее, бионик, его модифицировали лет с десяти. Он борзых собак разводит. Мама тоже собиралась взять борзую, да так и не собралась.

— После Тимура, — пообещала Туу-Тикки. — Я хочу кобеля, а кобели русской псовой очень авторитарные парни. Не хочу драк за доминирование.

— Да я справлюсь! — возмутился Денис.

— Нет, солнышко. Подождем. К тому же я не хочу, чтобы ты пытался дрессировать борзую — это попортит нервы и собаке, и тебе.

Денис показательно надулся и сжевал конфету.

— Что значит «после Тимура»? — Дэну стало интересно.

— Собаки живут недолго, — объяснил Денис. — Тимуру сейчас почти четыре года. Значит, еще лет десять — и он умрет.

— Эльфийские борзые живут дольше, — вклинился Игорь. — Только они сами выбирают себе спутника. Кстати, Грен, я говорил, что меня выбрали?

— Говорил, говорил, — улыбнулся Грен. — И что ты отказался брать собаку на корабль, тоже говорил.

— Они же жутко привередливы к еде, — вздохнул Игорь. — Либо живая, либо охлажденная, никакой заморозки, никакого сухого корма и консервов. Как с таким на «Стриксе»? Мы лучше на Островах вместе поохотимся.

Дэна позабавила реакция Дениса.

— Попробовал бы ты выдрессировать Котьку… Она всегда сама по себе. — И тут же спросил: — А что такое Острова? Игорь, а твоя борзая не будет скучать без тебя? Концерты — это же долго.

Он чувствовал, что это что-то, связанное с фейри и магией, а Игорь и Дани здорово отличались от Дениса, причём не только внешне.

— Острова — это архипелаг, на котором живут туатта Благого Двора, — объяснил Игорь. — Грен, ты со мной пойдешь?

— Обязательно.

— Странно, что ты не проводишь ритуалы Колеса Года в Ллимаэсе, — Игорь переменил позу. — Почему?

— Потому что я провожу их здесь как старший в семье, — сказал Грен. — А там старший мой дед. Он их и проводит.

— Мы бываем там время от времени, — добавила Туу-Тикки. — Но, понимаешь, мы по меркам фейри совсем молоды, вдобавок полукровки и бесплодны. Отрезанная ветвь. С точки зрения чистокровных фейри мы, хоть и приняты в род, ограничены в возможностях.

— А… — протянул Игорь. — Я об этом не думал. Интересно, а у нас могут быть дети?

— Повода проверить не было, — пожал плечами Дани. — У меня есть Эшу.

— А у Дэниэла есть его Грен и Тами, Тами тоже бесплодна, — заметил Денис.

— Насчет борзой, — обратился Игорь к Дэну. — Он почти разумен. Только не говорит. Краут. У него там стая, мы просто дружим. Скучаем друг по другу, конечно. Но я и по этому дому скучаю, когда на «Стриксе», а здесь скучаю по «Стриксу» и всем своим. Но музыка — это для меня очень важно, и трассы прокладывать важно. Приходится мириться с тем, что невозможно получить все и сразу.

Баста перебралась на колени к Денису, сунула морду в чашку, фыркнула и принялась умываться.

— Нашу Котьку я дрессировать не пробовал, — признался Денис. — Но я вообще не очень люблю кошек. Кроме Басты.

— Да, — согласился Грен, — ты собачник. А Тая — лошадница. Хотя собака у нее тоже есть.

— Я первое время на «Стриксе» на Лорри смотрел только как на конкурента, — признался Игорь. — Не хотел делиться едой. Лорри все время делал «голодную собаченьку».

Тимур просунул морду ему под локоть и замахал хвостом.

— Да, почти такую. Тимур, у Лорри получалось лучше.

— Получалось? — спросил Дэн.

— Он умер уже, — объяснила Туу-Тикки. — В прошлом году. Старенький был, морда совсем седая. Тая теперь взяла салюки европейского разведения. Такой черно-подпалый красавец, Матахур.

— Ага, обожает дразнить Тимура, — сокрушенно сказал Денис. — В догонялки.

Дэн засмеялся, представив крупного и тяжёлого Тимура, пытающегося догнать вёрткого длинноногого салюки — Матахура он видел на семейных фотографиях, просто не знал имени.

— И явно победа не на стороне Тимура, — Дэн погладил подошедшего пса.

Звери Дэну нравились. Даже вредная Котька и дикие шоаррские лисы вызывали желание любоваться красотой животного, приспособленного к жизни в условиях родных планет. И точно так же он не любил зоопарки — принимал их нужность и важность, но зверь в клетке, пусть даже и рождённый в ней, вызывал жалость: он никогда не увидит родного мира.

— О чём задумался?

— А?

— Ты уже минут пять молчишь и гладишь Тимура, — Денис кивнул на притихшего под рукой Дэна пса. — Он уже и не знает, то ли его от радости чешут, то ли в терапевтических целях.

— Он слов таких не знает, — фыркнул Дэн и убрал руку с собачьей шеи. — Я о зоопарках подумал. Полина любит туда ходить, меня с собой таскает. А мне зверей в клетках жалко… Ну там и не клетки порой, а вольеры, огромные, целые парки. Но это всё равно не настоящее. И да, я в курсе про восстановление численности редких видов и их последний оплот в лице зоопарков. И не призываю отпускать зверей по домам, они там не выживут. Просто — жаль их.

Баста замурчала ещё громче. То ли совсем пригрелась, то ли почуяла, что её персональная подушка загрустила.

— Люди склонны к экстенсивному освоению пространства, — вздохнула Туу-Тикки. — Кстати, мысль: давайте съездим на север, в леса? Или хотя бы в Йосемити. Там зверье людей не боится, выходит прямо к туристическим тропам.

— Мам, ты забыла, как я реагирую на это самое зверье? — спросил Денис. — Мы же боевые киборги. Пофиг, что ты оленя хочешь погладить, я-то все время помню, что это опасный дикий зверь, с которым ты не справишься. Я в боевой режим непроизвольно перехожу. Базовые рефлексы, можно сказать.

Дэн поддержал Дениса.

— Боевой режим мешает наблюдать и насаждаться увиденным, ты вообще в этот момент не думаешь ни о чём, только сканируешь окружающее и отслеживаешь местоположение ведомых. Но твоя мама явно не будет искать встречи с явно агрессивно настроенным оленем. Туу-Тикки, — обратился к фейри Дэн, — а разве звери могут причинить вред фейри, если те не угрожают им самим?