Страница 9 из 11
- Вряд ли, но в этот раз дело в другом. Картину снимали в присутствии смотрительницы. Свидетельница говорит, что она в этот момент сидела на своём стуле и все видела, стул стоял как раз напротив этой картины.
- Да?
- Да. И именно поэтому люди вокруг не среагировали. Раз картину снимают в присутствии сотрудника музея и она молчит, то значит так и надо.
- Я не знала.
- Вы с ней не знакомы? Что она рассказывала?
- Нет, я не знаю эту смотрительницу.
- А можете узнать её телефон?
- Наверное, а зачем тебе?
- Хочу помочь одной журналистке, пусть интервью с ней сделает.
- А, - Татьяна Николаевна задумалась, - попробую узнать в кадрах. Там уже много новеньких работает, правда… Но столоначальник их Рувимчик, Рувим Израилевич, ещё на месте. Я позвоню ему завтра.
- Отлично.
- Журналистке она помогает… - эксперт, понимающе улыбнулась, - Ты почему не замужем ещё? Хватит по девкам бегать, пора и о будущем подумать.
- Это… - Светлана смутилась, - это не имеет…
- Имеет имеет, - я вижу тебя насквозь, моя дорогая. Но ладно, помогу по дружбе, хотя мне всё это не нравится, с душком это похищение, чует мой нос с душком, и от него лучше держаться подальше.
- Я тоже так думаю.
- И это не из-за Зельфирки, - Она умная и хитрая знаешь кто у неё зам?
- Нет.
- Дочка вице-премьера Голодец.
- Фиу, - присвистнула Светлана, - очень предусмотрительно. Но может быть пора дочке пересесть со стульчика зама в директорское кресло?
- Нет, - скептически оценила эту перспективу Марченко – за ней не видно таких амбиций.
- Зачем же тогда дочке вице-премьера сидеть у кого-то замом? Не деньги же она там зарабатывает?
- Не деньги, это верно. Какие тут деньги для неё? Даже не копейки, а гроши…
- Что же тогда?
- Не знаю, может скучно? А может мама хочет, чтобы дочка её была при каком-то деле. Они там все друг у друга (она опять мотнула головой вверх) в замах и директорах – не элита, а новый класс владельцев России. Вот и ставят своих деток, не важно на какие, но лишь бы руководящие, посты.
Они помолчали.
- А когда она была директором РОСИЗО, перед назначением к нам в Тетьяковку, знаешь, кто был у неё там замом? – Продолжила тему Татьяна Николаевна.
- Да не уж-то, - удивилась своей догадке Светлана, - Она же? Дочка Голодец?
- Ха, было бы прикольно, но нет. Тогда её замом была сестра Мединского.
- Поэтому её и назначили директором Третьяковки?
- Почему нет? Она умеет стелить соломку, где надо. Её не тронут. Увидишь, отделается выговором.
- Посмотрим. Но то, что эта кража картины всё что угодно, но только не кража, это точно. Я это сразу в Фэйсбуке написала.
- Я видела, ты классно пишешь, мне нравится, иронично, остроумно, смешно и главное смело.
- Спасибо. Ладно, пора мне собираться. Завтра как узнаете что-то, сразу мне позвоните, хорошо?
- Хорошо.
Светлана вышла на улицу и пока шла до машины, чистила снег с неё и ехала домой, снова погрузилась в размышления о «краже века», как назвали это похищение на шоу «Пусть говорят».
Итак, что мы имеем?
Некий чел, с однушкой в Одинцово и тремя шикарными автомобилями, попадается на наркотиках в декабре 2018 года, то есть месяц назад. При этом его не то что не арестовывают, но даже под домашний арест не сажают. Тем не менее, в поле зрения полиции он находится, и отпечатки пальцев его у них есть. Это ясно мне и прекрасно известно, ему самому. Однако похитителя это не смущает, и он спокойно идёт в музей, где спокойно снимает со стены картину, подставляясь под все камеры, и оставляя отпечатки пальцев. А на улице спокойно, садится в свою машину, и спокойно едет, прямо к себе домой.
Дурь?
Дурь.
В музее, тоже было всё более чем странно - ему никто не мешает, хотя все его видят, и смотрительницы и охрана. Никто не задаёт ему никаких вопросов, а сигнализация именно в этот день не работает. Более того о краже становится известно, только после того, как кто-то из посетителей поднимает бучу по поводу пропавшей из гардероба шубы. На вызов приезжает наряд полиции, начинает просматривать видео, и только в этот момент обращает внимание на человека с картиной в руках.
Дурь?
Дурь.
Дальше всё начинает проходить так, как нам показывают в кино. Полиция активно берётся за дело, тут же по камерам отслеживает похитителя, и ночью берёт его тёпленького прямо из постели. Картина найдена, дело раскрыто. Полиция рапортует, какие они молодцы, как круто у нас всё контролируется камерами, и что они умеют находить по ним не только участников несанкционированных митингов, но и настоящих преступников.
Какой вывод из этого всего?
Что это не преступление, а показательные выступления полицейских.
Так получается?
Единственная версия, которая может связать воедино все эти несуразицы и совпадения – та, что это всё от начала до конца организовано каким-то силовым ведомством.
Зачем?
Это хороший вопрос, но ответ на него может дать только тот, кто находится внутри спецслужб. Какие у них там тёрки между собой, могут знать только они.
И кстати, - Светлана даже ахнула про себя, - в пользу этой версии может говорить тот факт, что кража произошла в день рождение генерала Золотова. Получается зря мы смеялись над совпадением двух дней рождения - Куинджи и Золотова. Где Куинджи и где Золотов, казалось нам? А выходит-то нет, это у великого художника, по случайности, совпал день его рождения с рождением начальника росгвардии. И вся эта история не про Куинджи и картину, а про пинок по генеральскому заду.
Какой кошмар…
Светлана пришла домой и включила компьютер.
Пока переоделась, пока поставила чайник, электронная почта загрузила кучу новых писем и просигналила об этом.
«Что там у нас?» - Она села перед монитором и стала открывать всё подряд, отмечая важное - «Завтра в 11-00 в галерею придёт зам председателя Конфидерации Артдиллеров и Коллекционеров, для обсуждения дел с УПРАВИСом. Да, я и забыла про это совсем, чёрт». – Она вбила себе в смартфон напоминалку.
Следующее письмо было от сегодняшней художницы Катерины.
«Ну и что? Открывать или нет? Ладно, не буду вредничать» - она открыла письмо и стала просматривать картины. – «А неплохо, очень даже неплохо». – удивилась она и скачала к себе на комп весь архив.
Создала отдельную папку и стала смотреть картины.
«Что-то среднее между стилем Аарона Буха и Анатолия Слепышева» – молодец какая, - Кто бы мог подумать?»
Светлана уже с профессиональным интересом изучила размазанные фигуры, преимущественно лодки на берегу, отмечая те, что нужно посмотреть в живую. Скопировала шесть штук из них, и отправила обратно со словами – эти привозите завтра в галерею часикам к трём дня.
Ответ пришёл моментально:
- Спасибо, буду.
Совсем перед сном Светлана проверила что там на Фэйсбуке, увидела что к ней постучалась в друзья художница Катерина, ответила «подтвердить» и заодно заглянула на её страничку. Там вперемешку с её новыми картинами (как у всех художников), было много фотографий её самой: с выставок, с вечеринок, с отдыха. На фотографиях с отдыха она особенно остановилась, и особенно внимательно на пляжных. – «Да уж… фигурка у тебя что надо. Непросто будет с тобой работать…» - Она усмехнулась, и тут же вбила поиск Евгения Короткова. Из списка выскочивших, увидела свою зеленоглазую журналистку и зашла на её страничку. – Посмотрим, есть ли у тебя пляжные фотографии»
Фотографий тоже было много, и с отдыха тоже, но на всех них она была в компании какого-то молодого человека…
«Вот блин… - расстроилась Светлана, и с досадой выключила компьютер. – Зачем я зашла к ней? Ожидала чего-то другого? А чего? Что она грустит в одиночестве? Мда…»
Она легла и долго ворочалась, всё ни как не могла, ни заснуть, ни отогнать от себя дурацкие фотографии журналистки с её приятелем.
«Почему это так задело меня?» - Она встала и пошла на кухню, - «Хорошая девочка, естественно у неё кто-то есть. Ну и что? Как что? Ты-то здесь при чём тогда?» - у неё свело живот, от неприятного ощущения, что она что-то потеряла. – «Что? Что я потеряла? Ничего ещё и не началось. Нечего терять то. Почему же мне так плохо тогда? Я потеряла надежду? Надежду на что? Надежду на какие-то отношения? Оооо…» - Она смотрела в ночное окно, и ничего не видела за ним. – «Какие отношения? Какие у нас с ней могут быть отношения? Она девчонка ещё совсем. Ей сколько? Двадцать пять? А мне?» - к горлу подступила тошнота, - «Сейчас вырвет…» - Она открыла окно и стала судорожно вдыхать морозный воздух. – «Какой кошмар…»