Проклятие принцессы (ЛП)

— Я верю, что это правда, садовник.

Она строго кивнула ему и унеслась.

Па схватил меня за руку и толкнул в противоположную сторону от Лакриморы в гербарий.

Глава 14

Брат Космин посмотрел, когда мы вошли, но Па не обратил на него внимания, повернув меня к своему лицу, искаженному ледяной яростью.

— Молодой Михас принесёт цветы для принцесс вечером. Ты приготовишь травы для Марджит, прежде чем принцессы придут утром. Ты понимаешь Ревека?

Па тряс меня, пока я не кивнула. Он посмотрел на брата Космина.

— Вы понимаете, брат? — и брат Космин тоже кивнул, почесавшись под сутаной, и выглянул из окна, бормоча что-то про буквицу.

— Па…, - начала я.

— Нет, Ревека, — сказал он, его голос был неумолим. — Ты не будешь ругаться. Ты не будешь возражать. И ты определенно не будешь лгать. Вот и все. Принцессы не увидят тебя, они не будут знать, что ты в замке. Ты будешь невидима для них…

Я не могла не отпрянуть от удивления при слове «невидимый». Па не заметил, ему было все равно. Я увидела, как брат Космин выскользнул за дверь, избегая умоляющего взгляда, который я посылала ему.

— Ты, как призрак, создаешь их букеты и ароматы для их ванн. А сейчас скажи мне, Ревека. Ты все поняла?

— Па, я…

Но я перестала говорить и сжалась, как только он надвинулся на меня, его брови устрашающе нахмурились.

— Ты все поняла? — рявкнул он, и я поняла это, как никогда раньше, что он был солдатом и командиром мужчин, и почему моя мать так быстро оставила его войнам, когда вынашивала меня. Он был такой пугающий сейчас, каким он никогда не был даже при моих худших наказаниях.

Я хотела солгать и смогла бы, если бы я так не боялась его.

— Да, Па, — прошептала я. — Я поняла.

— Хорошо, — сказал он. — И в случае, если ты не понимаешь… Я близок к тому, чтобы отослать тебя отсюда. Для твоей же пользы. Ты это понимаешь?

Мое сердце остановилось на долгое время, а затем снова заработало. Отослать меня от него? Отослать меня… из замка?

«Идеальное время, — сказал коварный голос. — У тебя есть изумруды. Ты можешь присоединиться к монастырю. К любому, который тебе нравится! Подальше от Сильвании и подальше от турков.»

Если я уйду сейчас с изумрудами в руках, смогу ли я прожить сама? Вероятно, меня не обвинят в воровстве. Я могу уйти и никто, вероятно, не догадается, как я получила это все и достигла мечты моего сердца. Это была идеальная возможность: Отилия никогда не выдаст свой секрет, чтобы обличить мой.

А Па? Проследит ли мой Па до монастыря и потребует объяснений, как я оплатила дар, чтобы присоединиться? Какую ложь ему сказать о том, как я попала туда? Будет не так тяжело разрушить обещание, если я уже украла одиннадцать изумрудов.

«В любом случае, тебе придется нарушить обещание, — сказал новый голос в моей голове. Это не был дерзкий, жадный голос. Он был обычный с практической ноткой моих каждодневных мыслей. — Чтобы ты не сделала сейчас, чтобы нарушить проклятие, тебе придется солгать Па».

И после того, как я это поняла, то решила, что не смогу покинуть Сильванию. Я не могу покинуть Дидину и спящих, не тогда, когда поняла, что способна разрушить проклятие, не тогда, когда, возможно, я их единственная надежда.

Я распрямила плечи, обвиняя себя из-за того, что я могла соврать и нарушить клятву, данную отцу, а еще хуже оставить идею поездки в монастырь и моего собственного гербария… когда они всего в шаге от достижения.

— Я понимаю, — сказала я Па. Это было более правдиво. Я все хорошо понимала.

— Я понимаю все.

Я просто упустила часть, где я повинуюсь.

После того, как Па ушёл, я высунулась в окно и увидела в углу брата Космина, несомненно, этот бедный мужчина остался там, чтобы наблюдать за каждым моим движением, как ястреб. Я вздохнула.

Брат Космин вернулся и дал мне задание, измельчить щавель туполистный с порошкообразной рутой, мускатными орехами, гвоздикой и камнеломкой от болезни принца Василия. Каждый раз, когда я старалась найти повод, чтобы уйти и собрать изумруды, закопанные в саду, брат Космин останавливал меня и расспрашивал о свойствах сельдерея.

Надо признаться, что я не так много слышала о сельдерее до этого дня, но к полудню, я уже знала, что сок сельдерея хорошо применяется при слезящихся глазах, а если он приготовлен, то он применяется для улучшения состояния здоровья, но никому не следует есть его сырым.

Возможен противоположный эффект. Я была слишком расстроена от моих мыслей о Дидине, Лакриморе и снятия проклятий.

И об изумрудах, закопанных в саду тоже. Адина разрыдается, когда увидит их.

Брат Космин спросил:

— Сельдерей бывает холодный и сухой?

И я кивнула.

— Неправильно, сельдерей горячий и зеленый по природе.

Я повторила «горячий и зеленый» и продолжила заниматься семенами сельдерея, тайком глядя на мой личный список трав, пытаясь перечитать заметки, которые я записала о коже ящерицы.

— Ну, Ревека? — спросил брат Космин.

— Горячий и зеленый, — сказала я послушно.

— Не в этом был вопрос! Ты бесполезна сегодня. Иди спать. Без ужина!

И он указал на лестницу в чердак над гербарием.

Я забралась туда и ждала, когда брат Космин уйдет, чтобы я могла пойти в сад. Но день был жарким и ленивым, и я даже не поняла, как заснула.

Я проснулась вечером на закате и меня окутала тишина. Я прогуливалась в травяном саду, осматриваясь вокруг, включая все окна замка, чтобы быть уверенной, что никто не смотрит на меня. Затем пошла откапывать изумруды для Адины.

Я легко нашла восемь лунок, которые выкопала раньше. Но вместо девятой ямки, куда я бросила изумруды, я только нашла маленький, туго закрытый лоскут с очень странными сорняками. Сорняки блестели белым, почти как стекло цветом, и вместо обычных листьев, которые растут сперва из большинства семян, эти растения были маленькими и слегка завивались, как головки папоротника.

Меня ударило, как от молнии из сумасшедшей грозы: изумруды пропали. Изумруды никогда не были изумрудами. Этот папоротник вырос из них. Отилия дала мне совсем не изумруды, а семена папоротника! Волшебные, которые вырастают за несколько часов после посадки.

Какой же глупой была Отилия, раз поверила, что семена папоротника — изумруды?

Какой глупой я была, гербалистка, которая не узнала семена, когда она увидела их?

Я проклинала, злилась и неистовствовала на себя в праведном гневе. Я упустила единственный шанс, когда могла испытать семена папоротника! Я никогда не видела раньше семян таких, как эти. А также я никогда не видела раньше такого папоротника, как этот.

Я вернулась в постель голодная, разочарованная и злая. Я отбросила чувство голода и с усилием пыталась заснуть, пока необычный подарок снов Маленького Колодца не заполнил мой разум снова.

Когда я проснулась следующим утром, я была на своей стороне, смотря на пустую койку Дидины. Я еще долго лежала, думая о перечне всех предметов, которые делают тебя невидимым, и каким легким казалось это дело, и как жалко, что все они ведут к провалу.

Весь список растений был бесполезен. Неправилен, не знаю почему. Я не владела достаточной информацией о магии, была ли она сложным делом, таким же сложным как гербализм? Ты не сможешь создать магию такую сильную, как невидимость, простым сплетением венка, одев его на голову, не так ли? Так же как не сможешь создать эффективного бальзама, кинув живокост в горшок и настояв его три недели. В гербализме нужно намного больше, чем правильные ингредиенты: правильный метод. Такое же, возможно, применимо и к магии.

Все к этому сводилось. Мне была нужна ведьма.

Проблема была в том, что единственный человек, который упоминался когда-либо, как властная ведьма, была Марджит, банщица.

Как только ванные комнаты очистились от слуг, принимающих веселые ванны, я украдкой спустилась повидаться с Марджит.

Я не хотела подкрасться к ней, но двигалась так тихо, что леди прокричала, как ворона, которую потянули за хвост, когда я подошла к ней сзади.