Страница 47 из 265
- Ты говоришь безумие, Ратхич. Ты запутался в себе, в том, что ты так опрометчиво говоришь. – Я не желал до боли и судороги слышать все это. – Остановись и опомнись.
- Увы, хозяин. Я в полном порядке и прекрасно функционирую, но может быть… рискнете. Я не знаю кто Вы, и вряд ли доживу до того момента, когда Вы получите ответ. Рядом с Вами будут другие, но верные, еще вернее и лучше меня. Но прошу, нет, даже умоляю! Не отступайте…
Он с шумом втянул в себя воздух и поднялся, не спрашивая на то позволения. Кивнул, не отрывая правой ладони от сердца.
- Я установлю контакт со столицей.
И более не проронив ни слова, он покинул мою каюту.
Странное и порой раздражающее свойство помощника в тот момент весьма раздражало и, не стоит скрывать, тревожило. Безумные, окрашенные затейливыми образами, его речи были темны и абсолютно искренны. Он вложил в них всего себя, раскрыл все мысли, что тревожили после болезненного пробуждения на моем лабораторном столе.
Ратхич, мое верное оружие, он был сумасшедшим, но верил в мою особенность даже более меня. Я же был для него идолом, воплощением совершенства, истинным владыкой.
И все же он не понимал настоящей причины моей медлительности и сомнений. Да, мне нечего было терять, я ничем не дорожил, но остро испытывал чувство предрешенности и неизбежности всего происходящего. Все словно бы текло по заданному руслу, которое было мне знакомо и понятно. И, к моему великому позору и слабости, я страшился того, что будет в конце. Нет, я всем сердцем желал изменить мир к лучшему, так как хотел именно я, но я также слышал крики, видел тени в своих волосах и задыхался от зыбкости, пустоты, будто от стальных пут, что связывали руки, пеленали.
Как бы мы все разом и поодиночке каждый не стремился к простому объяснению мира и всего, что совершается в нем, мы все же не могли до конца убедиться в том, что каждый шаг был под строжайшим, не прекращаемым надзором. Я шел, я действовал, но чувствовал на себе тяжелый взор чего-то, чему еще не дали имени. И каждый этот шаг неумолимо приближал меня к концу, где находилась тонкая, хрустальная грань, за которой было и есть… нечто.
Неизвестность. Надуманная и глупая, но непобедимая. И, возможно, именно поэтому я воспринимал каждый подобный разговор с Ратхич сухо и грубо. Его странные, наполненные страхом и раболепием слова взывали во мне будто воспоминания, отголоски былой боли и непостижимости. Они лишь больше укрепляли мою веру, что Орттус был началом.
На темной, шершавой стене тонкой искрой синего цвета замерцала точка – индикатор, показывающий готовность и настройку связи. Столица взывала к себе, она гремела звонким маршем, который своим воплем достигал любого даже в самом удаленном месте.
Сенэкс не всегда был терпелив.
Я отсутствовал достаточно долго, чтобы Высший заинтересовался этим, насторожился и даже сам соизволил выйти на связь, чтобы нерадивый ученик все же не смог осуществить свои желания. Может быть, учитель даже начал шпионить, тем самым вмешиваясь в мои планы. Это не было бы удивительным, но я еще не встречал кого-то из рода си’иатов, кто двигался по моим следам.
Самым разумным было бы вернуться во дворец и некоторое время не привлекать к себе внимания, потому как убийство Алтару всколыхнуло общество, и орден сиитшетов стал несколько более бдительным, не говоря уже про Первого Высшего. Но меня ждала карта и планета, которая могла хранить в своих тайниках ответы на мои тяжелые, с ядовитыми шипами вопросы. Отправить же киборга в гробницы я не мог, слишком рискованно, как бы ни был силен и опытен мой Ратхич, он оставался не способен преодолеть этот путь и выполнить задание в одиночку, хотя старался, превозмогая все преграды и не щадя себя. Его смерть очень ослабила бы меня, что в тот сложный момент являлось слишком, практически непомерно не выгодным.
К тому же, если бы я отправился в ту же зыбко секунду, то ко времени, когда уже вернулся обратно в обитель Сенэкса, все уже решилось бы с Вестрартосом. Притом без моего личного присутствия, что не могло не радовать.
Синий цвет сменился на ярко-желтый.
Оторвавшись невидящим взором от лжесозерцания бесконечной глади космоса, я накинул на плечи тяжелую, традиционную мантию сиитшетов и подошел к экрану, нехотя принял вызов.
Черная панель тут же подернулась красноватой рябью и обрела четкость картинки, которая через мгновение ожила и обогатилась объемом.
Первый Высший был сдержан в облике. Его внешний вид всегда соответствовал канонам си’иатов, традициям и этикету. Темные оттенки, легкая пленка краски на коже и просторные плащи.
Голос главенствующего Владыки заскрежетал сухостью и старостью, отзываясь эхом от стен каюты и словно дробясь о невидимые грани.
- Инхаманум.
- Приветствую Вас, учитель. – Я небрежно склонил голову в поклоне.
- Где ты находишься?
- Далеко от столицы. Прибыть обратно в данный момент не могу.
- Меня не интересуют твои проблемы. На рассвете состоится совет в северном храме. Твое присутствие обязательно, не очерняй свое имя еще больше, чем уже есть. Мой приказ: возвращайся немедленно. Иначе я…
- Мастер, я не прилечу. У меня неотложные дела.
- Инх! Я приказываю тебе немедленно…
- Увы, Владыка. Я не повинуюсь. Вы прекрасно обойдетесь и без меня. В Вашем подчинении достаточно слуг и приспешников, чтобы организовать достойную свиту на совете. Разве я не прав?
- Что?! – Гримаса Повелителя исказилась от негодования, он побагровел и зашипел, будто ужаленный змей. – Перечишь прямому приказу Высшего?! Империя в огне, и я могу расценивать твой ответ, как измену! Ты отказываешься исполнять клятву, данную ордену Сиитшет. Отрекаешься?! Забыл, где твое место, раб?!
- Я не раб, Владыка. Вы же собственноручно сняли с моей шее ошейник, тем самым избавив меня от тяжкого бремени рабства. Помните? Потому я свободен, и не Вам контролировать меня. – Я вплотную приблизился к изображению, расплываясь в усмешке. – Желаете видеть меня на совете? Зачем? Хотите доказать, что нерадивый ученик все же имеет смелость исполнять простейшие поручения или же до смерти боитесь, что мое отсутствие еще больше укоренит уверенность в том, что к убийству и свержению Леди Алтару приложили руку Вы? Так? Как скучно, совершенно ничего не изменилось.
Я рассмеялся, чувствуя, что перешептывания криков в моей голове усилились. Они наполнились оживлением и желанием заполучить большую долю чужой боли, заскрежетали. Как жаль, что на таком расстоянии ее нельзя оценить в полной мере, лишь жалкие крохи, почти безвкусные и пресные, как застоявшаяся вода.
Мои слова звучали угрозой, уже приевшейся, но продолжающей прекрасно действовать. Сенэкс осекся, хмыкнул и гордо расправил плечи, не сводя своего проницательного взгляда с меня. Высший своего яростного настроя не потерял, лишь с большим трудом сдерживал свое негодование и желание сиюминутно прижать к стене вышедшего за пределы дозволенного своего приближенного.
- Если бы не я, ты бы уже давно сгнил в своей дыре на Деашдде. Или лучше в клетке у Елнеру? Тебе же понравилось там, не так ли? Как жаль, что он прожил такую короткую жизнь и не смог насладиться до конца своим живым имуществом.
Глаза Первого Повелителя сверкнули гневом и презрением, он указал тонким, жилистым пальцем с распухшей костяшкой на меня и оскалился.
- Всем, что у тебя есть, ты обязан мне. Мне и только мне! Ты имя нашел благодаря мне, выжил, сохранил честь и даже обрел свободу. Никто, кроме меня и понятия не имеет, кем, какой омерзительной, протухшей грязью ты был до всего этого. А теперь… Все благодаря мне. И ты еще смеешь пререкаться?! Жалкий, ничтожный раб, благодари звезды, что я обладаю таким терпением и позволяю тебе жить дальше под знаменами величайшего ордена Сиитшет! Но знай же, что если ты не вернешься к утру или хотя бы не направишь свой проклятый корабль по курсу к столице, я тебя продам туда же, где ты и провел все свое жалкое, оскверненное детство! Ибо там твое место! На большее ты не способен! Поворачивай корабль или я тебе обещаю, что сотнями рук, раздирающих тебя, ты не обойдешься!