Страница 44 из 265
Трое существ не заставили себя ждать и двинулись следом за мной, выполняя давно задуманный план Фарлиса, который еще не успел его отметить или же еще надеялся осуществить все по задумке, рискнув позже расплатиться жизнь на казне за измену.
Сделав вид, что абсолютно их не замечаю, я углублялся в темные, заваленные хламом и осыпающейся породой переходы. Искусственный ветер в них оказался сильнее. Он гнал столпы пыли, мелкой каменной крошки и песка, смешивая их с отвратительными запахами гнили, гари и сырости.
Пришлось пройти достаточно далеко, наемники боялись быть застигнуты в момент возвращения свитка, до меня донесся хриплый, но забавляющийся голос, вежливо требующий остановиться. Обернувшись, я ожидаемо увидел, что в меня были направлены три острия короткоствольных лучевых винтовок. Три наемника в легкой броне и серых, порванных хламидах, свисающих с плеч невообразимыми лоскутами. Все были как один, без волос, в узких повязках, под которыми скрывались микрофон с наушником. Прекрасно вооружены.
- Деньги и карта. Живо. – Самый широкоплечий сделал небрежный жест, как бы требуя озвученное в свои руки.
- Не сопротивляйся, все равно не уйдешь далеко.
Глупцы, ослепленные желанием легкой жизни в денежных песках. Чем они отличаются от обычных животных, умеющих выживать только благодаря своим инстинктам? Наличием речи и смертоносных палок в руках?
Смешно, по-детски смешно и дико. Год за годом проходят в грязных бараках на задворках мира, где каждая единица монеты спускается на сомнительные развлечения, будь то женщины, мужчины, наркотики и, конечно, излюбленное – ставки в смертельных битвах. Азарт и похоть, за тысячи лет с момента самосознания цивилизации на любой планете не изменилось абсолютно ничего. И сиитшеты с их догмами и преданным фанатизмом на фоне этой мерзости смотрелись несравненно лучше. Хоть какая-то, но общая и поделенная на каждого цель у них имелась. И не важно, что за века слава рассыпалась костяным прахом. Они выстояли под натиском пресной траты себя на ничтожное прозябание. Это лучше, чем каждодневное и неумолимое увядание.
Всему жизненно необходим строгий, нерушимый контроль, созданный не только надзором и законом, но и внутренним состоянием, ответственностью перед чем-то великим и непостижимым. Я не одарил головорезов ответом, лишь с улыбкой, склонил голову в бок и пристально, со снисходительным прищуром смотрел на них.
Один взгляд довел их до бешенства. Их глаза сощурились, обагрились, а зубы скрипнули от ярости. Они могли представить, что где-то есть некто сильнее их, но что этот кто-то окажется прямо перед ними – нет.
- Глухой что ли?! Хочешь остаться подыхать в этой вонючей дыре?
- Так мы тебе это легко устроим!
- Без проблем, мразь.
Три голоса, и каждый без разума. Слепая, тупая сила жадности вела их вперед. На смерть и гибель. Как многие века назад. Живут войной и ею дышат, не видят ничего, что есть вокруг. Им оно не нужно, оно всего лишь декорации, красивая картинка на фоне, и неважно миры ли это или живые существа, с оружием или без него. Есть приказ, который необходимо исполнить без пререканий и ошибок, без сожаления. Живая сила, которой руководят. Ей совершенно не нужно думать. Только действовать.
В этом есть прелесть армий и войск, но и отличие – численность. Втроем против си’иата иди простое, пусть и самоотверженное, но безумие.
- Увы, но это ваша участь.
Ответил я тихо и без эмоций. Жалости не было. Я не чувствовал ничего. Не первый раз сталкивался с подобным, не первый раз убивал. Все было слишком предсказуемо и банально, даже до сонного скучно. Но эта скука шла на пользу, она позволяла не тратить лишнего времени.
- Он больной что ли?
Наемник сплюнул в пыль, как раз в тот момент, когда позади них раздался свистящий, пронзительный шум, больно режущий слух.
Все трое обернулись, но не успели ничего предпринять. Моментально с отточенной грацией каждый получил по одному точному выстрелу в голову. Ни один охотник не произнес ни звука, только повалились во влажную грязь тяжелыми тушами, мягко громыхнув оружием и легкой броней. А Аспрерр III вновь пополнился новыми неуспокоенными, погибшими глупой смертью от жадности и недальнозоркости душами.
- Заключение: задание выполнено, хозяин. Будут ли новые поручения?
В пыльных порывах ветра стояла невысокая фигурка моего верного слуги, держа перед собой небольшой, даже жалкий на вид карабин, который мгновение назад прожег выстрелами головы противников. Легкий кивок головы и вечная, непобедимая ухмылка, не угасающая никогда, даже если сил уже не оставалось, а вокруг совершенно безнадежная ситуация.
- Ты вовремя, Ратхич. Возвращаемся, летишь со мной, на этом все.
- Как прикажите.
Ловким и молниеносным движением руки оружие оказалось в набедренной кобуре, а мужчина, равнодушно перешагнув через труппы, подошел ко мне.
====== Глава 2. Песнопения. Часть 3. ======
Ратхич был старше меня на несколько лет. Семьи и родителей не помнил и не знал даже их имен, так как практически с младенчества воспитывался в храме сиитшетов на мелкой и пыльной планете Оллиат. Несмотря на прогнозы и показатели жрецов, развить свой дар он не смог, но способен был чувствовать темную силу лишь на уровне ощущения опасности и тревоги, но не больше. Зная свой недостаток, он не пожелал уходить из ордена и стал обучаться боевым искусствам более тщательно. Прекрасно и даже мастерки обращался как с холодным оружием, так и лучевым. По просьбе наставника из культистов был зачислен в молодые отряды охраны Сенэкса, но при первом же задании попал под удар. Выжил лишь благодаря своевременной помощи, но речи о возвращении на службу не могло и быть.
Взрывом ему сожгло левые руку и ногу до бедра, юноша лишился зрения, дышал только через медицинский аппарат. Итог его жизни был практически предрешен.
В то время я уже освоился во дворце Высшего и до опьянения увлекся сиитшетскими науками, граничащими с медициной и алхимией. И я искал себе жертву, человеческую лабораторную крысу. А за павшим стражем никто бы не стал заботиться, списали бы как живой труп куда-нибудь прочь, без всякого сомнения, потому никто не был против отдать безвольное и бесполезное тело мне для опытов.
Ратхич я забрал под свою опеку и едва не умертвил своего первого приверженца в первый же день. А затем я в течение года заменил мужчине поврежденные органы на искусственные системы, тем самым собрав из человека странное создание, с иным самосознанием и способом мышления, которые разительно отличались от всем привычного и понятного, хотя это не всегда бросалось в глаза.
Он прекрасно помнил всю прежнюю жизнь, все желания и стремления, но стал реагировать на события и ситуации более холодно и сдержанно, даже с каким-то присущим машинам оттенком.
Ратхич понимал и оберегал свою жизнь, безупречно следовал обычаям си’иатов. Фактически он стал идеалом стража, только власти не признавал над собой ничьей, кроме моей. Пусть внешне слуга оставался покорным и смиренным, как то должно было быть, от своего повелителя он не таился и прямо высказывал все мысли по поводу Высших, их конфедерации и Темного Ордена в целом, будто подталкивая меня к свержению правителей.
И называл меня он только «хозяин», тем самым подчеркивая свою преданность и благодарность за незаслуженное спасение и за странное продление жалких дней существования.
Полуживая машина для убийств, которую недооценивали, называя за спиной бездарным детищем нерадивого ученика… Внешне Ратхич не внушал никакого страха: маленького роста, щуплый парень, изуродованный выращенными в нем синтетическими компонентами на основе биохимии и технологий сиитшетов, которые многие бы непременно назвали необъяснимой темной магией. Белые с едва заметным голубоватым отливом у корней волосы только сильнее подчеркивали болезненность существа. Белокожий, коротковолосый, со шрамами в пол лица и замененными глазами, отчего те были полностью темно-серыми с линями схем. Дерзкий, надсмехающийся и всегда добивающийся своего, выполняющий каждую мелочь для своего владыки, лишь бы послужить на пользу. При этом он никогда не заставлял себя удерживать свое мнение о вещах, которые считал опасными и безрассудными, тем самым проявляя излишнюю заботу, но упреки терпел стоически, продолжая делать все по-своему.