ИНХАМАНУМ. Книга Черная

Я потянулся за бокалом и заметил, что одна из лент слегка распустилась, ее край неаккуратно болтался и свисал с пальца. Повернув ладонь к себе, осмотрел неприятность и протянул ее к рабу, тихо позвав его.

- Даор.

- Да, Император.

Не заставляя себя ждать, слуга ловко заправил ленту обратно и закрепил ее, стянув потуже, а затем вновь замер справа от меня, сцепив руки за спиной. Теперь я смог взять кубок и сделать маленький глоток пряного, еще не успевшего остыть напитка, в котором не было даже намека на мерзкую сладость. Прикрыл глаза и выдохнул.

За окном снова зло и яростно взорвался гром. В этом шуме я почти не услышал тихую трель входящего сообщения, которое высветилось алой искрой на одном из экранов. Может быть, сгорая от лживого ощущения спокойствия и умиротворения, что нахлынуло на меня миражом иллюзии, я бы и не обратил своего внимания на такую мелочь. Но около красной точки высветилась пугающая надпись – Сакраос.

Резко, не терпя промедления, я открыл сообщение, текст которого парой строк высветился на всю панель. Даор сделал полшага ко мне, чтобы самому ознакомиться с донесением. Любого другого раба я бы приказал немедленно казнить за оскорбительное поведение, но не того, кто являлся моим верным союзником.

Донесение было кратким и содержательным, но, прочитав его, я не смог сдержать торжествующей ухмылки, что искривила мои губы.

«Сакраос. Раны Верховного жреца затянулись, состояние стабилизировалось. Мы посмели предположить, что этому поспособствовало вскрытие язвы Вашей рукой. Лекари повторили с другими наставниками. Ожидаем результата.

Слава Императору!».

- Подействовало. – Только и произнес я.

- Что именно? – Прислужник еще всматривался в содержимое донесения, что-то обдумывая и решая для себя. – То, что Вы разрезали черную корку гнили? Кровь бога вышла. Наверняка, это она выступала в роли яда и отравы, которая почти убила Тчар’лоруса. Благодаря Вам ее удалось извлечь, а потому источник болезни покинул тело. Теперь можно спасти всех культистов. Но странно только одно… Жрец от рождения был сиитшетом. По крови. Он наследник древнего рода темного ордена. Откуда в нем могла появиться кровь Аросы?

- О, нет. Не совсем. Кровь ро’оасов и должна была в нем быть. Все же, мы все и каждый из нас являемся детьми этого мира. А сиитшеты вышли только с Китемраана, который также остается частью Вселенной. – Улыбка не покидала моего лица, а глаза переливались перламутровым алым огнем. – Если я еще что-то понимаю в этом мире, то именно свобода последней Аросы вынудила отступить черноту.

- Как это может быть связано? – Даор пожал плечами. – Одно существо, человек, было отпущено. Пусть только она и осталась из всего светлого культа. Это очень мало в отношении всей громады мира. Масштабы не сопоставимы!

- Столкновение. Мы сейчас можем ориентироваться только на мифы, даже легенды, обрывки преданий. Потому не стоит делать столь быстрых и необдуманных выводов. Мысли, Даор. Ощущай. Что общего есть в верованиях культов Сиитшет и Аросы? Что их объединяет, кроме того, что они враждовали на протяжении всей истории?

Раб удивленно уставился на меня немигающим, глубоким взглядом, потом косо взглянул на не привлекающих внимание других слуг. Грозно, с недовольством махнул им, жестом приказывая покинуть залу, оставляя нас одних, что позволяло говорить более прямо, не опасаясь лишнего внимания со стороны. Беспрекословно свита покинула помещение, плотно закрыв за собой двери.

Только после этого Даор вновь обратился ко мне с более спокойным расположением духа. Присутствие посторонних, даже самых верных и преданных слуг, его весьма нервировало. И за прошедшие годы такое положение дел и отношение не изменилось, возможно, даже усилилось.

- Оба культы. Оба хотели власти над миром.

- Нет. Ты смотришь на все, что принято считать фактами. Это нам не поможет. Мы и так в тупике. – Я отрицательно покачал головой и испытующе посмотрел на мужчину. Тот лишь смиренно, скромно и виновато поклонился, показывая, что ответ ему не известен. – Не льсти. Аросы в один миг осознали, что их Высшего Существа больше нет. Они пришли в ужас, некоторые планеты окутал хаос. Многие погибли. Ни одна война, кроме Вечной, разумеется, не принесла столько жертв, как этот малый факт. Небольшое изменение, которое на повседневную и обычную, мирскую жизнь никак не повлияло. Но так было. Все, от старика до младенца ощутили это страшное, непередаваемое чувство потери. Даже не так, в один миг что-то просто исчезло. И если бы такое ощутили лишь жрецы, священнослужители, то никто бы не удивился. Но разве все в мире верят? Неужели среди общей массы населения не найдется ни одного человека, который просто живет, не задумываясь о высоком и великом? Нет! Странность и заключается в том, что малая часть приближенных к властям светлого ордена не была истоком паники. Все, верующие в Творца Аросы и нет, испытали одно и то же. Все, до единого.

- Сиитшеты также почувствовали эту утрату! – Изумился раб, а я только кивнул, подтверждая его догадку. – Они, не смотря на то, что всегда выступали против ро’оасов, все же являлись жителями и наследниками нашего мира. Они ходили по землям, по которым прежде и одновременно двигались представители Аросы, они пили одну и ту же воду, питались одной и той же пищей, дышали одним воздухом и говорили на одном и том же языке. Про язык я немного приукрасил и преувеличил, но общий все же был и есть известен всем. Свой же сиитшеты берегли. А если вспомнить про то, что на любой планете, еще до общего Контакта, было наследство в виде обрывочных фраз, слов иного языка… Такого, который складывался в один неизвестный никому… Это тоже доказательство единого истока. Аросы и Сиитшет, вопреки вражде, в чем-то они похожи. Но не потому, что устройство и иерархия культов все же в одинаковых условиях развития приводит к возникновению подобий, а потому что они и есть одни и те же. Люди! Они не порождение двух различных миров. Просто все узрели свою правду. Но си’иаты… их больше поразило другое. Они верили, что их творец уничтожил творца Аросы. Но также сиитшеты никогда не отрицали, что своего идола они, так скажем, вызвали.

- Как грубо, Даор.

- Да, простите. Я имел в виду, что они обращались к другому Высшему Существу, которое именно из-за песен темного культа обратило свое внимание на наш мир, на всех нас, но пришел он только на Китемраан. О том, что было между двумя творцами можно и не гадать. Мы этого не узнаем. И может быть, люди и не способны этого понять. Даже если бы узрели их вражду, то вряд ли бы поняли причину, из-за которой она велась.

- Но нам это дает опору. Саму основу, на которой и следует строить все наши выводы. – Мои слова резко осекли слугу, и тот замолчал. – Торопясь и желая быстрее отыскать ответ, ты пропускаешь самое главное, а потому продолжаешь идти вскользь, но так и не достигаешь истины. Уже найден один факт. И он говорит о том, что творец сиитшетов пришел уже в сотворенный другим мир. Он не создавал наши планеты, не воплощал живое здесь, не давал цели, не вел к развитию, ничего не провозглашал. Только одарил вниманием Китемраан, и тем самым, исказил души всех живущих там. Может быть, открыл какую-то истину или только дал повод додуматься до нее смертным. Своим присутствием, неловко брошенной фразой или с каким-либо умыслом. Но лишь в Обители. Можно очень долго строить различные предположения, но главное мы уже получили. Все это значит, что все мы, даже я, являемся частицей материальности, что создало другое сознание. Не то, что наделило меня силой или развеяло пепельный вирус.

- Поэтому мир и гибнет. – Даор опустился на колени, его пальцы слегка вздрагивали. – Ему больше неоткуда брать свои силы, иначе говоря, ему нечем питаться. Он стал пожирать себя сам, но это не позволяет насытиться, нечем же. Поэтому пошло некое искажение. Его можно сравнить с отравлением, потому что в примесь с прежним составом пошла энергия нового творца. Кардинально отличная, совершенно непохожая на прежнюю. И это еще при условии, что у них один уровень силы и воздействия. Возник диссонанс.