ИНХАМАНУМ. Книга Черная

- Я хочу знать, что отвлекает моих слуг от выполнения их работы. Это необходимо искоренить. Такого снисхождения я не допущу никогда. Помни свою касту и гордись, что имеешь возможность быть здесь, а не гнить в отрезанных секторах.

- Я виновен, я забылся… – Он помедлил, после чего заговорил очень тихо и неровно, но превозмогая свои страхи. Он явно вырывал из глубин своей души давно ранящие до костей события, обличал их в слова и излагал. – Я не сдержал обещание, которое клялся исполнить. Это было уже очень давно, я пытался исправить и искупить свою вину, но… было уже поздно.

- Кто же важнее Империи?

- Никто, Император, никто! Но… обещание я не сдержал, это угнетает меня. Я давал его своей матери. И… уже многие годы, очень многие, мне кажется, что, не исполнив своих слов, я предал ее. Предал уже после ее смерти.

Я жестом подозвал к себе главного раба, который возник рядом мгновенно, ожидая приказов и горя желанием ежесекундно их исполнить. Вся происходящая картина мне казалась какой-то глупостью и пустотой, что никак не могло происходить под сводами моего великого корабля и в моем присутствии. Это все было дико и нелепо.

- Это создание не первый год носит ошейник? – Спросил я.

- Он в касте рабов более двадцати лет, Повелитель. – Кратко отвечал слуга невозмутимым тоном. – Командор Лу тщательно проверял всю информацию, ничего такого, что заставило бы засомневаться в кандидатуре этого человека, не было. Отправить запрос на поиски другого?

- Не стоит. Двадцать лет достойный срок, а оправдания весьма изящны. Я закрою глаза на это недоразумение, но если Тэеар еще раз подведет, определи его в запас к энергии корабля.

- Нижние ярусы?

- Да, чтобы была какая-либо польза. Этого будет достаточно, хотя и огорчительно.

- Будет исполнено, Властитель.

Раб низко поклонился и скрылся в тени. За время нашей беседы остальные уже успели полностью убрать все следы разрухи, не осталось ни единого осколка или капли. Нового же слугу также отвели прочь, чтобы он более не раздражал меня своим присутствием, не вызывал очередной приступ гнева.

А я же размышлял о том, почему так неожиданно пожалел это бесполезное существо, которое не было способно справиться даже с такой мелочью, как перенести кувшин с вином из одного места в другое. Ранее я не награждал кого-либо подобным снисхождением и своей милостью. Это казалось мне недостойным и не имеющим смысла, ибо все подчиненные могли быть заменены другими, потому предоставление второго шанса выглядело ущербно и наивно. Я убирал от себя всех, кто мог хоть как-то потревожить меня, чтобы не было выплеска эмоций, чтобы чернота не оказалась привлечена чем-то ко мне. Это все затратило бы мои силы, которые были необходимы в войне, но не в кратком затишье или в повседневной рутине.

И все же… я оставил нового раба в живых. Возможно, всему виной было непонятное чувство, будто я когда-то уже видел этого человека, а такое вполне могло быть, ибо в свое время я часто встречал на разных ритуалах и советах различных сиитшетов в окружении своих многочисленных свит. Этот мужчина вполне мог быть в одной из них, и если прежде он служил си’иату, то этот факт был почти неизбежным.

И все равно, почему я его не убил?

Небрежно я отдал прозрачный фужер в руки слуги, после чего вновь выбрал из чаши пару кусочков льда. Он почти мгновенно растаял в моих руках, скатываясь крупными каплями. И в этот момент темные двери залы совершенно бесшумно разошлись в стороны, пропуская ко мне стражника, который выверенным и привычным движением опустился предо мной на одно колено и оповестил меня о том, что агент, наконец-то, прибыл и терпеливо ожидал аудиенции.

Я не смог сдержать кровожадную усмешку, слыша, как рабы за спиной спешно покидали помещение. Кивнул стражу, после чего тот послушно поклонился и вышел в коридор, пропуская ко мне агента-предателя.

Да, я знал, что некогда мой верный подчиненный переметнулся на сторону Аросы. Увы, доказать напрямую это было невозможно, но я читал живое существо, как открытую книгу. Возможно, мне не удавалась увидеть какие-то конкретные события, но я четко и ясно чувствовал душу, а потому мог с уверенностью говорить о желаниях и приоритетах.

Невысокий, но полный мужчина, торопясь, вошел в каюту и низко поклонился. В скупом освещении его обычно желтоватая кожа казалась темнее и шершавее, ее будто покрывал зеленоватый налет плесени или даже ржавчины. Складывалось впечатление, что она попросту окислилась от скрываемой в ней лжи. Короткие, уже седые волосы неаккуратно топорщились из-под маленькой шапочки и тонкой нити устройства связи. Строгая форма совершенно не смотрелась на плотном теле агента, что так усердно пытался скрыть свою панику больше от себя, чем от меня.

Весь облик этого создания вызывал у меня давние ассоциации со слугами Высших, заставляя вспоминать, что мир изменился совсем недавно, а потому наследие прошлого еще буйствовало почти во всю свою силу. К сожалению, с этим хитросплетением дел оказалось бороться сложнее, чем с прежними богами и идолами. В большинстве случаев безобидные и маловажные обрывки ушедшего мира были всюду, они буквально расплелись лианами и гроздьями родов и наследников, которые легче проскальзывали в более верхние слои общества, укрепляясь и укореняясь, дабы в будущем открыть дороги уже для своих детей. Это было естественно и понятно, фактически являлось условием выживания, но, безусловно, вызывало отвращение. И для меня было великим счастьем наблюдать то, как от возвращения бога, символа, изменения основ рушились и эти связи. Уже не помогали давние договоренности, не спасали привычные методы, а деньги и роскошества теряли свою суть, уступая главенствующее место сакральному и одухотворенному.

Возможно, это была победа наиболее важная, чем все выигрыши против ро’оасов.

Мужчина замер в поклоне, после чего разразился льстивыми и витиеватыми речами, от которых становилось до омерзения приторно. Он всячески старался строить из себя преданного слугу, своим поведением больше походя на провинившегося десятилетнего раба. И это вызывало откровенный смех, тем более что я знал, откуда и после каких договоров он явился ко мне. Я всей чернотой видел чистую ложь и страх, которые временами проскальзывали в мутных глазах агента. Но я продолжал молчать, принуждая ничтожество выполнять свою безнадежную роль. Я играл с ним, на краткие секунды утоляя голод и слушая, как лики клокотали вокруг.

Удивительно, что шпион заметил их. Когда один силуэт из черноты разлился рядом каркающим смехом, он дернулся и бросил растерянный взгляд в ту сторону, где находился этот лик, конечно же, никого не увидев.

Это в очередной раз натолкнуло меня на мысль о том, что мое могущество имеет великую природу, частички которой есть во всем и в каждом. И я был обязан раскрыть все вопросы, найти ответы и научиться использовать свой дар во благо своей империи как можно быстрее и лучше.

А глупцы пусть продолжали бы думать, что их наивные планы удаются, что они выступают против такого же смертного человека, будь то раб, сиитшет или ро’оас.

Выждав некоторое время, я задал прямой вопрос:

- Значит, ты считаешь, что обособление Викчтимая – это вполне нормальная и приемлемая для поддержания статуса Империи ситуация? – Я усмехнулся. – В таком случае, мы просто добровольно отдаем целую систему в этом секторе Аросы. Великолепный подарок, если бы не одна маленькая деталь.

Агент замялся, не зная, что говорить, а я намеренно выдержал долгую паузу, чтобы заставить волноваться слугу еще сильнее, тем самым увеличивая возможность его ошибки или оговорки.

- Деталь… идет война! Наша армия постоянно отбивает мелкие, но болезненные нападение светлого культа! Эти укусы слабые, но их много. И в такой момент ты, великий и прославленный агент Моей империи, решил, что лучше будет отдать на растерзание врагу целую звездную систему с несколькими миллиардами жителей и почти нетронутыми ресурсами? Какое великодушие!