Страница 137 из 265
И из этого следовал еще один вывод: если они смогли победить необъяснимую силу, то, возможно, ухитрились сохранить это знание и до наших дней.
Но даже и не это было самым главным. Для того чтобы одержать победу над чем-то или кем-то, нужно знать, что это такое. Только это знание может давать больше шансов на выживание, потому что именно из-за него выбирается метод борьбы.
- Опустить? – Бас Лу вновь загрохотал под высокими сводами. – Как я могу это сделать, если ты один выступаешь за мирное решение конфликта? Неужели ты смеешь полагать, что какие-то красивые словечки и надежды смогут помирить два враждующих культа? И это после нашей победы, после вашего уничтожения. Да ни один твой светлый, ро’оас, никогда не сможет примириться с гибелью себе подобных. Месть ослепит вас также как и этого юнца. Бросьте оружие немедленно!
- Месть не присуща нам. Мы призваны для прощения, но для осознания себя в Аросы требуется долгий путь познания, а наш юноша только в самом начале. О, си’иат, прости его за несдержанность. Это страх говорит в нем.
Лу расплылся в мерзкой улыбке, отчего шрамы на его лице выделились отчетливее.
- Страх? Тем лучше будет вам повиноваться и бросить свои винтовки, чтобы я этот самый страх не усилил еще больше. А то вдруг нервишки твоего мальчика не выдержат. Такая досада будет.
Усмешки на лицах стражей расползлись сами собой. Лу был причислен к ордену Сиитшет, а потому часто использовал приемы темных, в том числе и такие банальные, вроде колких реплик и сарказма. И верные подчиненные прекрасно знали своего командира, были уверены в нем, а потому с удовольствием наблюдали за всей разворачивающейся картиной, не забывая исполнять главный приказ – покидать место действия.
- Сейчас мы в равной ситуации, воин. Если начнем сражение здесь, то погибнем прежде, чем отрава доберется до нас. Хотя… есть вариант, что ты сможешь протянуть время и до момента кислотных ожогов.
Командор хотел язвительно ответить осмелевшему светлому, но я, презрев все защиты, вышел из ряда стражей, скинув с головы капюшон. Лу, увидев меня, только до скрежета сжал зубы и едва не выругался, а ро’оасы изумленно замерли.
- Значит, Аросы боятся не сиитшет, а черной жижи, что затаилась в глубинах Аньрекула. Великие светлые, что бились до последней капли крови в Вечной войне, проиграли, но все эти годы тайно несли свою обязанность из поколения в поколения, передавая крупицы остаточных знаний лишь для одной цели. Для того чтобы уберечь святыню от гнили и саморазрушения. Какое благородное дело. Жаль, что эта планета входит в состав моей Империи, где ваш орден вне закона.
Нааршус только скривился от моих слов, отвел взгляд в сторону, на секунду плотно закрыв глаза и глубоко втянув в себя сырой воздух. Чернота в разломе вспенилась, забурлила, но через миг снова стихла, только с большим усердием хлынула на гладкие плиты пола.
Все светлые нахмурились от услышанного, помрачнели, пара снова направила оружие в нашу сторону, и только мальчишка, который до этого так рьяно спорил с предводителем, смотрел на меня, не отрываясь. Его темные глаза мерцали в свете фонарей, будто излучая свой неподдельный, живой свет человека, а каштановые кудри слегка колыхались, словно парень дрожал. Он то ли в испуге, то ли в смятении приоткрыл рот, но дышал через раз. Один из всего отряда Аросы.
- Неожиданно встретить в таком непримечательном месте самого Императора. – Наар слегка поклонился, но это был самый обычный, официальный жест, нежели что-то искреннее. – Смею предположить, что Аньрекул Вас не разочаровал. Все же эта планета в большей степени является кладбищем, нежели эталоном Аросы.
- Кладбище? Это слово не подходит для именования этого мира. Скорее реликвия, ибо, где еще можно обнаружить небесную сферу, в которой смогли сдержать чудовищное заражение. Это весьма впечатляет.
- Это не болезнь!
Тонкий выкрик голосом, который заметно дрогнул от волнения.
Юноша, выйдя из своего забытья, явно хотел произнести что-то весьма громко и внушительно, но эмоции не позволили. Да и своим необдуманным поступком он только подвел мудрых наставников. Выдал то, что все они скрывали нечто большее, не то, что можно было различить, мимолетно посмотрев со стороны.
Нааршус гневно воззрился на парня так, словно одним лишь мановением мысли желал указать нерадивому ученику на его место.
- Не болезнь? А что же? – Я позволил себе сдержанную улыбку. – Эксперимент? Или же будущее каждой системы? Наша Вселенная очень стара. Она пережила много эпох и еще больше цивилизаций, но вспышка видоизменений планет была лишь один раз. Неужели это начало конца? Тот самый конец света, который предрекали, без сомнения, все культы и объединения?
Чернота, струящаяся из недр, затихла. Она покрыла собой пол в радиусе метра от провала и словно бы иссякла, преобразилась, подернулась эластичной пленкой, которая все же лопалась над трещиной, когда из нее выползали мелкие пузыри, испускающие в воздух такой же черный, легкий, искрящийся на свету пепел.
Главный ро’оас велел юнцу вернуться в строй и только после этого продолжил говорить, косо посматривая на замершее нечто. Он, кажется, был очень удивлен тем, что исторгающийся из глубин яд прекратил свое разрушительное занятие. Возможно, светлые считали, что эта отрава слепа, она изливается, как жидкая смерть, чтобы исказить живое и воссоздать на основе праха нечто дикое и ужасающее. И находясь в паре шагов от этого, они не могли понять, почему же чернота вдруг так неожиданно замерла.
- Юность так не сдержана. Мой сын вовсе не хотел говорить этого. Зачем нам здесь теории и суждения об этой странной силе, которая не поддается объяснению? – Мужчина еще раз склонил голову. – О, Император, я вижу в Вас учение Высших, но все же Вы иной. А потому я смею просить мира. Аросы не помешают Империи, мы более не желаем войны. А наше присутствие здесь объясняется совершенно простой истиной. Им. – Он указал на мальчишку. – Наши дети, им следует знать историю, весь мир. Потому я и привел его в древний храм моего ордена.
- В храм, скрывающий в себе великую тайну? Я желаю ее знать.
- Мне нечего рассказать. Моя тайна ничего не значит, ее уже века назад познали приверженцы Сиитшет. Члены темного ордена после войны исследовали это место, и мне больше нечего добавить. Мои познания ограничиваются крупицами. Время беспощадно унесло все, что было накоплено за многие и тяжелые века. Давняя война стерла величие.
- Ложь. Иначе бы мы сейчас не наблюдали открытую рану.
- О ней следовало искать ответы во времена, когда еще были живы самые сильнейшие Аросы. Я ничто по сравнению с ними, мои знания основываются на передаваемых словесно легендах и морали, которые сейчас пустой звук.
- И все же ты пришел именно сюда, нашел дорогу среди великого лабиринта Аньрекула, чтобы добраться до тайного храма, в котором был укрыт великий тайник. И нет, не сокровища и старые свитки здесь были сохранены, а само доказательство силы, которые Аросы каким-то образом смогли усмирить. Это то, что ты называешь пустым звуком?
Тонкий треск раздался очень приглушенно и тихо. Темные нити, что расползлись по потолку и стенам, своей кислотой разъедали покрытие. И серость окружения дрогнула.
Змеящиеся трещины поползли в разные стороны, срывая верхние слои, чтобы явить чужому взору то настоящие, что так старательно пытались спрятать. Хватило всего пары минут, чтобы от стен откололись большие куски покрытия. Они рухнули вниз с шелестом и шумом, мгновенно превращаясь в мутную пыль, усеявшую пол и смешавшуюся с жижей.
На ровных, практически идеальных стенах обнаружились старые, почти лишившиеся цвета фрески. Они были в большем случае схематичными, запутанными и образными. Нечто символическое, что изображало силуэты, горы и звезды. Иногда фигуры скал складывалась в более четкие и правильные формы, в которых угадывались линии зданий и храмов. И все же большую часть занимало упрощенное представление космоса. Он даже был расчерчен линиями траекторий систем или же галактик, точнее было не разобрать, потому что рисунок являлся древним, и поэтому несколько смытым.