ИНХАМАНУМ. Книга Черная

Воздух искрился вокруг, он полнился музыкой победы.

Насколько же сладка чарующая власть. И она вся, всецело принадлежала с того момента только мне и никому более. Закрыв глаза от наслаждения, я глубоко дышал своей славой. Во время церемонии коронации я, как никогда, понимал, почему мой великий и могущественный учитель, ставя на карту свою жизнь, пошел ради бесценного приза на такой риск. После веков царствования он не мог отступиться о того, что по праву именовал своим. И это стоило своей цены. Я считал, что пряная, обжигающая славой мощь очень часто может быть дороже жизни. Но владыка Сенэкс владел лишь одной четвертой. Это так мало по сравнению с тем, что я покорил всю огромную, необъятную вселенную. Пусть мне и пришлось бороться не так, как Высшим, но я сделал все, что должен был, я привел мир к новой точке отчета, из которой начинался другой виток существования. Это не было открытой войной, я не вел армии в сражения, хотя и под этим огнем гибло бесчисленное множество. Главное – я убил лишь четверых, тех, кто ввергал все системы в крах. И теперь один парил над целым миром. Это я стал тогда властью. Это я стал силой. Я хозяин. И я бог. В этом безмолвии люди и не-люди возносили ко мне руки, требуя мира и защиты.

Безотказной волной они опускались предо мной на колени. Тысячи, миллионы, миллиарды, триллионы, бесконечности жизней склонялись к моим ногам. Мир намертво стал закован в цепи моей абсолютной власти.

- Имя мне Инхаманум.

Тронный зал был по-настоящему велик и очень мрачен. Вытянутой прямоугольной формы, он облачался в оттенки черного и багрового. Свет, проходящий через два исполинских окна, разделенных на равные части, между которых и располагался трон, дробился в мелких осколках цветного витража и причудливо переливался на треугольных плитах пола. Сами витражи изображали абстрактные человеческие силуэты с длинными плащами и плетями волос, но эти фигуры были настолько размыты, что в большей степени напоминали причудливый узор.

Высокие резные колонны подпирали тонкими руками зеркальный, темный потолок. С обеих сторон по стенам свисали тяжелые гербы и гобелены, между ними внутри аккуратных выемок в камне струились замыкающиеся между собой линии алого освещения. Оно лишь оттеняло темноту, пульсируя почти совсем незаметно и тихо, и в большей степени напоминало орнамент или фреску, но никак не светильники.

Трон располагался на высоком основании, представляющем собой несколько ярусов ступеней, каждая из которых была широкой, но приземистой и имела на себе ломаную вязь рисунка. Сам он был, как и все, черным, длился полотнами ввысь, врастая в монолитную стену, протягиваясь выпуклыми шипами вокруг окон, по их прожилкам, устремлялся в потолок. Сверху свисали несколько выступов трапециевидной формы, которые также были образованы человеческими контурами. В их опущенных вниз руках сияли алые кристаллы.

После завершения торжественной части коронации, я прошел в свою новую обитель, к своему престолу. Каждый шаг отдавался глухим эхом, и, не смотря на присутствие стражей и охраны, я чувствовал, что будто один нахожусь в этом кажущимся бесконечным пространстве. Пустое, холодное и жуткое, оно еще не было пропитано живым, даже тени в нем казались какими-то неестественно вязкими и зыбкими, в них можно было с легкостью утонуть.

Шаги по ступеням превращались в шорох, были почти неслышны, а камень представлялся очень скользким, моя багровая мантия с шелестом тянулась по пологому подъему, и ее цвет виделся мне слишком ярким для всей окружающей обстановки. В этой черноте все взгляды приковывались ко мне.

Осторожно, боясь спугнуть призрачное наваждение, опасаясь, что все вокруг растает несбыточным сном, я опустился на трон, положив руки на подлокотники, отчего украшения на ногтях тонко щелкнули о поверхность. Взглянул на собравшуюся предо мной гвардию.

Сквозь ее ряды, молча, прошел верховный жрец. Он почтительно кивнул мне головой, после чего вознес ввысь сияющий рыжевато-красным цветом кристалл, который полыхнул в свете витражных лучей огненный вспышкой, а после разбил об пол вдребезги. По гладким плитам волной прокатились энергетические щупальца, которые мгновенно угасли, более себя никак не проявив.

На этом ритуал был завершен.

Жрец растворился в толпе слуг, а воины стояли смирно, прижав правые ладони к груди в области сердца и, слегка улыбаясь, смотрели на меня. Командор Лу сделал два шага вперед, после чего задумчиво, понимая мою тревогу, произнес:

- Мой Император, разрешите говорить? – Бас стража разнесся утихающим эхом.

- Говори.

- Я понимаю, что было очень много пройдено, и только что завершившаяся церемония явилась желанной победой. Мы все ликуем. Это великий день! Новая империя озарила своим сиянием мир. Отныне лишь Вы владеете вселенной. Это дар и ответственность. Мы все верим, что благодаря Вашему правлению будут возвращены главенствующие основы. Наш мир расцветет. И более никогда не утонет в грязной пыли бесславия и запущения. Но… разрешите мне несколько нарушить установленные традиции и преподнести Вам подарок.

Лу, не дожидаясь моего ответа, слегка обернулся, подал знак рабам, что, не смея поднять на меня взгляд, внесли узкий и длинный, тонкий матово-серый короб, завернутый в бархатную, темную материю. Он был длиннее двух метров и не имел на себе никаких опознавательных знаков, только едва заметная полоса стыка двух створок делила его посередине.

Страж довольно хмыкнул, легким движением откинул ткань, а после активировал крышку. Верхняя панель разделилась на части и расползлась по бокам. Из мягких, плотных полотен командор извлек посох оттенка темной платины. Посох обвивали маленькие, витиеватые прожилки вплавленного материала, они словно гибкие волосы врезались черной нитью в твердый и прочный состав оружия.

- Император, Вы утратили свой осколочный меч в поединке с приближенными Сенэкса, а потому я рискнул преподнести Вам новый вариант ритуального клинка. Мечи, конечно, понятны и привычны, они уже стали традицией, и ими обладают все сиитшеты. Различны лишь цвета и несколько форма, но это уже классика. А единственный властитель мира может позволить себе в этом большее отличие.

Сияющая улыбка стражника озарила его лицо, он прокрутил посох в руках, демонстрируя его уравновешенную основу и легкость, а после взял в обе руки и подошел ближе к подиуму.

- Посох, но это только на первый взгляд.

Зыбкий свет разлился на темной глади, и молниеносными искрами в ореоле красного сияния выделились осколочные кристаллы лезвий. Они не выдвигались привычными направлениями, продолжающими прямую линию, а образовали смещенный в один край крест с лучами разной длины. Острые, похожие на плоские когти, невесомые и палящие энергией, они несли на себе ажурную золотую вязь.

- Четыре луча, как символ объединенных территорий, соединенные в крест, предназначенный для отсечения порчи и гнили. Очень символично и эффективно в Ваших руках.

В легком поклоне Лу протянул оружие мне и замер в ожидании. Спустившись с трона, я с благодарностью принял этот дар. В меру тяжелое и блестяще гармоничное оружие, серебристое с черным в каплях алого – было лестно получать такой подарок. Смертоносная пика идеально легла в мои ладони, словно только эта форма, вес и вид оружия были предназначены мне. Все иное было чуждо и рушило мой сложный образ.

- Хорошая работа, страж Лу. Где ты взял подобный вид ритуального клинка?

- Всего лишь ассоциации, Император. Другое бы не подошло.

Очередной поклон и воодушевленная улыбка, подчиненный вернулся в ряды своей гвардии, а я, погасив посох, отошел к витражной картине окна.

Высокое небо и зелень вечно бушующего океана резались цветными частичками крупного витража. Эта многоцветность нисколько не портила изумительный вид на новый центральный мир, где всего несколько минут назад было оглашено начало моего правления. В дуновениях ветра еще проносились мерцающие искры, и доносился отдаленный шум толпы, что склонилась в приветствии императора. Этот звук ярко контрастировал со звонкой тишиной дворца.