Страница 6 из 101
Кельмар проигнорировал вопрос, как и несколько последующих реплик с разных сторон,
но когда один из пленников привстал и шагнул вперед — ударил его кулаком в висок, жестоко и
сильно. Пленник упал, несколько раз дернулся и замер: удар Кельмара, тело которого было
изменено Постоянными Составами, проломил ему череп.
Оруженосцы отволокли жертву в цитадель, спустились по каменной лестнице, ведущей в
подземелья, и там передали тюремщикам. Руководил тюремщиками Веталь Холбаг, министериал
Лилии, также было несколько новых, завербованных из ильсильварцев, но большинство
тюремщиков работали здесь еще при старом графе. Кельмар проводил долгие ночные часы в
подземельях (Составы изменили его тело таким образом, что теперь он почти не нуждался во сне), а иногда заглядывал туда и днем, но не опасался предательства. В Тэннак каждого из них
командором был помещен астральный червь — этих тварей, как оказалось, был способен
порождать змееныш. Астрочервь влиял на человека примерно также, как змееныш влиял на
самого Кельмара, только более грубо, с явными побочными эффектами, и не давал носителю таких
способностей, каковые давал командору его демон. Кельмар иногда думал, что астрочерви похожи
на змееныша в той же мере, в какой сам змееныш походил на своего зловещего и
могущественного родителя — тень от тени того, кто, без сомнения, обладал великой темной
властью.
Змееныш, к сожалению, не мог производить астрочервей без остановки: ему требовалось
около часа для того, чтобы сформировать в своем теле зародыша, который затем мог быть
помещен Кельмаром в любого незащищенного человека, достаточно было лишь коснуться его
левой рукой. Кроме тюремщиков, черви были помещены в Тэннак всех его рыцарей, и в
отдельных оруженосцев и министериалов: некоторые из них, он знал это, верили в благородные
идеалы также, как и он когда-то — их следовало нейтрализовать в первую очередь, дабы
исключить брожение в умах. Червь, попадая в душу, начинал заполнять ее своими выделениями: дремавшие в человеке пороки пробуждались и расцветали, а сострадание и честь отходили на
второй (а затем на третий, четвертый, десятый…) план. Поначалу Кельмар опасался, что подобная
тактика полностью развратит солдат и приведет отряд к анархии, но змееныш уверил его, что
поддерживает связь со всеми своими червями, и не позволит им развивать те пороки, которые
способны сильно ухудшить дисциплину.
«Гхадабайн поддерживает с тобой связь таким же образом?» — Спросил тогда Кельмар
у своего демона.
Он ощутил нежелание змееныша отвечать на этот вопрос и сконцентрировал внимание на
демоне и на вопросе. Он уже знал, что это иногда работает: змеенышу не нравились пристальные
взгляды и сосредоточение ума носителя на идеях — демон ощущал дискомфорт, который
становился тем сильнее, чем больше давил на него Кельмар.
Непонятно было, с чем связано его нежелание говорить: с точки зрения Кельмара, вопрос
был вполне невинен. Но, возможно, змееныш негативно воспринимал любые расспросы о своем
родителе, вне зависимости от их важности.
«И да, и нет», — недовольно пробурчал наконец змееныш и спрятал голову в кольца.
«И в какой части — нет?» — Заинтересовался Кельмар.
Он давил до тех пор, пока змееныш не ответил:
«И я, и черви — члены хора. А он — мелодия.»
Тюремщики приволокли пленного солдата в камеру пыток. Наблюдая за его поведением,
слыша его трусливые животные крики, Кельмар пришел к выводу, что нужный ингридиент можно
получить прямо сейчас, не заходя сюда повторно. Он приказал палачам заняться пленником.
Пленника раздели, зафиксировали горизонтально и стали жечь его ноги факелом. Камера вскоре
наполнилась запахом горелого мяса — если бы не вентиляция, дышать здесь стало бы
невозможно. Мужчина истошно вопил. Кельмар спросил пленника — хочет ли он, чтобы мучения
прекратились? Пленник заорал: «Да!!! Умоляю!!! Только пожалуйста… не надо больше!..»
Принесли ведро, которое палачи и тюремщики использовали для справления нужды — сейчас оно
было полным на четверть. Пленника освободили и бросили на пол.
— Жри, — приказал Кельмар, показав глазами на ведро.
Мужчина содрогнулся, его едва не вырвало от одной мысли о том, что придется поедать
чужие испражнения. Он бросил умоляющий взгляд на командора.
— Н-не м-могу… — Пленника трясло. — Н-не надо… прошу вас…
Кельмар перевел взгляд на палачей и те, схватив мужчину, потащили его обратно, к
широкому деревянному ложу с ремнями и отверстиями для закрепления рук и ног. Снова крики, еще более истошные, кровь, текущая на пол… Пленник орал, что согласен на все, лишь бы пытка
прекратилась, но Кельмар не давал палачам знака остановиться: пытуемые часто были готовы
сказать все что угодно для того, чтобы остановить мучения, но когда пытка останавливалась, их
намерения менялись и они принимались юлить и ныть. Через несколько минут мужчина потерял
сознание. Кельмар сделал знак — пленника облили холодной водой, а затем, убедившись, что он
пришел в чувство, вновь бросили на пол, перед ведром с испражнениями.
— Жри, — повторил Кельмар.
И мужчина опустил в ведро руку, зачерпнул вонючее месиво, а затем, давясь и содрогаясь,
стал есть.
«Немного крови из сердца», — подсказал змееныш.
Кельмар бесшумно достал стилет, зашел пленнику за спину и нанес лишь один точный,
уверенный удар. Кровь из сердца змееныш требовал чаще всего, и командор быстро научился бить
так, чтобы не приходилось бить дважды. Лезвие прошло между ребрами и достигло сердца.
Командор выдернул стилет и слизнул кровь. Когда ингредиентов было много, он ритуально
сжигал их, чтобы выделить духовную суть, но существовал и более простой способ их
поглощения, и им он сейчас воспользовался.
Кельмар ощутил, как змееныш впитывает ингредиент и перерабатывает его. Процесс еще
не был завершен, когда в коридоре, ведущем в пыточную камеру, послышался шум. Кельмар
повернул голову. Тяжелая дверь была плотно закрыта, а коридор длинен, но его измененное
восприятие подсказало, что кто-то пытается проникнуть вниз, а министериалы, несущие стражу у
лестницы, ему препятствуют. Обычный человек ничего не услышал бы на таком расстоянии, но
его измененный слух различил фразу:
— С дороги!..
По голосу он узнал Углара Шейо.
— Господин командор занят, — равнодушно ответил министериал.
— Проклятье!.. Девчонка сбежала! Пропусти!
— Господин командор занят, — все тем же безразличным голосом повторил министериал.
Углар орал на него, министериал равнодушно возражал, но оба замолчали, когда тяжелая
дверь в конце коридора распахнулась и Кельмар вышел из пыточной камеры. Быстрым шагом он
пересек коридор. Углар втянул голову в плечи, встретив его взгляд. В рыцаре червь поселился
недавно и не успел еще в достаточной мере переработать его Шэ, Тэннак и Келат, кроме того, Углар сопротивлялся его разрастанию. Министериала же червь поглотил уже давно.
— Где она? — Процедил Кельмар.
— Повернула к роще напротив замка. Там ее уже ждали… Со стен видели — выскочило
человек десять. Наших уложили… служанку бросили… с Сельдарой вместе обратно в рощу. Мы
выслали отряд следом за ними, но не знаю…
Кельмар перестал слушать болтовню рыцаря, прошел мимо него и взбежал по лестнице.
Пересек двор, поднялся на стену. Все, кто встречал командора, с затаенным страхом глядели на
него: что он теперь станет делать? кого и как накажет за побег? Отношения внутри отряда сильно
изменились с тех пор, как взяли Ротан. Если прежде Кельмара любили, то теперь он внушал страх.
По пути ему два раза пытались доложить о бегстве девушки, но он не обращал внимания на