Страница 26 из 101
— Кто нас изнасилует? — Заинтересовалась она.
— Варвары, что идут с севера. Пираты и рыцари-колдуны.
— Их карлы не пустят, — Дейри протянула руку к книге. — Они нам обещали.
— Карлы всё. — Котя перевернулся на животик и подпер подбородок лапками. — Тю-тю
твои карлы. Нет их. Забудь.
Дейри убрала руку с корешка книги.
— Куда же они подевались?
— Пали в неравных боях, а потом зарылись в глубины.
— Зарылись те самые, которые пали, или одни пали, а другие закрылись? — Уточнила
Дейри.
— В точности мне это неведомо, — глубокомысленно ответил Котя. — Но либо одно, либо
другое.
Подумав пару секунд, он добавил:
— Либо третье.
— Как всегда, полнейшая неизвестность… — Вздохнула Дейри. — А далеко ли северяне
от нас? Это-то ты хоть знаешь?
— Завтра будут. — Котя с таинственным видом, не поворачивая головы, посмотрел начала
направо, а потом налево.
— Думаешь, стоит сказать папе?
— Зачем?! — Котя подался назад, изображая глубокое неприятие и непонимание. — Пусть
это станет сюрпризом. Ты ведь знаешь, как он любит сюрпризы…
— Боюсь, такой сюрприз он не оценит. — Дейри сделал движение, собираясь встать.
— Сиди. — Остановил ее демоненок. — Всё уже знает твой родитель. Карлы ему
нашептали, а я подслушал.
— Через Шепчущий камень?
— Нет. — Котя поднял задние лапы наверх, и, стоя на голове, стал неспешно
поворачиваться вокруг своей оси.
— А как?
— А вот так.
— Как так?
— Не скажу.
— Ну скажи!
— Не скажу.
— Ну пожалуйста!
— Ну ладно… — Сжалился Котя. — А что говорить?
— Сам знаешь что!
После этих слов Котю словно прорвало:
— Я самый могущественный и мудрый среди повелителей Нижних Миров, мои силы
безмерны, мои слуги бесчислены, красота и совершенство моих обликов поражают умы…
— Нет! — Крикнула Дейри. — Не про это! Как они ему нашептали, если не через
Шепчущий камень?!
— Через Нешепчущий некамень. — Закрыв глаза и понизив голос, сообщил демоненок.
Дейри с возмущенным видом шумно втянула воздух и, вытянув ногу, спихнула демоненка
с кровати. Котя не любил отвечать на вопросы, ответы на которые ему казались очевидными, и
обычно при таком повороте беседы начинал нести ерунду, но в других случаях его сведения
вполне соответствовали действительности.
Соседям, с которыми карлы поддерживали хорошие или нейтральные отношения, они еще
много поколений назад подарили Шепчущие камни, благодаря которым слова, произносимые в
глубинах пещер, могли услышать владельцы камней, находящиеся на поверхности, и наоборот. В
замке эс-Шейнов такой камень был — россыпь желтых кристаллов, растущих из старинной
медной чаши, весившей более пятисот фунтов. Чаша была установлена в одной из комнат замка, в
специальной нише, в полутьме: двигать ее с места, а тем паче подставлять под солнечные лучи
настоятельно не рекомендовалось. Кристаллы были окружены странной аурой; при приближении
возникало чувство, что они что-то шепчут друг другу. Обычно этот шепот был невнятен, но когда
карлы передавали сообщение, голоса становились разборчивыми. Если рядом не было никого, кто
мог услышать шепот, шепотки расползались по замку, тревожили слуг и стражников, и владелец
кристалла рано или поздно узнавал о происходящем, шел в комнату с чашей и кристаллами,
настраивался на Шепчущий камень и воспринимал послание целиком. Бывало, что, ожидая
срочного сообщения, барон просто приставлял какого-нибудь слугу следить за камнем — и как
только шепотки становились разборчивыми, слуга звал барона.
Котя шлепнулся на пол, но тут же забрался снова и в отместку больно, но не до крови
укусил Дейри за ногу. Дейри спихнула его еще раз, уже решительнее и настойчивее. Котя почесал
затылок, обратил внимание на пару туфель у кровати, схватил одну из них и поволок в сторону
коридора: если ему не нравилось поведение хозяйки, он и раньше в отместку прятал по замку ее
вещи. С руганью Дейри вскочила с кровати и, стараясь не наступать всей ступней на холодный
пол, догнала демоненка у самой двери, отняла туфлю и вывернула Коте ухо.
— Я тебе говорила, чтобы не смел красть мои вещи?!
— Я не краду! — Возмутился Котя. — Я беру!
— Вот не смей бра…
Она закончила фразы, потому что чернильной кляксой Котя вытек из ее руки, упал на пол,
принял прежнюю форму и бросился под стол. Дейри метнула ему вслед туфлю, но не попала.
Скрипнула дверь. Обернувшись, девушка увидела отца: коренастый, косматый барон
Тарок эс-Шейн топтался на пороге, осторожно заглядывая в комнату. Увидев, что дочь его
заметила, он осмелел и зашел внутрь.
Они были мало похожи друг на друга внешне: у барона — всклоченные темнорусые
волосы, у Дейри — черные; серые глаза у барона, и зеленые — у Дейри; широкое, скуластое лицо
отца, казалось, не имело ничего общего с тонкими, аристократическими чертами Дейри.
Характеры их также различались, но было и общее: некая врожденная сумасшедшинка объединяла
их и позволяла им комфортно сосуществовать друг с другом. Многие отказывали им в здравом
смысле и даже называли чудаковатыми, а то и умалишенными.
— Что поделывает моя умница? — Барон раскрыл объятья. Дейри бросилась к нему,
обняла и поцеловала в лоб: хотя Дейри и не отличалась высоким ростом, отец был ниже ее на
полголовы. Могучими руками, каждая из которых была в полтора раза толще бедер Дейри, барон
аккуратно приобнял дочь — так, словно она была сделана из сахара и он неосторожным
движением мог бы легко ее сломать. — Все ворожит и колдует?
— Немножко, — Дейри отстранилась. — Нас завоюют или мы будем сражаться до
последнего?
При этих словах Котя вылез из-под кровати. Воинственно размахивая лапами, он сделал
несколько решительных выпадов в сторону воображаемого противника.
— О, так ты уже все знаешь! — Обрадовался барон. — Какая ты у меня умная!.. Нет, сражаться мы не будем. Коротышки нашептали, что этих северян жуть как много. К тому же они
могут управлять камнями. Стенам замка их магии не выдержать, а раз так, то что мы можем
поделать с тридцатью солдатами в гарнизоне?
— Это кажется разумным, — согласилась Дейри.
Котя сложил лапки за спину и с важным видом закивал головой.
— Я думаю отправить женщин и молодых девушек подальше отсюда, — сказал барон,
поглядывая на дочку. Он говорил доверительным, даже слегка заискивающим тоном, опасаясь
возможной реакции Дейри на его попытку — пусть и сколь угодно осторожную — указать ей, что
делать. Барон не чаял души в своем единственном ребенке; будучи по природе человеком мягким
и добрым, он испытывал настоящее душевное мучение при попытке что-либо навязать тем двум
женщинам, которых любил: одной женщиной была Грейт, покойная мать Дейри, которая могла
вить из мужа веревки, а второй — дочь, которая имела на Тарока даже большее влияние, чем
Грейт. Поэтому, избегая душевных мук, барон предпочитал уступать — а женщины чувствовали
это и делали все, что им хотелось.
— Поедешь с ними, хорошо? — В голосе могучего барона, чьи руки без труда могли
разогнуть конскую подкову, послышались просительные нотки. — Возглавишь их, так сказать…
— Нет уж! — Отрезала Дейри, и Котя, иллюстрируя ее настроение, сложил на груди лапки
и решительно замотал головой. — Никуда я не поеду!..
— Ну как не поедешь… — Стал уговаривать дочку барон. — Надо поехать… Черт их
знает, этих завоевателей, что у них там на уме… Вдруг что удумают?.. А я не смогу тебя
защитить…
— Не волнуйся, папочка! — Дейри нежно обняла отца, и все доводы, которые собирался
привести барон в пользу своего мнения (ибо требованием его робкие попытки управлять дочерью