Похождения Селины

Дальше же знакомство продолжалось самым естественным образом: Георг сопровождал их в церковь, приглашал на пикники за город и наносил визиты так часто, как только мог. Его и Катарину особенно сблизила любовь к книгам — и он надивиться не мог на ученость такой юной девушки.

Вопрос о поиске ее родни быстро замялся как-то сам собой. Дело было в том, что отца своего бедняжка почти не знала, мать ее умерла родами, спаси Господь ее душу, и малышку, едва отняв от груди кормилицы, отдали на воспитание в монастырь. Там, за молитвами и книгами, и провела она всю свою недолгую жизнь, пока батюшка не умер скоропостижно, не оставив после себя ни надежного дохода и не успев приискать дочери достойного мужа, как того требует обычай. Смутно припоминая, что будто были у них дальние родственники во Франкфурте, недавняя монастырская воспитанница продала все небольшое имущество, оставшееся от отца, и отправилась сюда. Выяснилось, однако, что о Вайнхаузерах здесь не слыхали, так что, видимо, бедной сироте следует вернуться в святую обитель и провести остаток своих дней вдали от света, который ей так непривычен и чужд.

— Что же за непотребные люди эта купеческая гильдия Ройтлингена! — возмущенно вскричал Георг. — Заботиться о купеческих вдовах и сиротах — их долг! Я немедленно отпишу нашим партнерам о том, какие это низкие твари!

Селина поняла, что перестаралась, и легко прикоснулась пальчиками к его руке, от чего мысли Георга мгновенно переключились с нежелательной для нее темы.

— Ах что вы, это прекрасные люди, оказавшие мне неоценимую помощь! Виной всему я одна, вернее, мое наивное упрямство. Вопреки их разумным советам, я настояла на том, чтоб продать все и уехать. Сначала я жалела о том, что поступила так, но теперь… — она покраснела и замолчала, смущенно потупившись.

Эти простые слова вызвали бурю в душе молодого человека. На его открытом лице отразилась борьба чувств — казалось, он желал сделать признание, но не решался на этот шаг.

Он был родом из Данцига, из именитой ганзейской семьи. Во Франкфурт его привели торговые дела, и вскорости, с большим грузом товара и солидной охраной, ему предстояло, заехав по пути в некоторые города, вернуться в Данциг, а затем отправиться за море.

Хвала Господу, что ты тут один, подумала Селина. Будь здесь твоя важная семейка, они бы навели обо мне куда более серьезные справки.

Меж тем, выдавая себя за скромную, невинную и благочестивую особу, Селина испытывала неподдельный интерес к рассказам Георга. Он был всего тремя годами старше ее, а уже столько всего повидал и где только не был! Еще ребенком отец брал его с собой в дальние странствия, чтобы приучить к торговому делу — и теперь молодой человек обладал необычайным кругозором и обнаруживал глубокое знание человеческой натуры. Любовь ослепляла его в отношении Селины; в делах же он выказывал похвальное благоразумие и вполне жесткую хватку. Казалось, он знал все обо всем, а кроме того умел очень интересно рассказывать, заставляя своих собеседниц то ахать от изумления, то хохотать.

Однажды он увидел в руке у Катарины железную букву, букву С, которую она полюбила вертеть в пальцах.

— О, это буква из печатного набора, да к тому же преизящно сработанная! — восхитился он.

— Да, эта вещь попала ко мне… случайно, — призналась она. — Скажите, господин Гизе, а каким образом с помощью этих букв получаются книги?

И он поведал ей об этом, не подозревая, что своим рассказом определяет ее дальнейшую судьбу. Он объяснил ей принцип работы печатного станка и был поражен тем, что она вникала во все детали, заинтересованно переспрашивала, уточняла, даже попросила нарисовать нечто вроде чертежа. Он никогда еще не видел девушки, которую увлекали бы подобные вещи, и если до сих пор был просто влюблен, то теперь ее искренний интерес к такой материи произвел окончательный переворот в его душе. Он понял, что Катарина Вайнхаузер — та идеальная женщина, подруга души и услада тела, о которой он всегда мечтал.

Ее страстность при обсуждении книгопечатания имела, однако, совсем другие корни. Ее словно толкнуло в душу — тот путь судьбы, который она смутно чувствовала и тщетно искала после смерти Михи, был наконец нащупан.

Дрожа от волнения, она сказала:

— Вот бы увидеть своими глазами, как создаются книги!

— Вам нужно в Виттенберг, дорогая Катарина, — со смехом отвечал ей купец. — Там нынче столица книгопечатания, там самый богатый и знаменитый цех печатников. Все самые главные сочинения печатаются именно там. Между прочим, я непременно заеду туда по торговым делам по пути домой, в Данциг.

— Хотела бы и я поехать в Виттенберг, — задумчиво, будто сама себе, проговорила Катарина.

Превратно истолковав ее замечание, он вспыхнул от радости и решил более не медлить. Опустившись на одно колено и явно волнуясь, он признался ей в любви и предложил выйти за него замуж.

— Во мне нет ничего особенного, ничего, что было бы под стать вашим добродетелям, милая Катарина. Все, что я могу дать вам — достойное имя и мою безграничную любовь к вам до конца моих дней!

Да только я-то неспособна на любовь, тем более к такому славному милому парню, подумала она, отчетливо почувствовав на своих руках липкость крови. И дело даже не в этом: у меня своя дорога, и она не ведет в твой богатый уютный дом, где каждое утро надо чинно завтракать с твоей семьей… где всю жизнь придется подчиняться воле мужа или свекра… где я буду обречена болтать с одними лишь с глупыми бабами, пока ты плаваешь за морями.

Она посмотрела на него невероятно ясным, чистым и невинным взглядом, полным любви:

— Я согласна, Георг.

И немного устыдилась при виде той волны счастья, которая выплеснулась из его карих глаз.

— Однако ваши родители ничего обо мне не знают — это неуважение по отношению к ним…

— Я тотчас же напишу им!

Только этого не хватало, спохватилась она и поспешно проговорила:

— Вы обещаете исполнить одну мою просьбу — лишь одну?

— Все, что угодно, — он осыпал поцелуями ее руки.

— Не пишите родителям обо мне. Они совсем не знают меня и будут предубеждены — так зачем настраивать их против нашего союза раньше времени? Ваше решение покажется им поспешным и необдуманным. Что если мы приедем к ним вместе, падем к их ногам и испросим согласия на брак, как подобает покорным родительской воле чадам? Увидев в нас столько почтения, они не смогут разлучить нас!

Ну конечно, он обещал, и у нее отлегло от сердца. Она доедет до Виттенберга спокойно, в полной безопасности. Потому что женщины, которые имеют глупость пускаться в путь без должной защиты, лежат потом, раскинув голые ноги, и бьются головой о серебряный кувшин.

***

Ей приходилось притворяться не так уж и много… Конечно, смотреть на него любящим взглядом Изольды ей порядком надоело, выслушивать жаркие признания и терпеть поцелуи украдкой было почти невыносимо, но такова уж была выбранная ею роль.

Зато за месяцы путешествия она многому у него научилась.

— Отчего вы дали скидку этому человеку? Чем он лучше остальных поставщиков?

— Оттого, что он наш постоянный партнер, Катарина. Важно заводить прочные связи: это в конечном счете намного прибыльнее, чем получить сиюминутную выгоду один раз. Мне нужно, чтоб, как только у него будет что продать, он подумал в первую очередь обо мне, придержал лучшее для меня, подождал, пока приеду я. И кто его знает, может, в следующий раз он сделает скидку мне. Оказав ему услугу, я вправе ждать ответной услуги — так это работает в нашем деле. У него я узнаю и важные новости о рынках в здешнем краю, о новых товарах, о модах на то или другое — это тоже моя выгода. Так что у нас с ним был равноценный обмен — вам только кажется, что я заплатил больше, чем получил.