Крыло зимы

Жизнь поворачивалась к нему странным боком, и он пока не знал, радоваться ли ему этому.

Брок проснулся поздно, когда солнце уже встало. Первым, что он увидел, открыв глаза, был пьющий с утра Джек.

— Милый, — сказал он. — Не рано ли ты начал?

Отмахиваться Джек не стал, да и сам понимал, что настойка всех бед не решит, но думалось, катая на языке травяную горечь, почему-то проще, не нужно было оглядываться на какие-то моральные нормы, алкоголь делал его свободнее. Главное — не увлекаться.

— Подумать надо было, — ответил Джек, допил последние капли и, поставив бутылку к ногам, откинулся на спинку кресла.

— Давай я умоюсь, — сказал Брок, — и будем думать вместе.

Он быстро ополоснул лицо, вымыл шею и грудь, оделся, заглянул к спящему Баки и вернулся к Джеку. Сел у его ног, прижался лбом к колену.

— Давно так не высыпался, — признался он. — Мне нужно напоить Баки настойкой и накормить его. Распорядишься о завтраке?

Джек положил руку на голову Брока, вплёл пальцы в жёсткие пряди, погладил.

— Конечно, — ответил он, но ладонь так и не убрал.

События минувшего дня натолкнули его на странные, даже пугающие в чём-то мысли. Джек всегда хотел корону, но не сейчас, не в обозримом будущем, а когда-нибудь очень потом. Вот только выходило, что надо думать именно сейчас. За себя он никогда не боялся, чего уж там, ну сгинет — никто по нему не заплачет, а вот Брока с Баки необходимо было беречь. Обязательно ведь найдётся доброхот, решивший донести до Его Величества, насколько низко пал принц Джонатан. И если за свою прислугу, Персиваля и Стэнли он был спокоен, то за тех же соседей поручиться не мог. А значит, с Сайласом надо было что-то делать.

Брок потерся о его руку и встал.

— Пойду к Баки. Распорядись о еде, мой принц, — попросил он.

Джек разбудил Филлис, не привыкшую к тому, что Его Высочество завтракает дома, приказал приготовить лёгкий завтрак, выдал ей листок с рекомендациями Персиваля. Чуть не разругался с Томасом насчёт закупки дров на зиму, согласился на компромисс и даже подумал выдать ему премию за непримиримость и баранье упорство.

В комнату Джек вернулся тогда, когда Брок, накормив Баки бульоном, уже сидел за накрытым на две персоны столом.

— Расскажи мне о Баки, — попросил Джек, расстилая на коленях салфетку. — Мне его лицо отчего-то кажется очень знакомым.

— Это потому, что вы очень похожи, — объяснил Брок. — Я бы подумал, что он твой отец, да он не настолько стар. Ему еще и сорока нету. Стрелок он. Его боги поцеловали. Никогда не промахивается, из большого лука бьет на полмили в глаз, из арбалета — на пятьсот шагов.

— Погоди, — Джек отставил чашку в сторону. — Я же о нём слышал. Зимний Солдат, да? А почему Зимний? Я всегда считал его кем-то вроде легенды. Нам в Академии вечно его в пример ставили как лучшего стрелка и тактика.

— Да, Зимний Солдат — это он. Молится он богам зимы, и любят они его, вот и Зимний. Ему и после проклятья в морозы всегда лучше становилось, а в Йоль он совсем прежний.

Джек накрыл ладонь Брока своей, сжал, стараясь поддержать.

— Мы вылечим Баки. Полнолуние не так близко, но мы справимся, — улыбнулся Джек и тут же перевёл взгляд на большие часы в углу комнаты. — Ох, опять опаздываю, отец мне голову когда-нибудь отгрызет. Прости, родной, но во дворец пора спешить. Постараюсь вернуться пораньше и достать для Баки кофе.

Он перегнулся через стол, поцеловал Брока и крикнул Филлис, веля подготовить ему коня. Халат полетел на кресло, Джек, обнадёженный и впервые практически довольный жизнью, сладко потянулся, расправил плечи. Ему предстоял сложный день.

***

Брок провел с Баки весь день до вечера, впервые не беспокоясь о том, где взять еды, и о том, что Баки продует в щелястом фургоне. А под вечер, в сумерках, он выскользнул из дома так незаметно, что не увидели даже слуги, и отправился потрошить свой схрон. Вернулся он часа через полтора, неся завернутый в холстину арбалет искусной работы и полсотни болтов к нему.

Джек ввалился в особняк далеко за полночь, отмахнувшись от подскочившего Томаса, побрёл к лестнице. Его день ничем особым не отличался, всё те же лица и проблемы. Но сейчас у Джека было несколько целей, которые не давали ему нырнуть в серую пучину дворцовой жизни, заставляя барахтаться.

Первым пунктом значилась встреча со Стэнли. Ушлый глава разведки знал всё и обо всех, сам человек мог о себе что-то не подозревать, а Стэнли это уже знал и мог продать или, наоборот, промолчать, если сумма вознаграждения его более чем устраивала.

— Ты хочешь что? — подавился он бренди, закашлялся.

— Я хочу убить Томасину, — спокойно ответил Джек.

— Однако ты меня удивляешь. Точнее, меня удивляет, что только сейчас. Этот Брок на тебя хорошо влияет, — Стэнли подмигнул Джеку, но тут же переключился на деловой тон. — Убивай, от меня-то тебе что надо?

— Маршрут и имена стражников.

— А что мне будет за это? — Стэнли сцепил пальцы в замок.

— Лучше скажи, что ты хочешь.

Джек уже мысленно прикидывал, сколько может стоить ему эта дружеская помощь, как Стэнли огорошил его:

— Поцелуй, всего один поцелуй принца Джонатана, — сказал он и тут же расхохотался в голос. — Ты бы видел свою рожу сейчас, будто вместо пирога с джемом получил протухшую крысу. Ящик вина из хранилищ Сайласа — и мы в расчёте.

Вторым — кофе для Баки.

Джек ведал снабжением как своей маленькой армии, которую и не думал распускать, несмотря на недовольство отца, так и основными финансами, что Сайлас тратил на военные нужды. Знал, где закупить продовольствие, оружие, одежду и прочее что пригодилось бы в походе, а вот с кофе были проблемы. Не знал он, у кого Роза заказывала так полюбившийся ей напиток, а потому, не мудрствуя лукаво, выкрал медную банку с коричневыми ароматными зёрнами с кухни. Он несколько раз видел, как готовили для матери и вполне был в состоянии объяснить Филлис, что от неё требовалось.

На Совете Сайлас, как обычно, вещал про какие-то мистические знаки, обещал всем и вся наладить жизнь в королевстве, сыпал обвинениями в чей-то адрес. Но Джек был мыслями в своем особняке, рядом с Броком и… Баки.

Он бы так и просидел, разглядывая потолок, если бы на весь зал Советов не грянуло вдруг:

— Я хочу назвать имя своего преемника! — оглядев замерших советников и встретившись взглядом с Джеком, изрёк Сайлас. — Самого достойного из всех, ставшего для меня лучшим сыном. Давид Шепард, встань и прими свою судьбу.

Джек скрипнул зубами, из последних сил гася в себе ярость. Сейчас важнее всего было помочь Баки. А с подстилкой Сайласа он потом как-нибудь разберётся.

***

— Джек, милый, что с тобой? — спросил Брок, поднявшись Джеку навстречу. — На тебе лица нет. Сайлас опять чего учудил? Ты цел?

— Цел, — рявкнул Джек, всучил Броку короб с кофе и вновь присосался к бутылке.

Брок отставил в сторону кофе, дождался, пока Джек оторвется от бутылки и взял его лицо в ладони.

— Что я могу сделать для тебя, мой принц?

Уголки губ Джека дрогнули и поползли вниз, он подался навстречу Броку, вжался в него, чувствуя подступающую истерику. Джек слишком устал бороться с ветряными мельницами, доказывать что-то собственному отцу и снова получать за это в лицо комки грязи. Хотелось, как в детстве, разреветься, высказать все свои обиды, выплакать их. Но Джек был для этого слишком взрослый.

— Обними меня.

Брок крепко обнял Джека, укрывая в своих объятьях, и долго-долго гладил по спине, чувствуя, как под ладонью расслабляются напряженные мускулы.

— Ты самый лучший, мой Джек, — тихо говорил он. — Самый-самый лучший.

И Джек не выдержал, словно прорвало какую-то плотину. Он вжался в Брока ещё сильнее и заговорил, рассказывая обо всех незаслуженных обидах, боли и непонимании. О том, насколько сильно всегда восхищался отцом и как страшно ошибся, впервые не успев увернуться от тяжёлой трости, как потом отлёживался один в своих апартаментах, навещаемый только слугами, и потом получил упрёк за долгое отсутствие по неясной причине, про Шепарда и сегодняшний день.