Страница 15 из 24
— Не здесь же. В этой части города такие номера у Стражи не в чести.
— Надеюсь, ты там не попугая опять присматривал.
Ричард ухмыльнулся, шагая рядом со своим рослым другом. Это был давний спор.
— Они такие яркие, Алек. И ты мог бы научить его разговаривать.
— И позволить какой-то пичуге стащить перлы моей мудрости? К тому же, птицы питаются червяками. Только ловить червей мне и не хватало.
— Они едят хлеб и фрукты. На этот раз я спросил.
— Слишком дорого.
Они миновали благочинную часть города, направляясь вниз, к пристани. На другой стороне реки расположился недосягаемый для закона квартал, именуемый Приречьем, где фехтовальщик жил бок о бок с шулерами и мошенниками. Для такого человека, как Алек, который с трудом мог отличить один конец ножа от другого, это было небезопасное место, но мечник Сент-Вир ясно дал всем понять, что случится со всяким, кто тронет его друга. К чудакам Приречье относилось снисходительно. А уж рядом с лучшим здешним фехтовальщиком долговязый грамотей с его студенческой сутулостью и аристократическим выговором становился человеком даже значительным.
— Если на тебя нашел стих швыряться деньгами направо и налево, — настаивал Алек, — почему бы тебе не нанять нам слугу? Нужен же тебе кто-то, чтобы чистить твои сапоги.
— О своих сапогах я и сам позабочусь, — уверенно заявил Ричард. — Это ты мечтаешь обзавестись побегушкой.
— Да, — охотно согласился Алек. — Еще бы. Чтобы кто-то ходил на рынок за покупками, отваживал посетителей, разводил огонь, когда холодно, и приносил нам завтрак в постель…
— Сибарит, — сказал Сент-Вир. — На рынок ты можешь сходить и сам. А я прекрасно отваживаю «посетителей». Не понимаю, с чего ты взял, что какой-то незнакомец должен поселиться с нами под одной крышей. Если тебе хочется такой жизни, надо было… — он умолк, опасаясь сказать что-нибудь непростительное. Но Алек, охваченный одним из своих непредсказуемых умонастроений, сменявшихся, как ветер над маленьким озерцом, весело закончил за него:
— Надо было остаться на Всхолмье с моими богатыми родственниками. Но они никогда не убивают людей — во всяком случае, не в открытую, всем на радость. С тобой куда как веселее…
Ричард сжал губы, безуспешно пытаясь спрятать улыбку.
— Любим только за мое орудие, — заметил он.
Алек произнес, тщательно подбирая слова:
— Имей я склонность отпускать вульгарные остроты, ты бы сейчас очень смутился.
Ричард, который не смущался никогда, откликнулся:
— Как славно, что ты не из таких. Что ты хочешь на обед?
***
Они отправились к Розали, где в холодном зале полуподвальной таверны ели мясное рагу, толкуя о делах с приятелями. То была обычная мешанина из реальных событий и людской молвы. На том конце города объявился новый фехтовальщик, утверждавший, что был-де заграничным чемпионом, но чья-то кузина, что работала в услужении, признала в нем бывшего камердинера лорда Эврила, только поднаторевшего в фехтовании да выкрасившего усы… Хьюго Севилл докатился уже до того, что нанялся порешить жену какого-то нобиля… а может, его только хотели нанять… или кому-то помстилось, что наняли.
Нобили, если у них была работа для Сент-Вира, обычно посылали о том весточку к Розали. Но сегодня его никто не спрашивал.
— Только какой-то вздрюченный дурошлеп заходил, искал богатую невесту.
— Как и все мы!
— Уймись, Рэг, эта не про твою честь — удрала уж с каким-то мечником.
— А мы его знаем?
— Не-а… с попридуманным мечником… с ним все девицы сбегают, да только потом оно выходит, что он конторщик у ихнего папаши.
Большая Мисси, трудившаяся подстилушкой в заведении Глинли, обхватила Ричарда могучей рукой.
— И я бы не прочь сбежать с мечником.
Сидя, он доставал ей только до обширной груди, на которую откинулся, улыбаясь Алеку и чуть вызывающе приподняв брови.
Алек заглотил наживку:
— Осторожно, — предупредил ее долговязый грамотей, — он кусается.
— Ух ты, — хитро сощурилась Мисси. — А ты, милашка?
Алек попытался скрыть прилив упоения. Его еще никто не называл милашкой, тем паче — женщины, за прелести которых платили звонкой монетой.
— Еще бы, — парировал он, постаравшись вложить в свои слова все убийственное высокомерие, на какое был способен. — Больно.
Мисси выпустила Сент-Вира, двинувшись к его высокому молодому другу.
— Вот так славно… — сипло выдохнула она. — Люблю дикарей. — Ее огромные руки нацелились на него, как флюгер на порыв ветра. — Иди ко мне, сладенький.
Толпа завсегдатаев питейного заведения Розали взвыла в исступлении.
— Мисси, не покидай меня ради этого мешка с костями!
— Прощавай, Алек! Расскажешь, как оно сладится!
— Попробуй, парень, может, тебе еще понравится!
Вид у Алека был такой, будто ему хотелось провалиться сквозь землю. Он не сдавал позиций, но его уже давшая трещину надменность предательски ускользала.
В последнюю минуту Ричард сжалился над ним.
— Я сегодня видел свадьбу, — обратился он ко всей честной компании.
— Ну да, — откликнулась Люси. — Мы слыхали, ты убил одного из охраны. Заставил их, наконец, отработать свои денежки, а?
— Думал, ты не работаешь на свадьбах, мастер Сент-Вир. — Сэм Простофиля огляделся, ища одобрения своему остроумию. Всякий знал, что Сент-Вир презирал эту работу.
— Я и не работаю, — ответил Сент-Вир. — Это потом было. И я его не убил. Тима Как-его-там.
— На серьез! Тима Ландраса? Лопоухий такой, с жидкими усами? А трындел, что повредился, сверзившись с лестницы. Брехло паршивое!
— Свадьбы — это не для Ричарда, — вступил в разговор Алек. Хоть к нему и вернулся апломб, но взглядом он продолжал настороженно следить за Мисси на другом конце зала. — Купля-продажа невест претит его нравственным устоям.
— Ничего подобного. Просто, эскортировать свадьбы — скучная работа. Теперь это всё только для вида, богачи желают показать, что могут себе позволить мечников, для пущей помпы. В этом нет…
— Вызова, — закончил за него Алек. — Знаешь, ты повторяешь это так часто, что уже мог бы положить на музыку и распевать свою балладу на улицах. Богачам повезло, что другие фехтовальщики не так горды, чтобы брезговать их деньгами, а то нам бы никогда не увидеть ни одной невесты, счастливо устроенной на ночлег. Какую награду объявили за беглянку? Ведь была награда? Или товар уже с гнильцой?
— Денежки в обмен на наводку. Да только топать за ними придется на Всхолмье.
— Я на Всхолмье ни ногой, — с гонором объявила Люси. — Была уж, хватит. Ну и не знаю, выдала бы я девчонку, что сбежала из-за любви…
— Ишь ты поди ж ты, — зычно отозвалась Розали с другого конца таверны, — так-то ты это называешь?
— Кстати о деньгах, — вклинился Алек, встряхивая стаканчик с игральными костями, — кто ставит по маленькой на то, что мне трижды подряд выпадет число кратное трем?
Ричард собрался уходить. Когда Алек хмелел настолько, что его начинали занимать математические вероятности, для Ричарда вечерние увеселения заканчивались. К игре Сент-Вир был равнодушен.
***
Улицы Приречья были темны, но Сент-Вир знал верный путь меж тесно сгрудившихся домов, мимо места, где вода переливалась через край сломанного водосточного желоба, в обход выбоин на искореженной булыжной мостовой, и дальше по глухим переулкам до самого дома. Его обиталище находилось в тупике, в стороне от главной улицы, и было частью старого городского особняка — никчемного реликта сиятельных дней. Ричард жил во втором этаже, в комнате, служившей когда-то музыкальным салоном.
На первом этаже, в комнатах Марии, было темно. Он остановился, не доходя до входной двери: в закутке у входа мелькнуло что-то белое. Сент-Вир осторожно вытащил меч и двинулся вперед.
На его клинок буквально бросилась маленькая женщина.
— Умоляю, помогите! — пронзительно выкрикнула она. — Вы должны мне помочь!
— Назад, — велел Сент-Вир. В кромешной темноте можно было различить только ее силуэт. Она куталась в толстый плащ, и всё же что-то подсказывало, что она совсем юная. — В чём дело?