За двумя оборотнями

Оборотни все были похожи друг на друга — плечистые, волосатые, суровые, с крупными чертами. Баки по сравнению с остальными оборотнями был, пожалуй, почти утончённым. Интересно, если они оба теперь — и Баки, и Брок — его мужья перед Богиней, они будут спать все втроем? А как это будет? Они будут иметь Джека по очереди? Интересно, он привыкнет?

Ещё Джеку было интересно, почему оборотни так свирепы, и есть ли у Брока свой дворец, как у короля, и как называется король оборотней на языке оборотней, и как Баки колдует, и чем будет заниматься в королевстве оборотней сам Джек…

Пока Брок раздавал указания, Баки колдовал над котелком. Оборотни один за одним подходили к нему, что-то спрашивали и нет-нет да совали любопытные носы чуть ли не в костёр, голодно урча и стараясь урвать еды вне очереди, за что получали, кто не успевал увернуться — черпаком в лоб, а кто успевал — разрядом молнии в зад.

— Меня тоже черпаком? — улыбнулся Брок, облапав Баки за все интересные места и тоже сунув нос в котелок.

— И тебя, чем ты лучше? — мурлыкнул Баки, потёршись скулой о его плечо. — Не готово ещё, потерпи, волчище. Ты малышу лепёшку дал?

— Дал.

— И себе возьми, нечего тут шататься. Ты сегодня стоишь на часах?

— Да, — кивнул Брок, откусывая солидный кусок. — Вместе с Миком и Дагером, перед рассветом.

— Побегать хочешь? Бегай, только амулет не снимай, и не надо мне тут, это не ошейник, а мне так спокойнее, любовь моя.

Брок преувеличенно тяжко вздохнул.

Когда каша была готова, вокруг костра выстроились голодные оборотни, каждый со своей миской. Брок глянул на сидящего на лежанке принца, прикидывая, что лишней миски-то у них, как выяснилось, не было, не рассчитывали они на такую скупость людского королька. Баки первую порцию передал Броку, тот втянул носом пряный аромат, облизал губы и отнёс еду Джеку.

— Ешь, Баки хорошо готовит.

— Спасибо, — улыбнулся ему Джек. — Я сейчас освобожу посуду.

Каша из какого-то незнакомого Джеку зерна и правда была очень вкусной, да и сала в неё Баки не пожалел. Джек-то был уверен, что пища оборотней — кровавое, трепещущее, ещё живое мясо. А они кашу едят и лепёшки.

Джек вернул Броку миску. Улыбнулся Баки.

— Очень вкусная каша.

Забрав миску, Брок сел рядом с Баки, получив остатки из котелка. Остальные разошлись по поляне, расселись кто куда. Брок ел с наслаждением. Он очень любил, когда на Баки снисходило вдохновение и он отгонял Роллинза от общего котла, доставал заначки специй и ароматных травок и принимался священнодействовать.

— Нравится? — мурлыкнул Баки, потёршись скулой о плечо Брока.

— Очень вкусно, — пробубнил с набитым ртом тот.

— Фу, бескультурье, — рассмеялся оборотень, чмокнув своего вожака в нос, легко поднялся и внимательно оглядел обедающий отряд, мысленно прикидывая, с кого и что можно стрясти. — Пойду поищу малышу что-то из вещей по размеру, хотя мне кажется, ничего мы здесь не найдём.

— Плащ отдай, — буркнул Брок.

Баки только ласково улыбнулся и погладил его по голове.

На лежанку перед Джеком Баки выложил две пары запасного исподнего, добротные кожаные штаны Лаки, самого мелкого в отряде, отобранные чуть ли не силой, одну просторную рубаху.

— Извини, Высочество, — Баки пожал плечами. — Обувки на твой размер нет, не хватало тебе ноги стереть, так что уж прости, пока так придётся. А вот это, — он протянул Джеку аккуратный свёрток, — свадебный дар от нашего робкого и стеснительного господина.

Брок подавился кашей под дружный гогот остальных.

Джек развернул свёрток, посмотрел в него, на Брока, снова в него и на Баки. Провёл рукой по серебряному нежному меху.

— Спасибо, — улыбнулся он. — Роскошней королевских горностаев. Что это за зверь?

— Горная куница, — Баки сел рядом, коснулся ладонью меха, погладил. — По нашим обычаям, жених приходит просить руки наречённого и приносит ей или ему дар — собственноручно добытый мех, и чем более редкий зверь, тем серьёзнее намерения. Брок неделю по горам лазал, выслеживал.

— И всё досталось мне, хотя я никому, по сути, не нужен, — Джек грустно уставился на плащ. — Бесполезное приложение к мирному договору.

— Богиня ничего не делает просто так, доверься её выбору, а на этого чурбана не обращай внимания. Он злой и суровый только снаружи, — Баки обнял Джека за плечи.

— Баки! — рыкнул Брок, гневно сверкнув глазами.

— Что-то не так, мой господин?

— Загрызу!

— У-у, какие мы грозные, — хохотнул Баки. — Не боишься, что спать отдельно придётся, волчище?

Брок зарычал, зло оскалился. Черты его лица заострились.

— Успокойся, — уже без весёлых ноток сказал Баки, выпуская из объятий Джека, подошёл, сел напротив и заурчал, замурлыкал, с любовью глядя прямо в глаза. Было видно, что они разговаривают, не произнося ни слова, лишь касаются друг друга нежно, трепетно, будто знакомы всю жизнь, и больше нет никого на свете ценнее.

Остальные не обращали на них внимания, занимаясь каждый своими делами, привычные к такому общению вожака и мага.

Джек со вздохом посмотрел на них, остро чувствуя себя лишним, закутался в плащ и улёгся спать, отвернувшись от костра.

Он не был нужен им. Никому здесь он не был нужен. Как всегда. Как и всю его распроклятую жизнь. Ничего не изменилось. Ничего и не могло измениться. Не с его судьбой.

========== 4. ==========

На лежанку к Джеку они пришли одновременно. Брок дежурил перед самым рассветом, часто перекидываясь волком, носился вокруг лагеря, распугивая живность. Баки обычно никто в караул не ставил, так как тот от скуки мог начать поднимать всевозможную лесную живность, и к смене караульного вокруг мага чаще всего маршировала целая маленькая армия полуистлевших белочек. И Брок сам находил, чем занять на привалах скучающего некроманта.

— Жалко мне его, — вздохнул Баки, усаживаясь рядом со свернувшимся клубочком Джеком, погладил по голове под неодобрительным взглядом Брока. — Одинокий, затюканый, отданный монстру собственным отцом.

— И что предлагаешь? В постель его к нам забрать?

— Он и так в нашей постели, — возразил Баки, не реагируя на грозный рык своего вожака. — И не светит ему из-за метки ни в чью другую попасть. Испортили мы жизнь малышу окончательно, а ему, судя по всему, и так несладко приходилось. Но что делать, и мне неведомо. Трахать его? Так насильно мил не будешь, хотя он хорош — сладкий, горячий. Я же тогда обкончался, как сопливый котёнок, — хохотнул Баки, укладываясь с одной стороны от Джека, притягивая его к себе поближе. — Или хочешь сказать, тебе плохо было? Не сладко? И нет желания повторить?

Брок рыкнул. Желание-то было, что скрывать очевидное, но вот со всем остальным были проблемы. Брок не привык и не желал ни с кем делить своего Баки, не испытывал к Джеку никаких чувств, кроме жалости и элементарного уважения, ведь юный принц не истерил, не требовал ничего, а смирился с выпавшей на его долю судьбой и держался при этом намного достойнее собственного отца, старого интригана и манипулятора.

Выдохнув, Брок лёг с другого бока от Джека, прижался, согревая, и укрыл всех троих ещё и своим плащом. Он принял решение попытаться обогреть этого чересчур взрослого ребёнка, принять его в семью, и будь что будет.

***

Джек проснулся, едва забрезжила заря, стиснутый с двух сторон горячими телами своих мужей, дарованных Богиней. Некоторое время он полежал так, наслаждаясь теплом и неодиночеством. А потом вспомнил, что он не выбирал этих существ себе в мужья. Он совсем их не знает. И ему уже никуда не деться от них. У него нет ничего, кроме смены грязной одежды. Даже обуви нет. Ни оружия, ни коня, ни денег, ни драгоценностей. Он предоставлен милости оборотней, о которых, если начистоту, он вообще ничего не знал.

Джек уже понял, что знания людей об оборотнях не стоят выеденного яйца. Значит, надо наблюдать и сопоставлять. Надо попытаться понять оборотней.

Брок пошевелился, чутко повёл носом, зевнул, окончательно просыпаясь. До смены караульных ещё было время, но он не стал медлить, наклонившись над спящими супругами и, особо не раздумывая, лизнул обоих и поднялся, потянулся. Мик и Дагер подскочили тут же, засобирались, растирая сонные лица, едва слышно переговариваясь.