Страница 5 из 11
Ряд других исследователей все же, проводят жесткую разделительную линию между террором и терроризмом. Для одних терроризм – это разновидность террора, для других именно террор – это один из видов терроризма. Третьи считают, что это явления одного порядка, и разница между ними в субъектах их применения, либо степени массовости. В их представлениях, если субъектами терроризма являются исключительно неформальные террористические группировки, борющиеся методами устрашения за различные политические цели, то субъектом террора всегда выступает государство.
К первой группе, например, можно отнести В. С. Комиссарова и В. П. Емельянова, по мнению которых разница между террором и терроризмом заключается в том, что: терроризм – это одноразово совершаемый акт либо серия подобных актов, имеющих не тотальный, массовый, а, напротив, локальный характер; если террор – социально-политический фактор действительности, то терроризм – явление уголовно-правового свойства, и его насилие с целью понуждения к каким – либо действиям на фоне созданного состояния страха имеет не всеобщее, а местное значение. По мнению этих же авторов террор и терроризм – это разноуровневые явления в иерархии общественных событий по своей сущности и по значимости тех последствий для общества, которые они могут причинить[33].
Аналогичным образом термин терроризм используется, как родовое понятие, для обозначения, как конкретных террористических действий, так и для обозначения общих форм террора. Так, например, Ю. М. Антонян определяет, что современный международный терроризм можно классифицировать по следующим признакам: 1) политический; 2) государственный; 3) религиозный; 4) корыстный; 5) криминальный; 6) национальный; 7) военный; 8) идеалистический; 9) партизанский.[34]
Часто цитируемый различными исследователями Ф. Гросс также предлагает классификацию террора, которая поглощает и действия, которые традиционно относятся к терроризму:
– массовый террор – террор, осуществляемый государством;
– династическое убийство – нападение на главу государства или правящую элиту, которое практиковалось преимущественно в середине XXI века;
– случайный террор, с применением взрывчатых веществ в людных местах для уничтожения всех, кто находиться в радиусе действия взрывчатки;
– сфокусированный случайный террор, т. е. взрывчатка устанавливается в местах, где могут собраться представители противоборствующей стороны;
– тактический террор направлен исключительно против правящего режима как часть «широкого революционного стратегического плана»[35].
Как мы видим, под террором в данном случае подразумеваются и конкретные действия, то есть то, что в большинстве работ определяется, все‐таки, как терроризм.
П. Уилкинсон, которого так же можно отнести к данной группе, считает, что терроризм – это умышленная политика использования террора с политическими целями, обоснованная философом[36]. М. Шахов высказывает схожую мысль, что терроризм является более широким понятием, чем террор: «Терроризм – это социальное движение, включающее в себя доктринальный, организационный и деятельностный аспекты, а террор – это один из способов решения острых социальных проблем»[37].
К группе, признающей террор разновидностью терроризма, относится большое количество зарубежных авторов. Например, М. Бассиони и В. Нанди в своей работе пишут, что терроризм поглощает в своем значении террор и варварство, устрашение, а также целую серию различных актов насилия[38]. В. Маллисон и С. Маллисон в книге «Международный терроризм и всемирная безопасность» пришли к следующему пониманию отграничения этих понятий: терроризм трактуется более широко и неопределенно: угроза насилием, индивидуальные акты насилия или компании насилия, ставящие целью в первую очередь постепенно внушить страх – терроризировать. Террор также олицетворяет собой акции массового физического, психологического или идеологического насилия, осуществляемого общественно-политическими структурами, которые обладают неограниченной властью над находящимися в их сфере деятельности социальным контингентом, в целях склонения масс к определенному поведению[39].
Вопрос о терроризме рассматривался, начиная с Третьей по Шестую международными конференциями по унификации уголовного права, проходившими в Брюсселе (1930 г.), в Париже (1931 г.), в Мадриде (1934 г.) и Копенгагене (1935 г.). Термин «терроризм» впервые был употреблен на Третьей конференции. Шестая конференция приняла два документа: «Терроризм» и «Рекомендации». В первом документе была отмечена возрастающая опасность терроризма в международных отношениях. Предлагалось в уголовный кодекс или специальный закон каждого государства – участника конференции включить раздел или главу под названием «Преступления, порождающие общую опасность или состояние террора»[40]. Как мы видим, террор здесь рассматривается, как производное терроризма.
Большинство авторов, изучая проблему политических репрессий со стороны государства в отношении своих граждан, используют для обозначения этой деятельности в основном понятие террора. В их понимании, «террор» олицетворяет собой акции массового физического, психологического, идеологического насилия, осуществляемого общественно-политическими структурами, обладающими неограниченной властью над подчиненной им социальной средой.
При таком подходе отличительной чертой террора выступает именно массовость насилия, т. е. попадание под его воздействие неограниченно большого количества лиц при реальной возможности распространения его воздействия на еще более неопределенно большое число лиц.
В этой связи часто выделяются следующие категории такого террора:
– внесудебный государственный террор военного характера, который свойствен внутренней политике диктатур, в условиях которых он смыкается еще с полицейским и идеологическим террором. По мнению исследователей данной группы, внутригосударственный политический террор может осуществляться и без террора военного характера при вполне мирных и «благополучных» условиях существования государства. В качестве примеров этому обычно приводится ситуация в советском государстве в период тотального усиления сталинских репрессий;
– идеологический террор, осуществляемый в тоталитарных, в особенности фашистских государствах;
– административный террор, выделяемый, как особый вид внесудебного внутригосударственного террора, который может проявляться в чрезмерном усилении чиновничье-бюрократического аппарата, сосредоточении у него функций, связанных с толкованием законов.
Таким образом, по мнению этой группы авторов, террор может быть как государственным, так и негосударственным. Государственный террор связывают с особо репрессивной, жесткой деятельностью государственной власти по отношению к своим политическим противникам как внутри страны, так и за ее пределами, поэтому государственный террор можно подразделять на внешний и внутренний.
Однако авторы, определяющие в виде основного субъекта террора государство, в ряде случаев выделяют в качестве возможных субъектов такого террора и мощное негосударственное образование или сильную оппозицию, вступившую в откровенный военный конфликт с государственной властью. В качестве примера иногда приводится такое негосударственное образование (но имеющее в определенной мере статус надгосударственного), как католическая церковь в связи с ее инквизиционной деятельностью.
Но при таком подходе к террору возникает проблема отграничения от схожих состояний. По мнению одних авторов, понятие «репрессия» в новой интерпретации созвучно террору, по мнению других, репрессии следует отличать от террора. Последними указывается, что понятие «репрессия» определяется как «наказание, карательная мера, применяемая государственными органами»[41], а «наказание», в свою очередь, как «государственное принуждение, применяемое к виновному в совершении преступления»[42], т. е. репрессия и террор находятся на совершенно различных уровнях в иерархии общественных событий и влекут за собой несравнимые последствия.
33
Комиссаров В. С., Емельянов В. П. Террор, терроризм, «государственный терроризм»: понятие и соотношение//Вестник московского университета. 1999. № 5. С.38.
34
Антонян Ю. М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 1998. С. 23–47.
35
См. Gross Feliks. Politica ln Violence and Terror in Nineteenth and Twentieth Century and Eastern Europe. New York, 1990. Р.8.
36
Paul Wilkinson. Political Terrorism. London, 1987. Р.256.
37
Шахов М. Н. Теоретические проблемы современного терроризма. М., 2003. С.82.
38
Бассиони М. и Найди В. Трактат по международному уголовному праву. Кишинев, 1999. С. 79.
39
Маллисон В., Маллисон С. Международный терроризм и всемирная безопасность. М., 1975. С.36.
40
Инф. по: Горбунов Ю. С. Терроризм и правовое регулирование противодействия ему. М., 2008. С. 174–175.
41
Репрессия// Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1989. С. 589
42
Наказание//Юридический словарь. М., 1953. С. 342