Страница 11 из 16
– принятие советом директоров решения об утверждении организационной структуры общества и введение должности заместителя генерального директора не означает, что генеральный директор не должен согласовывать кандидатуру на эту должность с советом директоров. Однако если директор переведет на эту должность уже имеющегося сотрудника, а общество понесет расходы на оплату жилья для него, то обязанность компенсировать убытки в виде произведенной оплаты у директора не возникнет, так как вне зависимости от перевода сотрудника у компании уже имелась обязанность по компенсации его расходов[188];
– директор выдал вексель, при этом сделка не имела экономического эффекта для общества и была заключена без соблюдения обычно требующихся внутренних процедур для совершения аналогичных сделок[189];
– хотя в Постановлении № 62 несоблюдение процедуры получения согласия со стороны вышестоящего органа корпорации (совета директоров или общего собрания участников) вроде бы указывает на нарушение требования добросовестности, а не разумности, суды тем не менее склонны уравнивать такое нарушение с описанным выше случаем неполучения согласований с внутренними службами: если у директора нет конфликта интересов, но он при этом не получил согласия вышестоящего органа корпорации на совершение сделки, когда такое согласие обязательно в силу положений устава, суды используют ту же логику «разумный директор должен был знать о записанном ограничении, нарушил его, а значит, поступил неразумно». В частности, если в уставе корпорации предусмотрен лимит на совершение сделок, а директор в случае его превышения должен был получить согласие совета директоров или собрания участников на совершение сделки, однако этого не сделал, то несоблюдение данного ограничения может указывать на нарушение вмененной директору фидуциарной обязанности действовать разумно и добросовестно[190]. Вместе с тем если директор совершил что-то без одобрения совета директоров, а затем его действия были одобрены в виде принятия решения советом директоров в рамках компетенции такого органа, то оснований для взыскания убытков с директора – даже в рамках периода до такого одобрения – не имеется, т. е. решение одобрении может иметь обратную силу, освобождающую директора от ответственности[191];
– если директор заключает несколько однотипных контрактов, чтобы обойти требования локальных корпоративных актов, т. е. добивается дробления сумм, в иной ситуации подпадающих под требование о согласовании сделки внутри организации, то его поведение может быть расценено исключительно как неразумное, а не образующее нарушение добросовестности: даже тут включается логика того, что разумному директору не следовало нарушать те ограничения, о которых он знал[192] или должен был знать.
1.1.2. Нарушение фидуциарной обязанности действовать добросовестно (запрет на отождествление интересов директора с интересами корпорации)
Нарушение директором обязанности действовать добросовестно, как уже указывалось выше, имеет в основе своей не широкое, общегражданское понимание принципа добросовестности, а базируется на более узком концепте, который можно обозначить как запрет конфликта интересов, точнее, запрет директору отождествлять интерес управляемого им юридического лица с личным интересом физического лица – управленца. Тем самым применительно к директору правильнее вести речь об обязанности действовать не добросовестно, а лояльно (от англ. loyalty – «преданность») по отношению к корпорации и ее интересам, даже если эти интересы эфемерны и ситуативны[193]. Как будет показано ниже, именно такой подход к пониманию этой обязанности директора наблюдается в судебно-арбитражной практике.
Вместе с тем в Постановлении № 62 смысловое содержание обязанности директора действовать добросовестно было несколько расширено: к основе, стержню этой обязанности, понимаемой как обязанность действовать лояльно по отношению к интересам корпорации, были добавлены, во-первых, элементы общегражданской добросовестности (ст. 10 ГК РФ), во-вторых, все спорные ситуации, которые не решаются буквальным применением к директору стандарта разумности, а равно ситуации, в которых не видно конфликта интересов директора, но прослеживаются признаки нарушения общегражданского принципа добросовестности, – все это было также дополнительно отнесено к нарушениям требования к директору действовать добросовестно. При подобном подходе обязанность действовать добросовестно для директора с точки зрения формальной определенности и четкости заданных нормативных ограничений может быть представлена тремя уровнями определенности.
Уровень первый. Запрет на конфликт интересов или подмену интересов корпорации своими личными (корыстными) интересами – самая понятная и довольно просто описываемая ситуация: при нарушении вмененной обязанности (как только такое нарушение доказано) на директора налагаются максимально невыгодные последствия. Истцу, как правило, достаточно доказать лишь факт нарушения такой обязанности, т. е. допущенного конфликта интересов, все прочие элементы состава ответственности в таком случае становятся легко доказуемыми; условно говоря, они начинают вытекать из факта установленного нарушения. Напротив, директору – как только есть подтвержденный факт конфликта интересов – становится очень сложно защититься от иска об убытках.
Уровень второй. При недоказанности конфликта интересов или его изначальном отсутствии в конкретной практической ситуации, если тем не менее имеются некоторые признаки общегражданской недобросовестности директора, истец может попытаться доказать, что директор действовал недобросовестно (ст. 10 ГК РФ), а потому должен быть ответствен за убытки, наступившие от его поведения. В данном случае, даже если делаются ссылки на специальные нормы (ст. 53, 53.1 ГК РФ, ст. 71 Закона об АО, ст. 44 Закона об ООО), процесс доказывания мало чем отличается от общегражданского спора по взысканию убытков за недобросовестное поведение в обычных обязательственных отношениях (ст. 15, 393, 10 ГК РФ), соответственно, все те сложности, которые типичны для взыскания убытков в общегражданских спорах, будут отраженно проявляться в данном случае уже в корпоративном споре. Уровень формальной определенности обязанности, вмененной директору, в этой ситуации слабый, нормативные рамки очень размыты; здесь одинаково сложно и истцу что-либо доказать, и ответчику защититься; доказывание одного из элементов состава ответственности, в общем, слабо предрешает исход дела, поскольку каждый из элементов имеет значение.
Уровень третий. При недоказанности (возможно, недоказуемости в принципе) конфликта интересов либо при одновременном нарушении общегражданского принципа добросовестности и фидуциарной обязанности директора действовать разумно директор тем не менее может быть привлечен к ответственности за нарушение обязанности действовать добросовестно, причем стандарт поведения, т. е. нормативные рамки, которые были якобы нарушены, в данном случае окажется еще более размытым и неопределенным, чем в описанных выше. Чем заметнее в конкретной практической ситуации будет проявляться элемент нарушения одной из двух фидуциарных обязанностей (действовать разумно или добросовестно), тем более определенной и понятной будет рамка ограничений, заданных директору. Напротив, если имеются лишь подозрения и недоказанные обвинения, выдвинутые против директора, но по факту мало каких-либо реальных указаний на то, что именно нарушил директор при совершении конкретной сделки, то такая ситуация будет проходить по разряду «директор поступил недобросовестно, но какая именно обязанность, вмененная директору, была нарушена, не ясно». При подобных ситуациях максимально дискретно усмотрение суда, критерии доказывания одинаково сложны для обеих сторон, судебная практика максимально неоднородна и непоследовательна.
188
См.: Постановление АС ДО от 16 января 2015 г. № А51-35840/2013.
189
См.: Постановление АС МО от 24 июня 2015 г. № А40-112263/2013.
190
См.: Постановления АС СКО от 18 сентября 2014 г. № А32-7862/2010, от 23 января 2013 г. № А32-50074/2011; АС МО от 12 апреля 2016 г. № А40-14203/2014, от 29 августа 2014 г. № А40-76139/2013.
191
См.: Постановление АС ПО от 26 декабря 2016 г. № А65-1634/2016.
192
См.: Постановление АС МО от 26 декабря 2016 г. № А40-11428/2013-137-107.
193
Подробнее см.: Степанов Д.И. Интересы юридического лица и его участников // Вестник экономического правосудия РФ. 2015. № 1. С. 29–83.