Страница 28 из 40
— Если ты об этом говоришь, значит, их нет, — судя по голосу, она улыбается. — Я тебя представляю, высоким, худым…
— Я плохо ем?
— Все парни твоего возраста худые.
Складываю руки на развитой мышцами грудной клетке и выдыхаю.
— И сколько мне лет, по-твоему?
— Эм… думаю от семнадцати до двадцати. Я угадала?
— Мне скоро восемнадцать.
— Ага! Я угадала. Значит ты худой, высокий, у тебя темные волосы…
— Почему?
— Это не так? Ты что блондин?
— Это твоя фантазия, ты и скажи.
— Ладно, ты меня специально путаешь. Значит, темные волосы, потому что парни с темными волосами кажутся мужественнее. И у тебя зеленые глаза.
— Потому что у большинства кошек они зеленые?
— Каких кошек?
— Это если следовать твоей логике.
— Ты что меня путаешь? Зеленые глаза они придают парню загадки.
— А я красавчик, да?
— Во всяком случае, в моей голове, — фыркает девушка, заставляя и меня улыбнуться на мгновенье.
— Как дела у брата? — спрашиваю, затаив дыхание.
— Все хорош…на самом деле врачи сказали, что шансов мало и я не знаю…
Ее голос прерывается, и она судорожно вдыхает. Ненавижу, что заставляю ее грустить. Ненавижу то, что я и есть причина ее горя. Ненавижу то, что по уши влюблен в ту, которая как только узнает, что я натворил, возненавидит меня. Возненавидит и никогда не простит.
Я слежу, как мама с Рашидом танцуют под медляк, еще несколько пар кружат вместе с ними. Свадьба вышла хорошая, веселая, но если честно она вся прошла мимо меня.
— Ну, как отдыхаешь, ковбой? — спрашивает Оксана, приземляясь на стул. Слегка пожимаю плечами. Тетя делает глоток шампанского и указывает на меня пальцем, — «ты где-то, но не со мной», мальчик мой.
— Может тебе хватит шампанского?
Оксана ставит бокал на стол и, обнимая меня, удобно располагает голову на моем плече.
— Ты уедешь опять служить, да племяш? — грустно выдыхает.
— Пока не говори маме, — прошу.
— Я это сразу поняла. Ты не тот тип мужчины, которые будет просто так без дела сидеть. А уж если я поняла, то и она скоро просечет. Она же твоя мама. Так что тебе лучше самому быстренько все рассказать.
— Она беременна, — качаю головой, — не хочу, чтоб переживала.
— Мальчик мой, не знаю в курсе ли ты, но женщины беременны девять месяцев и через два месяца, твоя мама по-прежнему будет беременна. Не смотря, что сейчас у нее сейчас четвертый месяц.
Я опять чертовски скучаю по Кае. Мы не виделись четыре дня после кино. А переписок мне мало. Стараюсь уменьшить время нашего общения. Я выяснил, что было нужно, ведь так? Незачем нам привыкать друг к другу. И кино было лишнее. Я сам лезу в петлю, а потом не знаю, как из нее выбраться, когда она все туже и туже сдавливает горло. Выдыхаю. Захотелось закурить. Оксана поднимает голову и внимательно смотрит мне в лицо.
— Не знаю, в курсе ли ты, но человеку нужно личное пространство, — откидываюсь на спинку стула.
— Ты постоянно витаешь в облаках, — подозрительно прищуривает глаза, — о чем ты думаешь? Или о ком?
— Ни о ком не думаю, — хмурюсь. Оксана поднимает брови и ее глаза загораются. Не люблю этот блеск. Толкает указательным пальцем мне в плечо.
— Это девушка! Кто она? Ну же, ну же! Надеюсь, это не Панкратова младшая, поскольку ее мамаша явно задалась целью сделать тебя своим родственником, — Оксана кивает на мамину подружку, которая привела с собой дочь. Панкратова тут же ловит мой взгляд и улыбается, локтем толкая девушку в бок. Смотрю на тетю и качаю головой.
— Ты невыносима, знаешь?
— Эй, ты не скажешь, верно? — тетя гримасничает, а затем с любовью гладит мою голову. — Племяш, если ты о ней думаешь сейчас, не понимаю, почему ты сидишь тут?
— Выйду покурить, — встаю. Что мне ответить? Оксана хватает меня за руку, заставляя на нее посмотреть.
— Если ты не пойдешь. Пойдет другой. Закон жизни. Так всегда, поверь мне.
И осознание этого причиняет дикий дискомфорт в районе сердца. Я это понимаю. Но не хочу знать об этом. Невольно думаю о том, кто забирает Каю с работы в поздние смены. И почему она о нем никогда не говорит мне? Да, мне срочно нужна сигарета. Может и две.
Выхожу на балкон. Друг Рашида великодушно дал зал на втором этаже своего кафе. Оно находиться на набережной, а балкон открывает вид на реку. Когда закуриваю, облокачиваюсь о перила. Долгая затяжка и лезу в карман за телефоном.
Я: «Эй»
Кая: «Привет, Супер Дрон! Как свадьба?»
Я: «За мной охотиться мамина подруга. И Оксана думает, ее цель выдать замуж дочь»
Кая: «Бедный-бедный До-До ты такой шикарный все тебя хотят! Плачу с тобой»
Невольно улыбаюсь. Сжимаю сильнее телефон в руке и смотрю на проплывающий вдалеке грузовой корабль. Как он плавно раскачивается из стороны в сторону. Еще одна долгая затяжка облегчения не приносит. У меня катастрофическая нехватка Каи в жизни. Вот черт. Не нужно было с ней сближаться. Точно не нужно. И что же, мать его, делать? И делаю то, что делать не должен.
— Алло?
— Привет, Куку.
— Привет, До-До.
— Что ты делаешь?
— Смотрю фильм, как проходит свадьба? Охотницы не догнали свою жертву?
— Пока нет, но не равен час. Ты же видела, какой я красавчик.
— О, Боже мой — протягивает девушка, представляю, как она закатывает свои удивительные глаза, — кроме тебя об этом еще кто-нибудь говорит?
Улыбаюсь. Люблю слушать ее голос, пусть только говорит, даже не важно что именно.
— Я соскучился, Кая, — выдыхаю, то что не должен был произносит вслух. Тушу окурок в пепельнице, хмуря брови.
— И я соскучилась, Андрей.
Такое простое признание от которого черт возьми у меня останавливается сердце.
— Завтра будет второй день. Шашлыки на природе. Ты как?
— Я, — она смолкает, — не знаю… это будет удобно?
— Если тебя не смущают беременные женщины, и женщины имеющие молодых парней, то завтра в три я заеду за тобой.
— Да, я завтра свободна, — выдыхает девушка.
— До завтра, Ку-Ку, — нажимаю отбой. Кажется, из моей головы на время стерты все запреты. Я просто хочу ее увидеть. Это ведь не запрещается. Чертовски не верно. Чертовски.
ПРОДА ОТ 01.12
Барабаню пальцами по рулю и не спускаю глаз с подъезда. Словно боюсь упустить момент. Жду, когда она выйдет. Открывается дверь, пальцы застывают в воздухе, не добив дробь. На ней синие спортивные штаны и белая футболка, и вся одежда по фигуре, на ногах кеды. Никакой мешковатости. Волосы в высоком хвосте, на носу большие солнечные очки, скрывающие пол лица.
Открывает дверь, устраивается и, повернувшись, улыбается.
— Привет, ДоДо.
Мне хочется потянуться к ней и заключить ее в объятья, сжать и сказать, а главное показать, как я скучал все эти дни без нее. И потом никогда никуда не выпускать. Но вместе этого, лишь улыбаюсь в ответ:
— Привет, девочка с очень большими очками.
— Ты как всегда, комплимент за комплиментом, — выдыхает, и поднимает очки вверх на волосы. Сдерживаю довольную улыбку, обнаружив легкий макияж, вместо привычного боевого раскраса. Она пытается мне понравиться или просто совпадение? Один раз совпадение, три — нет.
— А что я сказал? Твои очки и, правда, огромные. Но они лучше твоих черных стрелок. Кстати, зачем они тебе?
— Так, — выдыхает и неуверенно теребит пальцами бардачок, — они скрывают мое лицо.
— Зачем?
— Ну… — она отворачивается в окно, — мне так удобнее.
Меньше внимания. Она прячет себя за своей одеждой и косметикой. Ведь она не была такой, я ее помню всегда наряжающуюся, привлекающую внимания. Чертов, Беляев. Я готов снова его выловить и повторить все, что мы проделывали. Но сейчас она выглядит по-другому. Из-за меня? Сдавливаю руль сильнее, бросаю взгляд на девушку и снова смотрю в лобовое.
— А сегодня? — спрашиваю. Она поворачивает голову и наши взгляды встречаются. Черт, хорошо мы стоим на красный, иначе я бы не справился с управлением.