Страница 4 из 9
Что ж, с тех пор она стала менее притязательна в своих желаниях.
— Ты тоже это видел, да? И поэтому проснулся? Спасибо тебе, но в следующий раз попытайся поспать подольше. У меня осталось шесть порций. Это ещё ровно шесть попыток найти тебя среди миров. Знаю, для тебя мои слова всё равно, что шум, но всё же… Сегодня мне надо будет отдохнуть, а вечером мы продолжим. Хорошо? — Белль повернула к нему голову и поцеловала в щёку. — Давай ещё часик поспим? Не знаю, как ты, а у меня такое чувство, как будто я и не ложилась.
Белль хотела повернуться на бок и охнула от неожиданной боли. На плече, куда во сне её укусил Дон, багровела свежая рана. Разве что не кровоточила. Белль могла поклясться, что минуту назад её не было.
Они снова завтракали в столовой. После того, как она обработала рану и проспала позволенный себе час, её начали одолевать сомнения. Помимо раны на плече, в зеркале она заметила у себя в волосах поседевшую прядь. Сложно было сказать, отчего она появилась. Оттого ли, что во сне Белль пережила слишком сильный шок из-за укуса, или же это было побочным действием самого сна? А, может, это досталось ей от той старухи, в чьём теле она была во сне про Чарли? И, самое главное, что ещё могло произойти с ней в других снах? Впредь нужно было быть осторожней. В книге ничего не говорилось про такой эффект. Но там вообще не говорилось, чего ждать, если попал не в тот мир.
***
Следующий сон как будто издевался над ней, закидывая в какой-то бандитский притон.
Полумрак, ритмичная музыка — аккомпанемент для девушки, которая, извиваясь на сцене, снимала с себя одежду.
Белль сидела за одним из столиков и потягивала через трубочку сладковатый и наверняка хмельной напиток. На ней было удручающе мало одежды, её невольно знобило.
Он сидел за соседним столиком в компании красивой женщины с обезображенным ухом и ещё двух мужчин. Белль могла хорошо рассмотреть его профиль, но не слышала их разговора. И была благодарна за это создателю сна, потому что ей сполна хватило видения про кровожадных тварей.
В этом мире он был человеком, но почти таким же опасным, как настоящий Румпельштильцхен. Ренард. Похищения, вымогательства, угрозы, взрывы и вооружённые нападения. Таких, как он, называют террористами. Его голова была выбрита, и на ней красовался шрам от пули. Сама пуля всё ещё находилась внутри, она убивала его, медленно лишала чувств. Красивая девушка рядом с ним гладила его ладонь, но он не чувствовал её стараний. Даже если бы она достала нож и вонзила ему в руку, он понял бы это, только если бы увидел, но ни боли, ни прикосновений не ощущал.
«Ужасно, наверное», — подумала Белль, посасывая через трубочку коктейль.
Страшнее, наверное, было только то, что красивая женщина рядом с ним и впрямь собиралась вонзить ему нож, но только в спину.
Белль продолжала цедить через трубочку свой напиток и смотрела на Ренарда, задаваясь вопросом, чувствовал ли Румпельштильцхен хоть что-нибудь к ней, когда был Тёмным? Эта магия, как пуля в голове Ренарда, давала ему преимущество и тоже со временем убивала. Может быть, он прогнал её тогда из-за того, что просто не был способен любить в ответ? И именно из-за этого поцелуй не сработал до конца?
Белль отогнала эту мысль подальше и, прежде чем переместиться в следующий сон, залпом осушила бокал.
В новом сне она снова очутилась в каком-то клубе и на этот раз сидела за стойкой, но высокий бокал с соломинкой как будто перешёл с ней из предыдущего сна. Музыка гремела ещё громче, зал был буквально забит людьми под завязку. Человек, похожий на Румпельштильцхена, стоял к ней спиной и страстно целовал красивую женщину, что могла соперничать в меткости с Робином. Она когда-то бросила Феликса и сбежала в Лас-Вегас искать лучшей жизни, новых ощущений. Феликс был страстным фанатом своей футбольной команды, и Белль казалось, что футбол он любил гораздо больше, чем свою девушку-снайпера. Наверное, хорошо, что Белль не видела сейчас его лица. Она понимала, что это совсем не Румпельштильцхен, но почему-то было больно наблюдать, как человек, похожий на него, целуется с другой. Румпель никогда не давал ей поводов для ревности, разве что к собственной магии, поэтому Белль не с чем было сравнивать. Но странное чувство, тем не менее, более всего походило на ревность.
Тем временем на возвышение поднялся чернокожий мужчина в килте и стал сыпать синими таблетками. Белль успела поймать одну из них и снова переместилась.
Будь она Лейси, такой уклад наверняка пришёлся бы ей по вкусу, но если она и сейчас попадёт в какой-нибудь гадюшник, где будет кто-то, похожий на Румпеля, в компании другой женщины, то она сама прекратит этот поиск. Но третий сон повлёк и третье издевательство. Белль снова очутилась в баре, где снова играла какая-то фривольная музыка, а весь зал был заполнен кричащими и улюлюкающими женщинами. И Белль тоже была среди них, такая же перевозбуждённая и слишком весёлая не то из-за выпитого алкоголя, не то из-за представившегося на сцене зрелища, где несколько мужчин — совершенно разной и совсем не модельной внешности — показывали стриптиз. И Он был там.
Не досмотрев до конца, Белль поспешила в следующий сон.
Теперь её одолевала досада. Да, всё это было забавно и весело, и, если бы ей не нужно было собирать по кусочкам личность Румпельштильцхена, она бы не отказалась от такого приключения.
Но ей было некогда веселиться.
Бродяжничество по другим мирам отнимало слишком много сил. Уже после первой ночи она весь день провела, как сомнамбула. Еле нашла в себе силы, чтобы накормить Румпеля, немного погулять с ним по саду, и после обеда прочитала для него вслух целый абзац повести, прежде чем снова уснула — на этот раз без сновидений. Румпель всё это время просидел рядом, играя в гляделки с портретом усатого господина на стене. Выиграл, наверное.
Перед пробуждением она успела проглядеть ещё два сна, где Он оказался древним шаманом и разнорабочим на стройке.
«Всё не то», — в который раз думала она, прижавшись к тёплой груди Румпельштильцхена.
***
Белль только проснулась, а уже нестерпимо хотелось спать. Найдя в себе силы, она перелегла на подушку. Ей было интересно, как новое путешествие могло на неё повлиять? В прошлый раз это был укус и седая прядь, а что теперь? В теле ничего не изменилось, и мысли казались ей прежними. Немного поёрзав на простынях, Белль обнаружила под плечом ту синюю таблетку из клуба.
— Лучше бы это был один из тех бодрящих коктейлей, — сонно прошептала Белль и улыбнулась Румпелю. — Может, выпьем по чашечке кофе?
В самом деле, пора было подниматься. Может быть, сам Румпель и не выказал бы недовольства, а вот его желудок довольно громко заурчал от голода.
Синюю таблетку Белль выкинула в мусор.
Сегодня умывались и чистили зубы они вместе. Застилать постель Белль не стала, только расправила смятое одеяло и поспешила за Румпелем в ванную.
— Видишь, у меня теперь такие же элегантные виски с благородной сединой, как у тебя, — сообщила ему Белль, наспех расчёсывая спутанные волосы. — Ты ведь не разлюбишь меня, если к тому времени, как я тебя разыщу в этих мирах, я совсем поседею?
За завтраком она была задумчива больше обычного. Непонятное беспокойство не оставляло её, даже несмотря на то, что день проходил так же — практически в полусне. Выпитая чашка крепкого кофе с сахаром, призванная вселить в неё бодрость и энергию, на деле не давала лишь засыпать на ходу. Она снова перечитывала ту книгу, где нашла описание ритуала, пытаясь найти объяснение своему выжатому состоянию. Разгадка нашлась в комментариях к совершенно другому средству, в самом начале. Любой ритуал требовал энергии, и колдун расплачивался за него магией, а простой человек — своими жизненными силами. Из этого следовало только то, что ей нужно было как можно скорее найти Румпельштильцхена, в противном случае однажды утром она могла просто не проснуться.
Белль поёжилась и перевела взгляд на Румпеля.