Страница 19 из 23
— Не надо… не надо, — остановил его Леопольд и закашлялся. — Я уже не… не чувствую ног. Тёмный завёл руку, за спину Леопольда, чтобы убедиться — да, остриё пробило позвоночник и торчало снаружи.
— Кто это сделал?
Леопольд разжал судорогой сведённые пальцы. В окровавленной тряпке Румпельштильцхен не сразу узнал фальшивую розу, что украшала костюм Гастона.
— Он был один?
— Ещё двое, — одними губами прошептал король. — И слуга… мой слуга… показал тайник. Они искали ключ… убили Грегори… они говорили о… о… — Каждое слово вытягивало из него силы, он таял на глазах.
— Куда они отправились? — требовательно спросил Румпельштильцхен, отказываясь понимать, что его король сейчас умрёт.
— Не знаю… — покачал он головой, его слова всё больше напоминали бессвязное бормотание. — Часовня… Спаси её… торопится…
— Я спасу вашу дочь, только не умирайте! — крикнул маг и встряхнул короля. Голова его мотнулась, как у тряпичной куклы.
— Не… ле… ле… — заплетающимся языком прохрипел король. — Не… нежка…
Голова его совсем повисла, глаза остекленели и теперь смотрели в себя. Минуты две Румпельштильцхен сидел, глядя на своего мёртвого господина. На него напало оцепенение, не потому, что всё ещё не мог привыкнуть к мысли, что его хозяин и единственный друг мёртв, и не потому, что совершенно другие мысли не давали ему покоя.
— Нет.
Откуда-то из глубины снова холодной чёрной змеёй поднималась тьма.
— Нет!
Она ощущала, что больше над ней никто не властен. Что даже высушенная рука Фредерика в железной шкатулке не охраняет кинжала, ведь теперь кровь последнего потомка потеряла свою силу, медленно высыхая на паркете. И пока никто не взялся за рукоять, заявив на него свои права, Тёмный свободен.
Свободен.
Румпель протянул руку и осторожно прикрыл глаза Леопольда, потом покрепче взялся за древко копья и с лёгкостью выдернул его из тела. Нужно вернуть копьё убийце.
К счастью, слуга, что так опрометчиво помог грабителям, ещё не успел убраться из дворца. Когда Румпельштильцхен нашёл его, он судорожно пытался запихнуть в походный сундук, кажется, всё убранство своей комнаты, возможно, даже с мебелью. Появление Тёмного мага с окровавленным копьём в руке напугало его чуть не до обморока. Он бухнулся на колени, заскулил, как побитая псина, стал умолять и что-то объяснять про свою жену. Он ничего не знал. Он только продал подороже секрет, где король Леопольд хранил кинжал Тёмного. Он не мог предвидеть, что король не захочет отдавать грабителям ключей и те убьют его. К сожалению, железо оказалось прочнее, чем дерево и человеческая плоть. Поскуливания слуги стали вовсе неотличимы от собачьих. Он жалобно поджал куцый хвост, завалился на бок, заискивающе глядя в глаза колдуну.
— Поучись преданности, — Румпельштильцхен сплюнул под ноги и переместился в свою башню.
Тёмный вылил остатки поискового зелья на побуревшую от крови розу. Та знакомо сверкнула голубым, воспарила на ладони и пулей вылетела в окно. Румпель в облике чёрного дрозда полетел следом.
========== Часть 7 ==========
7.
«Король Ричард III. Детоубийца. Сел на трон, убив своего старшего брата. Пытался продолжить дело своего отца, но потерпел неудачу. Проиграл войну с Эренделлом и на этом с морскими баталиями благополучно закончил. Вместо этого сосредоточился на войне с Аграбой и удержании уже завоёванных земель в прежних границах. Увеличил поборы с населения. Отбирал первенцев подчинявшихся ему королей в свои армии. К пятидесяти годам сошёл с ума. По его приказу были убиты четверо его младших братьев, все многочисленные кузены, дяди, племянники и даже младший сын от второй жены. В живых Ричард оставил лишь своего первенца, будущего короля Леопольда. Был убит наёмником во время королевской охоты. Исполнитель в ходе пыток так и не открыл имя заказчика». «Короли Зачарованного Леса», Том третий.
Гастон далеко успел ускакать со своими подельниками. Чёрный дрозд всё летел за проклятой розой, а она и не думала останавливаться. Что он будет делать, когда найдёт Гастона? Конечно же, убьёт. Главное, чтобы тот не успел раньше времени справиться с механизмом, открывающим шкатулку.
Что-то просвистело в воздухе и сбило его. Крыло больше не двигалось, дрозд стал падать, птичий глаз только успел подметить, что роза приземлилась в осиннике неподалёку. Чёрная птица спикировала на землю, а с земли уже поднимался Тёмный. Он, как надоедливую занозу, выдернул из подмышки стрелу, явно выпущенную из волшебного лука. В пурпурном дыме само собой возникло копьё и удобно легло в руку.
Лучник не торопился показываться из укрытия — судя по всему, вместе со своим помощником он уже удирал в противоположную от мага сторону. Да и Тёмному было на него плевать. Он направился к осиннику, в котором скрылась роза. Он почти как зверь чувствовал запах пролитой крови, что осталась на руках убийцы.
Светлые тонкие стволы расступались. Он отлично видел в темноте две человеческие фигуры на поляне и тусклые огоньки заброшенной лесной часовни, что виднелась на пригорке чуть дальше. Маг шёл тихо, нельзя было спугнуть заговорщиков. Одна из двух фигур движением руки зажгла на поляне костёр, высветив обоих. Гастон, видимо только сейчас привязавший коня к стволу осинки, вынул из седельной сумки железный ларец и протянул женщине. Женщина, что зажгла магический огонь. Женщина в чёрных одеждах и красной маске. Ведьма. Та самая магия, что могла бы вынести человека в обход караульных. За её спиной в клубах дыма материализовалась магически обездвиженная Белль. Она была в сознании, только напугана, руки её были неестественно сведены, будто она пыталась заслониться от чего-то.
«Белль!»
Румпельштильцхен в панике застыл на месте. Это осложняло дело. В любом случае, добыть кинжал было важнее, иначе он не сможет защитить и её.
— Вот. Кинжал внутри. Шкатулку ни я, ни ваши хвалёные воры открыть не смогли. Теперь отдай девушку. Ты обещала. Таков был уговор, ведьма!
— Обещала — исполню, милый, — проворковала женщина низким бархатным голосом с чуть слышной хрипотцой, принимая шкатулку. — Принцессу за кинжал, как договаривались.
Она сняла с Белль чары, и та шарахнулась в сторону, когда Гастон попытался взять её за руку.
— Тише! Я же тебя спасаю, — зашипел он на Белль, которая почему-то продолжала вырываться.
Ведьма устремила всё своё внимание на шкатулку. Нельзя было допустить, чтобы она её открыла. Румпельштильцхен мгновенно переместился за её спину, чтобы выхватить шкатулку, но ведьма будто только этого и ждала.
— Это ловушка! — выкрикнула Белль, только было поздно.
Шкатулка лежала уже под её ногами вместе с бесполезным высушенным обрубком, а в руке ведьма уверенно сжимала кинжал.
Румпельштильцхен будто налетел с размаху на стену. Ни уйти, ни приблизиться он не мог. Тёмная магия униженно склонялась перед властью кинжала. Колени предательски подломились, всё в нём застыло в ожидании приказа.
— Румпель… — всхлипнула Белль, Гастон удержал её, когда она попыталась кинуться к магу.
Он зарычал, как пойманный в капкан зверь. Ноздри хищно вздёрнулись, он ощерил почерневшие зубы в глухом гортанном рыке. Вытаращенные нечеловеческие глаза сверкали ненавистью. Стоя на коленях, он царапал чёрными ногтями землю, будто готовился к прыжку.
— М-м! Как это бодрит! — ведьма приглушённо рассмеялась, снимая маску. — Такая сила. Такая власть. Такой непокорный… покорный мне Тёмный.
Румпель узнал эту ведьму. Дочь мельника. Та самая женщина, что чуть не стала женой Леопольда, та самая, что бахвалилась напрясть золота из соломы, а после неудачи была с позором изгнана из королевства, а вернулась уже ведьмой. Той хорошенькой ведьмой, с которой так нехорошо обошёлся в своё время король Георг. Со временем она чуть постарела, но красоты своей не потеряла. Только озлобилась, кажется, ещё больше.
— Прекрати рычать, — приказала Кора, и маг был вынужден заткнуться. — Ты не похож на волка. Скорее на огромную ящерицу. Ящерицам должно пресмыкаться, мой милый.