Страница 3 из 6
Альберт, как и все, считал красивые ухаживания пережитком прошлого. За первым украденным поцелуем последовал и второй, и третий. Только теперь они были уже не украдены, а отданы с душой и от чистого сердца.
- Я хочу быть твоим этой ночью, - говорил ей Альберт. - И чтобы ты была моей.
- Не сегодня, любимый, - отвечала ему Эмма. - Давай подождём до свадьбы.
- Но ведь мы не в прошлом веке живём, - удивлялся парень. - К чему нам ждать, милая?
- Знаю, но всё-таки не хочу... так быстро.
- Странная ты, Эмма! Все так живут, а ты не хочешь.
А делать предложения Альберт не торопился. Да и Эмма заговаривала о свадьбе лишь тогда, когда он просил провести с ним ночь. В остальное время девушка смиренно ждала, когда он сам скажет: "Выходи за меня замуж". Раньше, в старые добрые времена это обычно сопровождалось преклонением колен и дарением кольца. Но современность была куда проще. Да так ли уж это важно.
***
Беда обычно не приходит одна. И является чаще всего неожиданно, когда кажется, что ничего плохого сейчас не произойдёт.
"Мне очень жаль, Ирэн, - писала Эмма подруге в Брайтлайт, - но в данный момент я не смогу принять тебя. У нас в институте эпидемия - половина студентов тяжело болеют".
Сама Эмма со вчерашнего дня чувствовала озноб и недомогание, о чём тут же написала Ирэн. Угораздо же заразиться именно тогда, когда подруга собралась к ней в гости! По всей видимости, придётся отложить встречу до лучших времён.
Но в ближайшем будущем семью ждало ещё худшее.
- Пожар! Пожар! Эмма, беги! Скорее!
Разбуженная криками отца и матери, девушка вскочила с постели и, едва успев накинуть пальто, выбежала из дома вслед за отцом. Мать, помешкав чуток, раздумывая, стоит ли спасать самое ценное, в конце концов, махнула рукой и тоже выскочила на улицу.
- Быстро за водой, - велел отец. - А я пока за документами.
- Будь осторожен, - сказала мать, затем, схватив два ведра, побежала к пруду вслед за дочерью.
Соседи не спешили им помогать. Некоторые, услышав крики, выглянули в окно и, убедившись, что их дом в безопасности, продолжали спать. Другие же, выскочив на улицу, глазели, как горит дом соседей, кто-то с радостью оттого, что не оказались на их месте, кто-то с тревогой: как бы на наш дом пламя не перекинулось.
Очередной раз вернувшись к дому с двумя вёдрами воды, Эмма увидела отца в горящей одежде. Мать, крича, пыталась голыми руками сбить с него пламя. Она смутно помнила, как вылила на них оба ведра, и как мать обнимала неподвижно лежавшего отца обугленными руками, умоляя не оставлять её и Эмму.
Следующие две недели девушка провела в госпитале. Сырой осенний воздух обострил болезнь. В тяжёлом сне, куда она проваливалась, являлась ей Смерть, звала к себе, но всякий раз Жизнь отбивала её у соперницы.
В том же госпитале находилась и мать девушки с сильнейшими ожогами рук.
Отца Эммы так и не спасли.
***
Дальше всё происходило словно в страшном сне, который, казалось, никогда не кончится. Приходили в госпиталь люди в форме, спрашивали, как всё случилось. Приходил и хозяин дома, требовал, чтобы ему возместили ущерб, который, к слову сказать, Эмма с матерью не смогли бы возместить при всём желании. Половина того, что было в сгоревшем доме, погибло в огне, а то, что уцелело, растащили "добрые" соседи. И кажется, особенно в этом постаралась подруга матери - миссис Доу. Не побоялась даже прийти в госпиталь в серёжках Эммы и спрашивала: где у вас там что осталось, зайду - принесу.
Зато Альберт не пришёл ни разу. Ни когда Эмма в горячке звала любимого, ни когда с надеждой смотрела на дверь палаты, ожидая, что он вот-вот явится и обнимет, утешит осиротевшую девушку. Не пришёл он и на похороны отца.
Только через два дня после похорон Эмма, наконец, его увидела.
- Здравствуй, любимая, - проговорил он, обнимая девушку. - Я слышал о постигшем тебя несчастье. Весьма соболезную.
- Спасибо, - ответила ему Эмма.
- Приходи ко мне вечером - я тебя утешу.
- Нет, не сейчас...
- Но тебе сейчас это нужно как никогда.
- Ты мне очень нужен, Альберт, но... давай не будем... этого... сегодня.
- Ну так докажи, что я тебе нужен, что любишь меня. Или нам лучше расстаться. Прямо сейчас.
- Если хочешь, давай расстанемся, - ответила Эмма холодно.
- Ты... ты серьёзно? - пробормотал Альберт, явно не ожидавший такого.
- Да, если ты сам не шутишь.
С минуту молодой человек молчал, словно не смея поверить услышанному.
- Ну, в таком случае, прощай. Я тебя никогда и не любил, если хочешь знать. Всё это время я был с тобой только из жалости. Обидно, что ты, такая некрасивая, обречена на вечное одиночество. Ну ничего, когда-нибудь в старости, может, одумаешься, но будет уже поздно.
С этими словами он повернулся к девушке спиной и побрёл прочь. Тотчас же, откуда ни возьмись, появился другой парень, в котором Эмма узнала Энтони, приятеля Альберта.
- Что, дружище, проспорил свою Эмму? - весело прокричал он, нагоняя друга. - С тебя кружка эля.