Страница 26 из 41
Лейтенант Хелдер отказался от комментариев, когда репортер (наверняка имевший прекрасные связи внутри Департамента) спросил, правда ли, что на данный момент результатом ориентировок стали имена всего семи человек, с каждого из которых уже сняты все подозрения.
Охватившее следователей по «делу Тейт» отчаяние проявилось в их втором (и последнем) отчете о ходе следствия, составленном всего за день до пресс-конференции: «На данный момент Гарретсон не может считаться полностью свободным от подозрений».
Отчет по «делу Тейт», покрывавший временной отрезок с 1 сентября по 22 октября, состоял из 26 страниц и по большей части касался снятия подозрений с Уилсона, Пикетта и прочих.
Отчет по «делу Лабианка», составленный 15 октября, чуть короче (22 страницы), зато гораздо интереснее. В одном из разделов следователи описывали использование компьютера Си-II: «В настоящее время проводится сличение выявленного modus operandi с действиями лиц, в прошлом совершавших убийства, предварительно связав жертву. В будущем мы намерены уделить внимание также особенностям совершенных краж: перчатки, очки, перерезанные телефонные провода».
«Краж» – во множественном числе. «Перчатки, очки, перерезанные телефонные провода» – телефон в доме Лабианка продолжал работать, да и не было никаких доказательств тому, что убийца четы Лабианка носил очки. То были намеки на «дело Тейт».
Вывод неизбежен: следователи по «делу Лабианка» решили – на свой страх и риск, не совещаясь с коллегами – попробовать раскрыть оба дела сразу.
Второй отчет о ходе следствия по «делу Лабианка» интересен вот еще почему.
В списке подозреваемых в нем перечислены одиннадцать имен; последним там значится некто Мэнсон, Чарльз.
Часть 2
Убийцы
Это чудесные люди, других таких не сыщешь.
Ровно в двенадцать, за круглым столом
Духов всем вместе призвать,
Чтобы во тьме услыхать голоса
Детей, что хотят поиграть.
Надо иметь в сердце настоящую любовь, чтобы делать это ради людей.
15–31 октября 1969 года
Расстояние между Центром Паркера, штаб-квартирой Департамента полиции Лос-Анджелеса, и Дворцом юстиции, в котором размещается Офис шерифа округа Лос-Анджелес, – четыре квартала. Быстрее дойти, чем позвонить по телефону.
Но не все так просто. Хотя ДПЛА и ОШЛА сотрудничают по расследованию дел, перекрывающих обе юрисдикции, между ними существует известное противостояние.
Один из следователей по «делу Лабианка» позднее признает, что ему и работавшим с ним офицерам еще в середине августа следовало связаться с отделом расследования убийств ОШЛА и попытаться выяснить, не знают ли там о схожих преступлениях. Но они сделали это лишь 15 октября, когда оборвалось большинство имевшихся у них нитей.
Тогда они впервые узнали об убийстве Хинмана. И, не уподобляясь сержанту Баклзу из группы по «делу Тейт», сочли сходство преступлений заслуживающим дальнейшей проверки.
А в «деле Хинмана» кое-что прояснилось совсем недавно, сообщили им сержанты Уайтли и Гуэнтер. Менее недели назад офицеры округа Инио навестили изолированное ранчо Баркера, расположенное в почти непроходимой Долине Смерти к югу от Национального заповедника. В ходе рейда, причиной которого послужили обвинения в разных правонарушениях от воровства до поджога, были арестованы двадцать четыре участника хиппи-культа, известного как «Семья Мэнсона». Многие задержанные (включая лидера группы – Чарльза Мэнсона, 34-летнего рецидивиста с запутанным криминальным прошлым) арестовывались и ранее, в ходе такого же рейда, проведенного ОШЛА 16 августа на «киношном» ранчо Спана в Чатсворте.
Во время рейда на ранчо Баркера, занявшего трое суток, из придорожных кустов в нескольких милях от самого ранчо выбрались две девчушки, попросившие офицеров защитить их. Обе заявили, что пытались покинуть «Семью» и опасаются за свою жизнь. Одну звали Стефани Шрам, другую – Китти Лютсингер.
Уайтли и Гуэнтер разыскивали Китти Лютсингер с тех пор, как выяснилось, что она была девушкой Бобби Бьюсолейла, подозреваемого в убийстве Хинмана. Узнав о задержании, они проехали 225 миль до городка Индепенденс в округе Инио, чтобы расспросить ее.
Китти – перепуганная веснушчатая девушка семнадцати лет – была уже на пятом месяце беременности и готовилась произвести на свет ребенка Бьюсолейла. Хоть она и жила с «Семьей», ей там не слишком доверяли. Когда в начале августа Бьюсолейл исчез с ранчо Спана, никто не захотел объяснить ей, куда он делся. Лишь несколько недель спустя она узнала, что Бобби арестован и (гораздо позднее) что его обвиняют в убийстве Гэри Хинмана.
На расспросы об убийстве Китти отвечала, что слышала, будто Мэнсон послал Бьюсолейла и девушку по имени Сьюзен Аткинс в дом Хинмана забрать у того деньги. Произошла драка, и Хинман погиб. Китти не помнила, кто ей об этом рассказал, просто на ранчо ходили такие слухи. Впрочем, она запомнила другой разговор, когда Сьюзен Аткинс поведала ей и еще нескольким девицам, что ей как-то пришлось подраться с мужчиной, который тянул ее за волосы, и что она три или четыре раза ударила его ножом по ногам.
Сьюзен Аткинс была задержана в ходе рейда на ранчо Баркера и тогда назвалась Сэди Мэй Глютц. Она все еще была под арестом. 13 октября, на следующий день после беседы с Китти, сержанты Уайтли и Гуэнтер допросили ее.
Сьюзен рассказала, что их с Бобби Бьюсолейлом послали в дом Гэри Хинмана за деньгами, которые тот, предположительно, унаследовал.
Когда же Хинман отказался делиться, Бьюсолейл вынул нож и резанул Хинмана по лицу. Двое суток подряд им пришлось спать по очереди, чтобы Хинман не сбежал. Затем, в последний вечер, проведенный ими в доме, когда сама Сьюзен была на кухне, она услышала голос Хинмана: «Не надо, Бобби!» – после чего Хинман выбежал, шатаясь, на кухню, истекая кровью от раны в груди.
Но Хинман не умер и после этого. Протерев все в доме, чтобы избавиться от отпечатков пальцев (не слишком тщательно, поскольку полиция обнаружила отпечаток ладони и пальца Бьюсолейла), они уже выходили через парадную дверь, когда услышали стон. Бьюсолейл вернулся в дом, и Сьюзен вновь услышала голос Гэри: «О нет, Бобби, пожалуйста, не надо!» Она также расслышала «звук вроде бульканья, какой бывает, когда кто-то умирает». После чего Бьюсолейл завел, замкнув провода, «фольксваген» Хинмана 1965 года выпуска, и они вернулись на ранчо Спана.
Уайтли и Гуэнтер предложили Сьюзен повторить показания под запись на магнитофон, но она отказалась. Девушку перевели в офис шерифа в Сан-Димасе, где посадили под арест по подозрению в убийстве.
Показания Сьюзен Аткинс – в отличие от рассказа Китти Лютсингер – не привязывали Мэнсона к убийству Хинмана. И, вопреки сказанному Китти, Сьюзен не призналась сержантам, что сама ударила кого-то ножом. Уайтли и Гуэнтер подозревали, что она открыла им лишь то, что, по ее мнению, они и так уже знали.
Нельзя сказать, что следователи «дела Лабианка» были впечатлены. Хинман знался с «Семьей Мэнсона»; несколько ее членов – включая Бьюсолейла, Аткинс и даже самого Мэнсона – в прошлом ненадолго останавливались в его доме. Но ничто не говорило о том, будто Мэнсон или кто-либо из его последователей знали чету Лабианка или обитателей дома 10050 по Сиэло-драйв.
Какая-никакая ниточка, и следователи продолжали ее распутывать. Китти отпустили под попечительство живших рядом родителей, и полицейские побеседовали с ней там. Из ОШЛА, от официальных лиц округа Инио, от офицера службы надзора за условно освобожденным Мэнсоном к ним начали стекаться имена, словесные портреты и отпечатки пальцев лиц, по сведениям принадлежащих к «Семье» или ассоциируемых с нею. Китти упомянула, что еще в период проживания «Семьи» на ранчо Спана Мэнсон пытался привлечь на свою сторону шайку мотоциклистов-байкеров «Правоверные сатанисты» и сделать их своими личными телохранителями. Выслушав это предложение, байкеры рассмеялись в лицо Мэнсону. Лишь один из них, Дэнни, заезжал на ранчо на протяжении нескольких месяцев.