Страница 25 из 41
Мошенники и парикмахеры, актеры и актрисы, ясновидцы и душевнобольные – все пришли в движение. Звонки раскрыли не столько изнанку Голливуда, сколько темную сторону человеческой природы вообще. Жертвы убийств обвинялись в сексуальных извращениях самого необычного свойства – насколько позволяло воображение строивших подобные догадки. Что усложняло задачу ДПЛА, так это огромное количество людей (часто выступавших не анонимно, а порой очень даже известных), которым не терпелось обвинить в злодействе друзей – если не в самом убийстве, тогда в приеме наркотиков.
Появились всевозможные теории, и у каждой были свои защитники. Это сделала мафия. Нет, мафия не могла это сделать, потому что убийства слишком непрофессиональны. Нет, убийства специально совершены непрофессионально, чтобы никто не мог заподозрить мафию.
Одним из самых активных был Стив Брандт, ранее ведший колонку сплетен в одной из местных газет. Поскольку он водил дружбу с четырьмя из пяти жертв в «деле Тейт» (он был свидетелем на свадьбе Шэрон и Романа), полиция поначалу воспринимала его всерьез. Брандт сообщил немало любопытного об Уилсоне, Пикетте и их знакомых. Но звонки все учащались, и Брандт упоминал все более громкие имена: произошедшие убийства стали для него навязчивой идеей. Уверенный, что существует «список приговоренных» и что он сам непременно станет следующим, Брандт дважды пытался покончить с собой. В первый раз, в Лос-Анджелесе, вовремя появился спасший его приятель. Второй раз, в Нью-Йорке, Брандт ушел с середины концерта The Rolling Stones и поднялся к себе в гостиничный номер. Когда актриса Ультра Вайолет позвонила спросить, все ли в порядке, он сообщил ей, что принял снотворное. Она немедленно позвонила дежурному по этажу, но, когда тот добежал до номера, Брандт был уже мертв.
Для такого столь широко «растиражированного», столь подробно описанного в прессе убийства было до странного мало «чистосердечных признаний». Словно даже хронические «любители исповедаться» не хотели связывать свои имена со столь чудовищным злодейством. Недавно осужденный преступник, мечтавший скостить себе срок, объявил, что кто-то другой похвалялся совершением убийств, но, как и следовало ожидать, вся эта история оказалась выдумкой.
Снова и снова поступившую информацию проверяли и, наткнувшись на очередную фальшивку, отбрасывали, что ни на шаг не приблизило следствие к раскрытию дела.
Почти совсем забытые на время очки, найденные рядом с картонными тубусами в гостиной усадьбы Тейт, к середине сентября за неимением лучшего превратились в одну из наиболее важных улик в руках следствия.
В начале месяца следователи показывали очки представителям различных компаний, выпускавших оптику. То, что удалось выяснить, отчасти обескураживало. Оправа оказалась весьма популярной моделью «Манхэттен» и продавалась повсюду, тогда как сами стекла также в больших количествах лежали на складах, – чтобы продать такие, не требуется дополнительно шлифовать заготовки. Но, с другой стороны, следователи узнали кое-что о носившем очки человеке.
Их владелец, вероятно, мужчина. Небольшая круглая голова, напоминающая волейбольный мяч. Глаза широко расставлены. Левое ухо расположено примерно на треть дюйма выше правого. И он чрезвычайно близорук; если под рукой не окажется запасной пары, ему вскоре придется приобрести новые очки.
Частичное описание одного из убийц? Возможно. Существовала также вероятность того, что очки принадлежали кому-то совершенно постороннему – или были оставлены на месте преступления с одной целью: замести следы.
По крайней мере хоть что-то. Всем членам Американской ассоциации окулистов, Калифорнийской ассоциации окулистов, Окружной ассоциации окулистов Лос-Анджелеса, а также группы «Офтальмологи Южной Калифорнии» были разосланы точные спецификации рецепта – полицейские надеялись, что ориентировка окажется более продуктивной, чем описание револьвера.
Из проданных в штате Калифорния ста тридцати одного револьвера «лонгхорн» агентствам и службам поддержания правопорядка удалось найти и исключить из списка «подозреваемых» 105 пистолетов: процент на удивление высокий, поскольку многие владельцы успели переехать в другие штаты и, значит, под чужую юрисдикцию. Поиски продолжались, но пока не принесли результата: ни единого «хорошего» подозреваемого выявлено не было. Аналогичное донесение разослали в тринадцать различных оружейных магазинов в Соединенных Штатах, которые (в последние месяцы) заказывали деревянные вставки на замену рукояти для модели «лонгхорн». Ответы на него придут еще не скоро, но тоже окажутся отрицательными.
Следователям по «делу Лабианка» удача тоже не спешила улыбнуться: они уже провели одиннадцать бесед с использованием детектора лжи – безрезультатно. В результате компьютерной проверки данных по modus operandi 140 человек попали под подозрение, но были реабилитированы после сличения отпечатков их пальцев; отпечаток ладони на банковском бланке сравнили с 2150 образцами; отпечаток пальца с дверцы бара, – с 41034. Никаких результатов.
К концу сентября обеим группам нечего было писать в отчетах о ходе следствия; да они их и не составляли.
Октябрь 1969 года
10 октября. После убийств на Сиэло-драйв миновало два месяца. «Что нового в полицейском расследовании (если оно еще ведется) дела о зверском убийстве Шэрон Тейт и других?» – вопрошала голливудская «Ситизен ньюс» в редакционном обзоре на первой полосе.
Официальные лица ДПЛА хранили молчание с последней пресс-конференции по ходу следствия, проведенной 3 сентября, но заместитель начальника полиции Хоутон, признав, что следователи до сих пор не знают, кто же совершил убийства, заявил, что они совершили «настоящий прорыв».
Давление нарастало; страх оставался и, если это возможно, даже усилился благодаря предположению одного популярного телекомментатора, будто бы полиция покрывает человека или группу лиц, «играющих заметную роль в индустрии развлечений».
Тем временем утечки продолжались. Пресса сообщила о том, что в усадьбе Тейт сразу в нескольких местах обнаружены наркотики; что некоторые из жертв на момент смерти находились в состоянии наркотического транса. К октябрю широко разошлась весть, что разыскиваемое оружие имеет 22-й калибр (впрочем, слово «револьвер» не упоминалось, речь шла лишь о «пистолете»), а в одном из телевизионных репортажей (который полицейские, нарушив молчание, поспешили опровергнуть) сообщалось, что на месте преступления найдены детали рукоятки.
Калибр 22; сломанная рукоять. Уже не в первый раз Бернард Вейс задумывался: не то ли это оружие, что нашел на склоне его сын Стивен? Неужели револьвер замешан в «убийствах Тейт»?
Мысль казалась нелепой. В конце концов, улика давно в руках полиции, и следователи уже вернулись бы задать новые вопросы и прочесать холм. Между тем, передав находку еще 1 сентября, Вейс больше ничего не слышал. Стивен даже взялся обыскать холм самостоятельно. Ничего не нашел. И все-таки Беверли-Глен не так уж далеко от Сиэло-драйв, всего в паре миль.
17 октября лейтенант Хелдер и заместитель начальника полиции Хоутон объявили репортерам, что в их распоряжении имеются вещественные доказательства, дающие полицейским надежду выйти на убийц – во множественном числе! – Шэрон Тейт и четверых остальных. Рассказать подробнее они отказались. На пресс-конференции полиция лишь опровергла некоторое количество свежих слухов.
Менее чем через неделю, 23 октября, ДПЛА спешно созвал новую пресс-конференцию, чтобы сообщить: имеется ключ к установлению личности убийцы – в единственном числе! – пяти жертв «убийства Тейт» – очки, найденные на месте преступления.
Объявили об этом только потому, что некоторые газеты уже опубликовали разосланную ранее ориентировку. Ее получили примерно 18 тысяч глазных врачей и дословно перепечатали «Оптометрический еженедельник» и ежемесячное издание «Ухо, горло, нос» – общим тиражом более 29 000 экземпляров.
Изголодавшись по существенным новостям, пресса объявила о «значительном прорыве» в ходе следствия, опуская тот очевидный факт, что очки были у полиции с самого первого дня, когда мир узнал о совершенных убийствах.