Лес пигмеев

- Пожалуй, речь идёт не об одной и той же деревне, - предположила Анджи.

- А для меня так совершенно естественно, что она самая и есть.

- Мне думается отнюдь неблагоразумным вторгаться всем нам в волчью пасть, - заметила Анджи.

- Нам же нужно выяснить, что именно произошло с миссионерами, - сказала Кейт.

- И что известно о Касонго, брат Фернандо? – спросил Александр.

- Не многое. Кажется, Касонго – узурпатор, которого посадил на трон сам командир Мбембелé. Прежде у народа была королева, однако ж та загадочно исчезла. Предполагается, что её убили, поскольку женщину никто не видел вот уже несколько лет.

- А что именно рассказывают миссионеры о самом Мбембелé? – настаивал Александр.

- Этот человек пару лет учился в заведении во Франции, из которого его исключили из-за заварушек с полицией, - объяснил брат Фернандо.

И добавил, что по возвращении в свою страну Маурисио Мбембелé призвали в армию, но и там у человека были проблемы ввиду собственного недисциплинированного и жестокого характера. Его обвинили в прекращении восстания, которого тот добился, убив нескольких студентов и подожгя дома. Тогда само начальство быстро замяло дело, чтобы избежать появления последнего в прессе, и уволило вышестоящего офицера, отправив того в самое безвестное место, какое только и нашли на карте. Руководство надеялось, что порождаемая сыростью болот лихорадка да укусы насекомых либо исправят дурной характер этого человека, либо же и вовсе покончат с последним. Там Мбембелé затерялся в чаще вместе с кучкой своих же самых преданных ему людей, и немного погодя вновь появился в Нгубу. Согласно же рассказам миссионеров в своих письмах получается, что Мбембелé расквартировали в деревне, откуда он контролировал ближайшую местность. Грубый от природы, человек подвергал подчинённый ему народ самым жестоким наказаниям. И даже говорили, что далеко не один раз тот съедал печень либо же сердце своих жертв.

- Это и есть ритуальный каннибализм, предполагавший, что именно так и приобретается мужество и сила поверженного врага, - внесла ясность Кейт.

- Иди Амину, диктатору Уганды, как правило, подавали на ужин его же зажаренными в духовке министров, - добавила Анджи.

- Каннибализм – явление не столь уж и редкое, как мы то полагаем, подобное я видела и в Борнео несколько лет назад, - объяснила Кейт.

- Ты правда была свидетелем актов каннибализма, Кейт…? – спросил Александр.

- Это произошло, когда я была в Борнео, делая там очередной репортаж. Я не видела, как пожирают людей в прямом смысле, если ты это имеешь в виду, сынок, но я всё узнала непосредственно. Соблюдая предосторожности, я ела лишь фасоль из консервированных банок, - ответила ему бабушка.

- Полагаю, что так я стану вегетарианцем, - с отвращением заключил Александр.

Брат Фернандо рассказал им, что командир Мбембелé отнюдь не благожелательно относится к присутствию миссионеров-христиан на своей территории. И был уверен, что, в любом случае, долгое время таковые не продержатся: если не умрут от какого-либо тропического заболевания либо же ввиду несчастного случая, их прикончит усталость вперемешку с разочарованием. И, тем не менее, он сам позволил людям построить небольшую школу и диспансер, снабжённый впоследствии собственными же лекарствами, однако ж не дал право ни детям посещать занятия, ни больным – приближаться к своим делам. Братья посвятили себя распространению знаний о женской гигиене, пока и это им не запретили. Все здесь жили изолированно, под постоянной угрозой и терпя вечные капризы как короля, так и командира.

Из скудных новостей, что всё же удавалось получать миссионерам, брат Фернандо подозревал, что Касонго и Мбембелé поддерживал царящий ужас, занимаясь контрабандой. Ведь данная местность богата алмазами и другими драгоценными камнями. Вдобавок есть ещё и неиспользованные залежи урана.

- И власти ничего не предпринимают по этому поводу? – спросила Кейт.

- Где, как сами полагаете, вы находитесь, сеньора? По всей видимости, вы не знаете, как обстоят дела в здешних краях, - ответил брат Фернандо.

Племя банту согласилось отвезти их на территорию Касонго в обмен на деньги, пиво и табак и два ножа впридачу. Оставшуюся провизию разложили по сумкам; в самую глубь спрятали ликёр и сигареты, бывшие куда ценнее денег, ведь этими вещами люди могли как оплачивать услуги, так и давать взятки. Также не менее ценными считались консервы сардин и персики в соке, спички, сахар, сухое молоко и мыло.

- Мою водку никто не тронет, - проворчала Кейт Койд.

- Самыми необходимыми вещами являются, безусловно, антибиотики, таблетки от малярии и сыворотка от укусов змей, - сказала Анджи. Она положила набор дорожной аптечки в свой самолёт, не забыв сунуть туда и ампулу с обезболивающим, что в качестве образца дал ей Михаил Мушаша.

Племя банту перевернуло вверх дном свои каноэ и подняло их, оперев на палку, тем самым соорудив две крыши. Под ними люди улеглись отдыхать, предварительно выпив и громко поя во весь голос допоздна. Видимо, те нисколько не боялись ни белых, ни животных. Все остальные же, напротив, в данной ситуации не чувствовали себя столь уверенными. Крепко держа свои ружья и тюки, те не смыкали глаз, всё наблюдая за рыбаками, к тому времени уже спокойно спящими. В начале шестого наступил рассвет. Окружающий пейзаж, окутанный таинственным туманом, напоминал собой нежную акварель. Пока усталые и вымотанные иностранцы готовились к отъезду, люди из племени банту, занятые энергичным футбольным матчем, бегали по песку и гоняли тряпичный мяч.

Брат Фернандо изготовил небольшой алтарь, увенчанный сделанным из двух палок крестом, и призвал всех молиться. Племя банту приблизилось из-за любопытства, остальные же – из вежливости, однако ж, исходящей от всего действа торжественности удалось затронуть собой всех, включая и Кейт, в своих путешествиях повидавшей немало различных обрядов и, казалось, ничто уже не могло впечатлить женщину.

Люди загрузили вытянутые каноэ, наилучшим образом распределив на них вес самих пассажиров и тюков, а в самолёте оставили то, что не могли увезти с собой.

- Надеюсь, что за время нашего отсутствия никто не придёт, - сказала Анджи, хлопнув на прощание Супер Халкон.

Он представлял собой единственный капитал, который был у женщины в этом мире, отчего она и боялась, что тот могут растащить до последнего болта. «Четыре дня – совсем не много», - прошептала про себя женщина, однако ж, полное дурных предчувствий, её сердце всё же сжалось. Ведь четыре дня в этих джунглях могли обернуться вечностью.

Все отправились в путь около восьми часов утра. Наподобие навесов они растянули брезент над каноэ, чтобы защититься от солнца, которое безжалостно жгло головы, когда люди шли вперёд прямо посередине реки. В то время как иностранцы страдали от жажды и жары, то и дело докучаемые пчёлами и мухами, племя банту без видимых усилий гребло против течения, воодушевляя друг друга шутками и добротными глотками пальмового вина, которое везли в пластиковых тарах. Люди добывали его наипростейшим способом: те лишь делали надрез на стволах пальм V-образной формы, вешали под ним тыкву и ждали, пока та наполнится соком самого дерева, который впоследствии оставляли бродить.

В воздухе раздавалось многоголосие птиц, а в воде различные рыбы устроили себе настоящую вечеринку. Люди видели гиппопотамов, возможно, это была та же семья, которую путешественники встретили на берегу в свою первую здесь ночь, а ещё заметили и крокодилов двух видов: одних – серых, а других, меньшего размера, - цвета кофе. Анджи, находясь в каноэ и в нём чувствуя себя защищённой, воспользовалась моментом, чтобы покрыть невинных животных оскорблениями. Племени банту захотелось накинуть лассо на одного из самых больших, чью кожу можно было продать по хорошей цене. Но Анджи тут же закатила истерику, а остальные не согласились делить и без того небольшое пространство лодки с животным, пусть бы и со связанными лапами и мордой: им уже выпадал случай оценить ряды вновь выраставших зубов и сильные удары крокодильих хвостов.