Князь Яблок

Старый жрец задумался. Он знал - к каждому человеку и каждой крепости есть свой подход. Внутри каждого человека есть хотя бы капелька гнили, в каждом городе найдётся предатель. Надо лишь их нащупать - и ни одна твердыня не устоит.

Того, Шикку не стоило брать в оборот. Он образованный, а за образованным обычно кто-то стоит… Если схватить такого и начать допрашивать по-настоящему, как при Царственных Предках, а выяснится, что этот Шикку от царя - будет скандал и полетят головы. К таким лучше посылать женщину.

А вот за гирканца вступится некому. Его можно скрутить толпой, избить, обратить в рабство, отсечь ему голову или ещё что-нибудь…

Единственное - гирканец и сам это прекрасно понимает. И он готов дорого продать свою жизнь.

Ладно, посмотрим. Вдруг эта крепость не потребует даже осады.

Он улыбнулся и повернулся к Ашерту.

- Скажи ему, что Син рад видеть его своим гостем,- приказал он,- Не усердствуй, такие вести понятны в любом переводе. Скажи ему, что здесь, в большом городе, люди мудры и знают, что жертвенник - это просто огонь, железо и угли, и что всё совершается, согласно установлениям неба. Опрокинутая жаровня не сдвинет ни одного созвездия. Мы готовы принять чужестранца в нашем городе. К его услугам - кров, еда и женщины, если он, конечно, может за них заплатить. Если он желает совершить жертвоприношение по порядку, к его услугам служители и служительницы трёх храмов. И они ничего не уронят.

Ашерту выглядела измученной. Вот уже несколько часов она переводила на чужой язык - теперь горло гудело, словно медная труба и слова давались с трудом.,

- Мне впору перейти из дома удовольствий в дом знаний,- сказала жрица.

- Держись, прекрасная,- сказал ассириец,- Может быть, ты скоро примеришь диадему переводчика и навсегда покинешь свой дом. Возможно, даже переедешь в дом достойного наёмника-чужеземца. Варвары любят образованных женщин, хоть и не знают, что с ними делать. А пока переводи.

Наверное, Ашерту представила себе замужество с этим гирканцем. Парень он видный, это так. Но единственный дом, которого достигнет этот полуголый сын степей - Подземный дом. Это ясно даже без гороскопа. Путь у него прямой, но на этом пути он постоянно что-то роняет...

Девушка переводила, с трудом продираясь сквозь звуки варварского наречия. Гирканец, судя по выражению лица, замечал ошибки, но понимал, о чём идёт речь.

И вот Ашерту умолкла. Вид у неё был настолько измученный, что было сложно сказать - она и правда закончила с переводам, или просто не могли говорить

Гирканец переступил ещё тлеющие угли, не выпуская дубины. Ассириец не шевельнулся, но покрепче сжал посох и приготовился ударить первым.

Однако гирканец вдруг повалился на колени и протянул Хаммуасипу своё оружие.

Ассириец сумел не подать виду. И даже заметил, что жест, был, конечно, не больше чем ритуальным. Гирканец крепко держал дубину и отнюдь не собирался её кому-то отдавать.

А ещё Каримиш что-то говорил - быстро и отрывисто, постоянно в нос. Ашерту кивала каждый раз, когда он делал паузу для вдоха.

Наконец, гирканец замолк, cловно иссякший источник.

Ашерту начала переводить снова.

- Там было много изысканной вежливости,- сказала она,- я не знаю всех этих варварских формул. Он говорит, что готов служить нашему городу своей жизнью и оружием.

- Понимает ли он, что в наше время служат уже не городам, а царям? Наместник Мари никого не нанимает и не может нанять. Только наш царь, правитель города Врат берёт новых людей на службу.

Ашерту ответила сразу, даже не уточнив у варвара:

- Он сказал, что какие-то его родичи уже служили царю.

- Он говорит это уже в третий раз. Зачем он прибыл в наш город?

- Он говорит, что один из родичей оставил ему… я не поняла это слово. Кажется, “сокровище”. С этим сокровищем он пришёл сюда, чтобы жрецы помогли его… узнать? понять? Я не знаю… И это как-то связано с царём.

- Скажи ему, чтобы он показал мне сокровище.

- Он и про это сказал. Сокровище спрятано, и оно… где-то не в городе. Он сделал так, чтобы враги, если они объявятся, не могли его убить и забрать сокровище себе.

- Скажи ему, что мы соблюдаем советы богов и такая подлость для нас - немыслимо.

- Он, также, упоминал,- продолжала Ашерту,- что его родичи ходили в походы с прежним царём города Врат. Они видели, как мы воюем. Он ничего прямо не сказал, но я думаю…- она задумалась, подбирая нужные слова на родном языке,- он понял из рассказов, что мы способны на любую подлость.

Это было неожиданно.

- Пусть живёт в храмовой гостинице,- приказал ассириец,- и покажет нам сокровище, когда сам захочет.

Ассириец увёл Ашерту, и Шикку остался наедине с Эришти-Айя.

Он лежал голый и мокрый и смотрел, с трудом перебирая мысли. Интересно, она понимает по-мидийски?...

Может быть, надо встать и одеться. А может, и не надо… Положение было дурацкое, какие бывают раз в жизни - к ним невозможно подготовиться и угодив в такую передрягу, ты обязательно напортачишь.

Ты сам в это полез,- напомнил себе Шикку и остался лежать.

Комната казалась тесной, как сундук, а из окна тянул сырой сквозняк. В огне любовной схватки Шикку его не заметил.

Он следил за пожилой жрицей. Та отошла к окну, опираясь на украшенный слоновой костью посох, и уселась на табурет. Ветерок перебирал широкие складки её облачения.

Шикку почувствовал себя легче. Значит, госпожу начальницу ублажать не придётся... Он слышал, бывают и такие ритуалы.

Член болел, горло саднило, хотелось помыться. Но он не знал, как попросить.

- Это был твой первый раз?- осведомилась Эришти-Айя на местном наречии.

- Мне надо воды,- попросил Шикку.

Жрица наклонилась, подняла свернувшийся серебром ковшик. Шикку ещё раз поразился, как толково устроены дела любви в этом пограничном городе.

Но в ковшике не оказалось ни капли.

- Я распоряжусь подать пива,- сказала жрица,- а ты ответь на мой вопрос.

- Это не так важно,- Шикку поднялся на локоть, выдохнул и сел окончательно,- Прошу вас, запомните, что я скажу Мой путь тяжёл и опасен. Силки смерти уже расставлены.

- Пока твой путь привёл тебя в постель прекрасной Ашерту,- напомнила жрица,- Многие мужчины готовы на смерть, лишь бы хоть чуть по нему прогуляться.

- Запомните, прошу вас, запомните,- Шикку охватил озноб, его тонкие плечи дрожали.- На языке богов моё имя Арад-Нинкилим, рождённый в Куте, чьи предки из народа сколотов. Если прервётся мой путь и я сойду в смертную тьму - запишите меня в списки и кладите несколько зёрен.

- Разве твоего имени нет в списках города Кута?

- Сейчас такое время,- ответил Шикку,- что ты никогда и ни в чём не уверен. Мёртвый будет рад зерну из любого города. Вы слышали, что с небом происходит?

- Небом, звёздами и знамениями,- ответила старая жрица,- занимаются в храме Сина. А ты в храме Иштар. Лежи, не беспокойся. Богиня часто видит здесь голых мужчин. Я распоряжусь.

Она подняла шаль и сняла с пояса церемониальный колокольчик на длинной и тонкой ручке. Шикку разглядел на медной глади гравированную звезду Иштар.

Жрица позвонила. Всё верно, она здесь главная, ей ни к чему, как простой служанке, ходить за пивом. Шикку приготовился услышать шаги в коридоре.

Но вместо этого послышались шлепки. Что-то двигалось по воде - там, со стороны канала.

Похоже, старая жрица тоже был удивлена. Она поставила колокольчик и обернулась в окно. Шикку тоже пригляделся, но увидел только край синего неба.

Шлепки затихли. А потом что-то свистнуло в воздухе.

Жрица вздрогнула и схватилась за шею.

Из-под подбородка торчал дротик, похожий на большую стрекозу. Такие запускают из духовых трубок.

Колокольчик с мягким треньканьем покатился по плиткам пола. Жрица тупо проводила его взглядом. Налитые алым глазные яблоки трепетали.

Пальцы с третьей попытки вырвали дротик. Из ранки брызнула тёмная кровь.