Страница 13 из 19
Наиболее праздничным и весёлым временем в деревне было время от Рождества (25 декабря по старому стилю) до Крещения (6 января), называемое Святками. Примечательной чертой этого праздничного цикла было колядование, или славление. Парни, девушки и подростки, реже взрослые ходили по дворам, славили Рождество Христово и величали хозяев, получая за это угощение. В Меленковском, Шуйском и Юрьевском уездах Владимирской губернии и в других местностях были развиты традиции народной карнавальной культуры: в колядовании и святочных играх обязательным атрибутом были ряженые в костюмах и масках. Молодежь, воспитанная в религиозной строгости, не принимала участия в карнавальной части развлечений. Наиболее популярным зимним праздником в деревне была масленица, которая впитала в себя традиции языческих праздников. Во Владимирской и Тверской губерниях молодёжь каталась на санях с украшенными лошадьми. Это сопровождалось плясками, шутками, состязаниями в скорости. Широко было распространено катание с горок на салазках, рогожах, коньках, подмороженных корзинках, катульках-досках.140Гла вным православным праздником была Пасха. В полночь на Крестный ход ходили все, после службы христосовались, дарили друг другу яйца. Характерной чертой Троицкого праздничного цикла было украшение домов берёзовыми ветками, украшение венками берёзок, праздник сопровождался хороводами, песнями и плясками.
Основными формами общения и проведения досуга у молодежи были хоровод и посиделки. В широком смысле хоровод – это весенне-летнее времяпрепровождение деревенской молодежи в разных его видах. В узком значении хоровод – это коллективное движение молодёжи с песнями, плясками и разыгрыванием сценок. Обычно хоровод водили девушки и парни, иногда молодые женщины с мужьями. Пожилые крестьяне присутствовали в качестве зрителей, в основном в храмовые праздники. Молодежь начинала водить хороводы от Красной горки до Петрова дня – на этом заканчивался цикл весенне-летних праздничных хороводов.141
Особую форму общения молодёжи составляли обходы дворов, наиболее распространено было «окликанье молодых», называвшиеся вьюнитством. Например, в Гороховецком уезде Владимирской губернии парни в нарядной одежде окликали молодых – недавно поженившихся, пели и плясали под окнами. За это получали угощенье: пироги, пряники, вино, деньги. В Юрьевском уезде этой же губернии иногда молодожёнов приветствовали несколько раз: утром дети, затем подростки, мужчины, вечером женщины и парни.142
Осенью и зимой основным местом общения крестьянской молодежи были посиделки в одном из домов селения. Посиделки проводились с выполнением какой-либо работы и без работы. Так, в Тверской губернии, начиная с Филипповских заговен, то есть с 14 ноября, каждый вечер, кроме праздников и воскресений, молодежь собиралась на посиделках поочередно в избах каждых девушки и парня. Девушки пряли, либо шили, вышивали полотенца. На Святках собирались без работы. Такие посиделки или беседы с работой и развлечением проводились повсеместно и в других селах губернии.143
В деревне среди молодежи и детей были широко распространены спортивные игры: в лапту, в «свайку» и «бабки», бег «взапуски», прыжки на качающейся доске, положенной поперек бревна. Зимой катались с горок, на коньках и играли «в сало».
Традиционная праздничная культура тесным образом была связана с хозяйственно-сезонными и социальными условиями жизни крестьян.
Коллективные формы проведения досуга старшего поколения отличались от молодёжных большей насыщенностью христианско-языческими традициями. Способы проведения свободного и праздничного времени были основаны на активном творчестве и исполнительстве самих крестьян.
Под влиянием города и отходничества крестьяне знакомились с ценностями и стилем поведения городских жителей, что постепенно влияло на их быт, культуру, образ жизни. Однако крестьяне старшего поколения сопротивлялись проникновению в свою среду новых веяний и ценностей. О борьбе традиций с новыми явлениями жизни в крестьянской среде засвидетельствовал в своих записках бывший крестьянин И. Столяров, закончивший во Франции Тулузский университет и ставший инженером-агрономом: «Русский народ был так сильно привязан к традициям, что недоверчиво относился ко всем новшествам… Крестьянство не спешило идти по стопам города. Оно продолжало питаться соками старины. Разрыв между городом и деревней был не только экономический, но и психологический и даже языковой. Культурный городской слой плохо понимал язык деревни и даже отвергал его, а деревня совсем перестала понимать городской культурный язык… Так образовалось две культуры: городская и крестьянская, два разных мира. Город был ближе к миру европейскому, деревня не отличалась от мира, каким он был при Петре Великом, до реформ».144
В конце ХIХ в. в связи с развитием промышленности и средств коммуникаций деревня всё больше стала втягиваться в рыночные отношения. Изменения экономических условий в промышленно развитых губерниях способствовали увеличению слоя зажиточных крестьян. В деревне появились ростовщики и скупщики, лавочники и трактирщики. Такие предприимчивые крестьяне, обогащавшиеся путем ростовщичества, скупки и перепродажи, получили со стороны односельчан нелестное прозвище «кулак», которое приобрело негативный, осуждающий оттенок. Принятый в советской литературе термин «кулак» для обозначения богатых крестьян-земледельцев, использующих наёмный труд, не соответствовал крестьянскому пониманию этого термина. Для крестьян конца ХIХ в. «кулаки» – это те, кто занимался не сельскохозяйственным трудом, а ростовщичеством, торговлей, или прижимистый, скупой человек.145В то же время корреспонденты этнографического бюро Тенишева отмечали, что теперь уже не знания и грамотность, а богатство являлось способом возвышения крестьян. Мерилом ума и достоинства человека стало умение нажить копейку. Зажиточные крестьяне пользовались уважением, их в отличие от бедных называли по имени-отчеству, так же как и представителей власти. С потерей имущества зажиточный крестьянин терял и уважение среди односельчан.146
Рост крестьянского малоземелья, увеличение арендных платежей и цен на землю заставляли некоторых крестьян в целях поднятия дохода интенсифицировать свое хозяйство. В деревне возникают и растут так называемые культурные хозяйства, в которых использовалась новые орудия труда, удобрения, вводились новые севообороты, травосеяние и другие рациональные методы земледелия и животноводства. Большую помощь крестьянам в этом деле оказывали губернские и уездные земства.
Зажиточных крестьян уже не устраивали общинные порядки.
В общине всё отчетливее стало проявляться противостояние двух типов общинников – традиционного крестьянина с его психологией уравнительности, державшегося за «старину», и крестьян, ведущих свое хозяйство по новым технологиям и связанных с рынком. Писатель С.Т. Семёнов отмечал, что молодые хозяева использовали нововведения в хозяйстве: плуги, лучшие семена хлебов, сеянных трав, новые породы скота. Далее Семёнов отмечает, что в деревне шла борьба между нарождавшимся новым и отжившим старым, старое держалось, но новое проявлялось во многих делах.147
При всей замкнутости общины крестьянство связывало себя с государственными интересами России и её историей. Патриотизм и национальное самосознание крестьян нашли свое отражение в военно-исторических песнях, сказаниях и рассказах об исторических событиях, героях и полководцах. Особой популярностью пользовались рассказы о Петре I, А.В. Суворове, М.И. Кутузове, событиях Отечественной войны 1812 года.148
140
Зобнин Ф. Игры. // Живая старина. Вып.3–4. М., 1896; Громыко М.М. Мир русской деревни. с. 334, 336–338.
141
Анохина Л.А., Шмелева Л.Н. Культура и быт колхозников Калиниской области. М., 1964. с. 310–311; Поэзия крестьянских праздников. Л., 1970. с. 360–379.
142
Тульцева Л.А. Вьюнишники. // Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы. Л., 1978. с. 122–137; Поэзия крестьянских праздников. с. 332–356.
143
Громыко М.М. Мир русской деревни. с. 383–442; Она же. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян. с. 222–250.
144
Столяров И.Я. Записки русского крестьянина. // Записки очевидца: Воспоминания, дневники, письма Сост. Вострышев М.И. М., 1989. – с.394–395.
145
См.: Гвоздев Р. Кулачество-ростовщичество. СПб., 1899.
146
Фирсов Б.М., Киселева И.Г. Быт великорусских крестьян-землепашцев. с. 89–93.
147
Семёнов С.Т. Двадцать пять лет в деревне. с.108, 115–120, 203.
148
Буганов А.В. Исторические представления русских крестьян ХIХ в. и развитие национального сознания: Автореф. дисс…канд. ист. наук. М., 1987; Исторические песни ХIХ века. Л., 1973.