Лоскутная философия

399

"Стиль", "образ" жизни. А это значит, мы не вполне живём, обретаемся в "образе". Что есть "образ"? Первое, рамки - как принуждение жить вот так, а не этак. Ну и, второе, интерпретация жизни, определённая и обычно банальная. Получается, мы актёрствуем, чтобы "образу" соответствовать, угадать его волю. Это гнетущий факт, трагедийный. Ибо не "образу" мы обязаны - жизни.

400

Осоловели от шеинизма.

401

Что убивают? В этом нужда Тебе. Да, Тебе нужда. Жизнь под лозунгом "плоть мертва" - Твой любимый финт. Дух и плоть враги - это Твой трюк. Смерть плоти - цель Твоя. Не курьёз пары выродков, а нужда Твоя! От начал казня плоть потопами (ибо "мёртвая") и неистовством избранных на "евеев и хананеев" в древних сражениях, Ты сим держишься. Ты внушаешь нам "не убий" без продыху, дабы помнили про "убий" и длили их до полнейшего обращения жизни в мёртвое (мол, "духовное"), до "последнего целованья" Ф. Достоевского, - ибо смерть есть святое! Ты изрёк: "плоть мертва и не пользует", - что величит смерть как путь святости. Цель Твоя - это Жизнь гнать, дабы терзались "жить земной жизнью", вроде Игнатия-страстотерпца или Плотина. Ибо зачем Жизнь, коли словá суть жизнь человеков, как наставлял Ты. Каждый порыв наш Ты обу-словил, дабы, повергнув нас, Самому взрастать. Ибо в слове источник Твой и без слов Тебя нетути, "Слово Бог бе", как Ты представился. Чтят "последнее целованье" как ритуальность: мёртвых целуют, чтоб констатировать: плоть мертва в Твою славу, как и хотел Ты, Бог некрофильный.

402

Миг растяжим порой, вечность длится секунду. Это и значит их адекватность.

403

Муки, бесспорно, создали гениев: Достоевского, Ницше. Муки изводят нас, и мы падаем в бездны самости, к докультурному хаосу, где находим вдруг первобытные силы, что мыслят мощно, чувствуют яро, всепобедительно - и бьют муки по жвалам, и нас возносят.

404

Русский, по слухам, задним умом-де крепок.

Что это значит? Может, не значит. Тьма баек - глупость. Но, может, значит. А потому вопрос: что за ум вдруг у русского? То ли он сознаёт, лишь окончив труд, что трудился оплошно? То ли он делает, а дела осуждает? В чём корни "заднего" вот такого мышления? Вдруг оно мыслит смыслы, что лучше бросить? мыслит преступно? неприменимо? вплоть что и всуе? Или всё вместе? Но есть догадка, и погадаем. Свят ли был Авраам, заносящий тесак над сыном? Нынче швырнули бы в КПЗ в момент. Вместо этого он ― пример нам, идол из библии, патриарх и "святыня". Также Фамарь, угодившая в "род святой" проституцией, - образец благородства... В общем, "святое" крайне преступно в самом начале. Что ни "святое" - то враг закона в миг начинаний; важно: первейший враг, взять Христа, Кто нашёл место в рамках закона лишь на кресте над ним.

Стало быть, "задний ум" есть рефлексия на остатки в нас ценностей и мышления рая, где не заботились, в чём "добро" и в чём "зло", всё делали без оглядки, ладно инстинктам. Судя по мифам, так получалось если не свято, то грандиозно. "Задний ум" есть реликты эдемских, но вдруг утраченных качеств мысли, что, таясь в русском, экзаменуют ход ума падшего, окультуренного, фальшивого, порождённого от познания "зла" с "добром". Это в нас - нам самим неудобный, обременительный суд над миром, цивилизацией, заодно над собою. Но суд спасительный. Он в нас свойство живучести. Возвеличим же присказку: русский задним умом жив.

"Задний ум"... А ведь есть у него кут в мозге. И если падшую всю культуру (то есть фальшивую) обустроили доли лобные, - ведь Платон широк лбом, плюс лоб знак интеллекта, - то рост иных долей, где спят райские изначальные свойства, сломит строй мозга в нас, в homo sapiens, и изменит нас... И увидим лик Бога, если утраченный, а потом восстановленный в нас Адам был, сказано, Божьим "образом".

405

Тарантино, хлёсткая пустота.

406

Когда косит в кино и в жизни умный, красивый люд свой газон мотокосами, гибнут множество ящериц, жаб, кузнечиков, не успевших спастись. Жизнь с распоротым брюхом либо с отрезанной лапкой агонизирует. Се попутное истребление жизни обществом, о-добряющим-де мир Бога. Впрочем, природа-мать искони хоме-сапинсу - полумёртвая тварь, подлежащая правке.

407

Pati, Domine, aut mori!

408

Знаете, что за мысли мнят остроумными и глубокими, философскими? Я не знал, пока вдруг не услышал оды Казаннику, "эрудиту", представили, и "философу", "музыканту, автору, острослову, витие". Очередной перл был, когда он разъяснил про "ларчик", что "открывался" (см. Крылов, "Ларчик"), перенеся акцент с "просто" на "открывался": ларчик, мол, открывался.

Общество, в гидах коего вот такие философы, не сочтёт остроумным, ни философским и ни глубоким тертуллианово: пусть распят Бог - не стыдно, ибо внушает стыд, умер - требует веры, ибо нелепо, и погребённый воскрес - правдиво, ибо чудесно. Противу первой, эта вторая, на просвещённый взгляд, есть мура, фанатизм, безумие, потому не острота и позабудется... И - забыта. Даже и многими. Большинством. А про "ларчик" вот помнят и через сто лет будут втолковывать по Казаннику, чтó писал Крылов про "открытие" ларчика.

"Ларчик" впрямь "открывался". Но - слышать надо не краснобаев вроде "философа, музыканта, витии". Слышать полезней Тертуллиана.

409

Явна апатия люда к Богу (что адекватен, мнением массы, ризам священства). Можно ли, не терпя свойств сущности, почитать её? А ведь массы не терпят самых простых свойств Бога.

Порассуждаем: Бах гений музыки исключительных чувств и мыслей. Вызнано, что любителей Баха пара процентов, прочим до лампочки; их от "классики" клонит в дрёму и в раздражение. Тягомотина! дай реальный музон! - вопят они, чтоб при первых же звуках пошлой банальщины впасть в среду своих вкусов уровня лужи.

Бахов не терпят - тем паче Бога, Кой полон космоса чувств и мыслей. Люд влечёт к низкому. Люд, не вынеся Бога, выпал из рая в свой мир простейших, где непрестанные "о-добр-ения" (улучшения от познания зла с добром) происходят всечасной яростной ломкой и профанацией мира Божьего. То, что мнили "добром", затем не вполне "добро", ибо, чёрт возьми, сложное. Массам нужно "добро" простейшее, чтоб и дворник признал: добро! Люд не снёс качеств Бога и из "подобия" умалился в никчёмную примитивную тварь.

Близ пущая трансформация. Человек, по словам Августина, вызванный к жизни прах, его активация. Без усилий быть с Богом всё мчит в ничтожество. Если все-все проценты любящих пошлость станут молиться, чтоб Бог их спас вдруг, - тщетно. Бог не спасёт ничто, устремлённое в nihil.

410

Сброд не освоил и меньших чувств, что нужны, чтоб улучшить мир: честь, величие и достоинство, - а пошёл к Христу за "любовью", будто "любить" есть легче.

411

Да, говорить! - вдруг открылось мне. Говорить!! Ведь молчать ― это рабствовать и внимать всяким-яким, "слушаю - повинуюсь", то бишь давать всем им класть в меня. Мы у-словные, мы из слов. Мы словные. Что, смешно? Но, когда смерть близка, а причина - что ты (весь!) в месиве из идей, норм, принципов, догм, понятий, давящих жизнь в тебе, чтоб растить свои планы, то не смешно уже. Выход мне - вопиять в необузданной и безудержной, самому себе тошной, может быть, глоссолáлии, чтоб бессмыслицей заболтать их, вбитые смыслы. Я - сыт, наслушался! Мне вещать пора, и пусть слушают. Я актив - все пассив. Я субъект - все объекты. Я штамп - все оттиски. А сарказм, что коса найдёт камень-де и меня заболтают... Фиг, нате мой пример: мир духовностей (с Нилом Сорским, Мусоргским, Глинкой, Пушкиным, Достоевским, Бердяевым) одолел ли трёп Сталина, а теперь и Гаранта? Вовсе нет! Наш язык не под Пушкина, а Гаранта, кто бы он ни был. Даже и Ксюша кроет "духовности" и их пере-барматывает. Вот она в СМИ царицей - где же "духовности"? Её блог с дерьмом зачитали до дыр, - а Сорского?.. Моралист здесь подметит, что префикс "пере-" чреват весьма; лучше "за-" - "за-барматывать", чтоб не сделалось, будто я пик "духовностей" обкорнал. В сём случае его мэтры, будь вместо "за-" вдруг "пере-", словно врут пошлости, а не рыкают мáксимы. (Моралист ладил вставить в текст "истины", но я выставил "мáксимы". Я сказал что сказал; говорить буду я! все слушают, все объект и наждак, о какой избываю ложь!). Как раз эти "духовности" и неистинны, как раз мэтры и риторы забарматывают, чтó выше их, то есть истину, как и пыжилось мелево всех веков и народов, что выводило, мол, "из тьмы к свету". С резвостью, с коей в тысяча девятьсот семнадцатом от рождения "Логоса" (а Христа! Он ведь "слово бе"!) в петербургских дворцах беднота клала в вазы, даже и в севрские, пустобрехи активнейше клали в нас, пусть сказано: разум умных отвергну и погублю мудрь мудрых... Вот я и думаю: а не есть ли там важное нам за словом? Вдруг там что нужно? Да не препона ли слово нам как прогон меж началом истории и концом её - с тем, что всё имитация? Уж не с умыслом ли оно между нами и тем, ПРОЛОГОВЫМ? Не томят ли нас с умыслом (ха!) в у-словности златоусты?! А - не даваться! Нам они слово - мы в ответ тысячу! Победим, словомать твою!!!