Страница 44 из 86
Нормы господствуют, оттого что мы приняли образ нашего бытия за должное и ему пали в ноги. Всё в бытии, мы верим, крайне разумно. Всё в нём сакрально, всё предначертано имманентными схемами. Остаётся служить ему, без того чтоб пускать мысль в небо. Кто верно служит - тот получает. Вот и выходит, что образованный как бы вроде чиновник вольных-де взглядов в сущности - догматичный баран, кой учит: "Петь - так взахлёб чтоб, пить - до конца чтоб..." Экая мудрость! Входит в ум Августин, блаженный, что догадался, что добродетели суть пороки.
Так и сидят всю жизнь под двумя-тремя догмами, что дают власть и деньги, числятся в людях... О, с каким смаком тот образованный вроде как бы чиновник стёр бы с лица земли тех, кто не пел "взахлёб" и не пил "до конца", но зачем-то чего-то ищет.
Фальшь правит миром.
Скучно и больно.
391
Рос, созревал я - и стал разумным, сведущим, в чём "добро" моё. Романтизм, а иначе эдемский строй чувств мой, меркнул и блёкнул. Я прекращал знать Ж как великий мир тайн, как чудо, как перл природы. Я не искал вверху. Я низвергнулся к паху; флёр Вечной Женственности крылся вещностью женских ног и толчков между ними. Я видел женщину потребляемой и униженной этим (мнил я превратно). Как говорится, "слава Аллаху, Кто заключил эдем в щели женщины!" Это стало визиткой Ж. Я теперь не смотрел в лицо, я смотрел много ниже. Ноги - вот женщина! Надо, глядя ей в очи, мыслить подъюбочность.
Одержимость М - вульва. Знак её - ноги. Что, стройность ног пленит? Нет, но вульва, источник ног! На мужской взгляд, ноги - из вульвы, периферия этой вот вульвы и окоём её. Сверхчувствительность женской плоти - факт установленный; в ней рецепторов больше, чем в маскулинном. Свёрнутый рай в Ж - вовсе не в паре (грудь, вульва) органов. Она вся из блаженства. Ласками всякой части Ж-тела рай, то есть, можно вернуть на миг... В общем, в Ж не понять, где вульва, а где всё прочее. Переход от неё вниз к бёдрам или вверх к лону очень размытый. Ж началась как вульва, суть её вульва, а окоём сформатирован под наш мир: в нём ходят - поэтому у вульв ноги; в нём трудятся - у вульв руки; в нём реагируют на мужской диктат - у вульв зрение, слух, тактильность. Мы есть масштаб вещей (Протагор) с поправкою, что масштаб вещей есть мужчина. Чтоб не носить Ж в заднем кармане, он превратил её в самоходное, автономное, порождающее себя средство и женской физике придал функцию спада в вульву.
Вульва - источник ног; те - оправа её, окрестности.
Размещение всеохватного беспредельного эротизма в вульве есть цель мужчины, что, субъект, всё вовне мнит объектом. Вырвавшись из эдемской стихии, коя им правила, он свернул рай в вагину.
Но - женскость склонна к экспансии, к реконструкции, хочет снова в рай. "Женщина жарче чувством мужчины, больше безумств в ней" . Подлинность и естественность женского - родники психопáтии. К результатам культуры Фрейд отнёс бунт телесности и, в заботе о норме, выделил роль М-умысла относительно женского первозданно-стихийного как доглядчика.
Женское - важно! - так эрогенно, что М в любой его точке встретит участие. То есть Ж смоделирует порт под фаллос хоть на ладони, было бы время...
Но, в этом случае, как знать, женское, чтоб являться приманкой, антропоморфно с некою целью и завлекает нас? Может, чтобы вернуть в эдем? Как ни сдерживай женское, как его ни обуздывай, даже пядь его манит выше, к бёдрам и к персям, к той райской прелести, что в свой час сломит страшный кровавый умственный мужской промысел.
"И сотрёт жена главу змия" (Быт. 3, 15).
392
Из приёмника - Бах. В тьме за окнами - соловей поёт, да так пылко, точно он до сих пор в раю.
Состязание, но с известным концом: Бах, ясно же, обречён; затем хотя б, что его контрапункты только лишь выкройка из безбрежного моря мелоса. Впрочем, нынче ни соловью допеть из-за треска "музлá" никак, но и Бах лимитирован, ибо, думают, современный слух не вместит его. Восприятие чахнет, мысли редеют. Глобализация. Время царствия "человека вообще" как быдла. Век охлократии. Все должны принять упрощённые формы мысли и чувств, - чтоб цвёл рынок, чтоб всё на рынке было по нраву пошлому сброду. Деньги важней богов.
393
Кафе Странная Даша...
Hediard Взоры Рахили,
вплывшие в эру iPhone случайно...
Столик меж нами в кафе... белый чайник
под диалог власти-ян с инь-стихией...
Даша феминна.
Женственный абрис
круглости бёдер её и коленей
режет кисель сладкой гендерной лени,
тестостероновой острою саблей.
Даша - дочь века...
Сталь прагматизма
в ней словно дот на горе - Über Alles!
Это кафе романтических далей
блюзы поёт без любовных мелизмов...
Но Даша, Даша:
страсть близ при дверех!
И у неё сумасшедшие очи,
и у неё соловьиные ночи,
и превращенье неверия в веру.
394
"Глобализация" ведь от "global", что означает "шар", "круглость"? Глобализация - округление. Вот, берётся вещь сложная, нестандартная, с примесями специфик: национальных, образовательных, сексуальных, также культурных, психологических, исторических, личностных, суггестивных, длящих связь вещи с множеством прочего, - да, берётся и округляется, сходно мы округляем π в три-четырнадцать, пусть оно бесконечно и на другом краю его Бог... Всё явное остаётся, а приблизительное, гадательное, непонятное и в конце концов трансцендентное, - то, где Бог, - округляют. Глобализуют. Ставят за рамки словно ненужное, ибо нужное, мол, известно и директовано общим разумом, всеми признанным, у кого власть предписывать. И плевать, что выплёскивают с как бы грязной водой ребёнка. Впрочем, неважно. Жить зато проще. Жить зато радостней, веселей.
395
Буржуазный строй открывает путь самобытности? Нет, единственно множит маски пошлой торгашеской хамской физии.
396
Буржуазм - с первородного преступления. Он уйдёт, ведь при нём человеку нельзя быть честным, возвышенным, благородным, доблестным, вольным. А это нужно, чтобы возник благородный живой мир, истинный.
397
Ломка ценностей - вещь такого порядка, дикого с точки зрения этики, когда "святости", нечто вроде "всё детям!", вдруг отменяют в выгоду зрелым, в коих, конечно, больше усвоенных лучших навыков: чувств, духовности, знаний, опыта и намерений, плюс возможностей жизнь улучшить, - то есть того, что нужно, чтоб нас обóжить.
Ну, а что дети? Это балласт, обструкция. Сколько сил займёт, чтоб бессмыслый, косный состав детей возвести на наш уровень? Сколько лет пройдёт, прежде чем дети будут готовы к высшим стремлениям? Странны конкурсы юных, будто в них большее, чем во взрослых талантах, кои забыты. Бах, Данте, Пушкин и Боттичелли в детстве не создали ничего из шедевров... В общем, их в хлев - чад. И игнорировать. Как собакам, швырять куски - а самим всё могущество, всю интенцию направлять на свершения. Дети пусть подражают нам как героям. Пусть сильный вырастет, слабый сгинет, но без того чтобы взращивать хилый плод понапрасну жизни в убыток.
398
Часто случается, что тебя выключает, словно ты радио. Чувства вянут, мысли слабеют, и ты становишься точно мир вокруг, где всё среднее и в каком лишь и можно жить, ватно чувствуя, ватно мысля. Ты как бы умер... Но, может, сим Бог являет нам, что за мощь ощущений нужно бороться? Ведь, устрояя чуть ли не каждый день то душевный комфорт, то умственный, что всегда средней степени с трендом к низшему, мы де факто стремимся в род невитальных мёртвых материй.