Страница 23 из 86
Гитлер, тщившийся претворить цель Бога, был в большей степени человек, чем массы. Он звал филистерский сброд к свершениям по ту сторону от "добра" и от "зла", где физика прекращается. Смерть, явила Голгофа, - малая плата, чтоб изменить мир. Бог-Отец кровью Сына некогда искупал нас - сходно и Гитлер с плотью и кровью влёк с гомо сапиенс "ризы кожаные" греховности. И чтó звали разгулом "сверхчеловека", нового варвара и Атиллы, силой берущего славу мира, топчащего культуру, было лишь кáтарсис от томительных, умерщвляющих вековых лживых символов и табý, обеспечивших шáбаш свинства, мелочного расчёта, ханжеской благовидности, ограниченности, добронравной корысти, подлости, серости и ничтожества. Он стремился к истокам, осознавая: счастье помимо целей культуры; можно быть нравственным, высокообразованным, умным, светским - но не счастливым, но не здоровым духом и телом. Снять антиномию между целью культуры и целью счастья - вот в чём нужда была. Предстояло создать людей, что отважатся изменять себя; ведь великое ищет большего, вся вселенная дом великого. Сжат культурными рамками, человек, сломав стены, должен был вышагнуть к первозданным, истинным мерам мыслей и чувств, к божественным.
Вот что силился Гитлер, - в пику деяниям, что вершил Бонапарт либо наш Пётр Первый, фюреры новей, губящих род людской. Он творил всё с неистовством, адекватным безумию, что считалось бы мудростью в сфере нравов богов, в сверхфизике. Его действия были contra Сократу, кто звал к "добру", ведь Гитлер, рушащий фикции, направлял всех ко "злу", считай. А "добро" наше, кстати, - "зло" в духе истины; есть такой род хулы, что для Бога как глория. Гитлер бросил всю нацию на борьбу с миром прежней культуры, в ходе которой вырос бы новый тип. Немцы начали штурм в сознании, что раз мир есть "добро" человечества, то война - благо Бога ("Gott mit uns"). В сей борьбе немцы поняли: можно быть выше всех, даже выше себя самих прежних, сдавшихся, сломленных; нормы, догмы, законы, поняли немцы, не правомерней битв за господство, что есть свобода. Нация видела, что комфорт прежних ценностей заменяется чувством, родственным счастью...
Вновь, как знать, нам давался шанс, - нам, всему человечеству, - смыть грех Евы с Адамом. И ради этого надо было вести себя ненормально, парадоксально - будто Христос в свой век, Кто принёс весть об истинном в ту среду, о которой объявлено: всяк есть ложь (Пс. 115, 2), ибо плоть не та, да и дух не тот после древа познания. Надо было из фикций - в подлинность. Что же вышло?
Нация, может, первая во всемирной культуре, взять музыкантов либо философов (Кант, Бах, Брамс, Ницше, Гегель), и превосходная силой жизни, - немцы не вынесли напряжения, предпочли пусть кровавому, но великому маршу участь филистеров, вновь вернулись к былому, не превзошли себя, - и их миссию пересилили русские. "Да не мыслите, что принёс мир на землю; Я принёс меч сюда; разделю человека с отцом его, и дочь с матерью", - рек Христос, знавший: Жизнь грядёт в муках, - и ставший Сам виновником мятежей, смут, войн.
Гитлер будет в позднейшем назван героем. Ведь не мешают же анормальные, по всем меркам, речи Спасителя и престранные, некультурные выходки почитать Его Богом, а иудеям ― чтить Авраама, чуть не казнившего, помним, сына, и торговавшего, помним, Саррой? или Нави́на, бившего всех врагов миллионами? И ислам чтит Пророка, звавшего к войнам и воевавшего. Что-то явно ведёт людьми в их прасущности. Первозданный тип (он мужчина ли, женщина, мы не знаем) должен быть восстановлен. Это возможно лишь через кровь. И смерть. Первозданное быть должно восстановлено.
Холить род людской? Но зачем? Если он мучит Бога как на Голгофе, так и внутри себя - чтó тогда человек? чтó ценно в нём?
209
Мусульмане мнят: власть исламу вернут джихады. То есть исламский рай грядёт с кровью. И христианам стыдно чураться, как прокажённого, говорящих, что возрождение будет страшно. Царствие Божие, как предрёк Христос, явят беды. "Ибо восстанет род на род, князь на князя, и будут моры, землетрясения. Будут вас убивать, преследовать. И начнут предавать друг друга и ненавидеть. Горе беременным и питающим из сосцов в те дни! Будет скорбь, какой не было от начала доныне, но и не будет" (Мат. 24, 7-21).
Для чего так?
Чтоб избыть фальшь. А в чём она? Если сам Адам создан Богом, род его порождён был делом Адама, кое патристика (бл. Августин и прочие) мнила "похотью", "произволом", "самоуправством", несоблюдением воли Бога; значит, дела людей, - что неистинны как потомство Адама, - тоже ложь, каковая погибнет, как всё на свете не первозданное, но возникшее в падшем статусе. Возражают, что, дескать, Бог велел, чтоб плодились и множились. Вспомним песню, однако: мать поёт чаду о его судьбах: "будешь ты чиновник с виду и подлец душой". Это в той связи, что ехидное Богово: "наполняйте мир, царствуйте и над рыбами, и над всяким животным", - днесь представляется постижением Богом свинства, что мы устроили и с собою, и с миром.
Страшный парад из войн, где народы казнят друг друга, варево рыночных и этических деланий с Рафаэлем в одном конце и Герни́кой в другом, с Уолл-стритом в Манхэттене и фавелами в Рио; жуть проткнутых гарпунами китов, треск спиленных чащ, визг лис, обдираемых в мех, плач брошенных кошек etc. от культуры, коя, калеча жизнь, думает, что её улучшает, суть плод Адамовой похотливой активности (после действий над Евою) в сокрушённом эдеме. Вспомнивши это, нужно свитийствовать в духе Гегеля, отобедавшего после пафосных лекций: "Действительное - разумно".
210
Нас обвиняют в мегаломании, в гипертрофике чувства. Смотрим на всё, мол, глазом навыкат, речь наша взвинчена, тексты пишем-де в титулах, ворожим апокалипсис. А мир, в общем, нормален. Есть, правда, мелочь: пошлость, насилие, шкуродёрство, кровь, смерть, бессчастие... - но не надо гипербол, надо нормально.
Мы несогласны. Мы ненормальные. Мы реликты титанов, в нас меры вечного, дух вселенной. Мы будем в ор кричать, изо ртов наших будет течь пена, ибо мы видим, что мир над пропастью. Мы на всё пойдём, мы сравнимся с безумцами, мы дадим в себя в жертву вашим проклятиям, ибо ведаем: чтобы сдвинуть мир, надо кончить Голгофой.
211
Юмор философов: "Ваш Бизе лишь подтирка, употреблённая Ницше по случаю облегчения Вагнером!"
212
Дочь Не тоскуй, не депрессуй,
в депрессии а живи, Лисёнок.
И не уплывай за буй
к страшным лестригонам.
Ты нужна сама себе,
пусть кругом ненастье.
И к отчаянной судьбе
вдруг приходит счастье.
213
Но почему им так сложно - до суицидов? Девственный мозг знал Бога. Девственница могла б сказать! Но не скажет. Безмерное не раскроешь в мерном. В царствии "cogito ergo sum" девственное презренно. Здесь чтó неназвано, не осмысленно - то не есть. Девство склонно к лесбийству как к сохранению самоё себя, как порыв к ненасильственному блаженству. То есть в лесбийстве - гибель мужского, сущность которого в подавлении, в низведении мира в данники. Так, Цветаеву гнали за фимиам лесбийству. Чтили Ахматову, тень мужского, певшую на навязанном дискурсе матери и любовницы. Эти женщины суть два лика - падшего и эдемского. М не даст шансов Ж изначальной, до-грехопадной. Что сказал св. Амвросий? Что, если Ж возжелает служить Христу, пусть не будет впредь женщиной, а зовётся мужчиной.
"Как живётся вам с сто-тысячной -
вам, познавшему Лилит!
Рыночною новизною
сыты ли? К волшбам остыв,
как живётся вам с земною
Женщиною, без шестых
чувств?
Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин -