Черноглазая Марьяна

После того как Лера покинула машину у своего дома, они с Марьяной какое-то время ехали назад к центру молча. Судя по всему, Сергей выдерживал паузу, чтобы приступить к своей любимой теме "Бросай - вернись ко мне!"

Надо, наконец, всё это прекратить, подумалось Марьяне, сколько можно говорить об одном и том же, тем более о том, что не осуществимо, да и не нужно ей. Должен же он понять: любовь прошла и не вернётся, как её не зови назад!

Ошибочно многие утверждают, что первая любовь не ржавеет. Может, и не ржавеет в том случае, когда она остаётся в глубине приятных воспоминаний о юности. Но если с ней сталкиваешься вновь и вновь, носом к носу, и смотришь на неё без радужных очков, то она ещё как ржавеет. Поскольку все неприглядности, подобно коррозии, самопроизвольно проявляются или всплывают, а очарование угасает. И тогда вздохнёшь с облегчением, какая же всё-таки судьба - умничка: не позволила соединиться вам, дала шанс встретить того, с кем будете по-настоящему счастливы.

Возможно, у неё с Ильёй пути тоже разойдутся. А что, если он не любит её, а только говорит о любви из жалости или из стремления удержаться в семье рядом с будущей дочерью! Хотя нет, не может же муж так искусно лгать и приставляться, даже при своих хороших актёрских способностях! Почему-то она теперь чувствует, что Илья как раз тот человек, который ей нужен, именно он - настоящая её любовь, а Сергей - школьное увлечение и неосуществимые грёзы.

- Нам нужно поговорить! - нервно улыбнувшись, медленно проговорил Голубев. -Давай заедем в кафе. Мы же оба не обедали.

- Хорошо, - с явной неохотой согласилась Марьяна. - Только мне кажется, наш разговор напрасен. Мы никогда не можем быть вместе!

- Никогда не говори "Никогда"! - слегка нахмурившись, дерзко бросил парень расхожую фразу.

И углубился в мрачную задумчивость. Марьяна тоже отрешённо молчала, уставившись пустым взглядом прямо перед собой, пока Сергей не припарковался к кафе, находившемуся в квартале от её дома.

В просторном зале было тепло, уютно, посетителей оказалось немного - обеденное время уже подходило к концу, а главное, не звучала громко музыка, можно было спокойно поговорить. Они выбрали столик в дальнем углу. Есть Марьяне не очень хотелось, она решила обойтись овощным салатом и чаем, а Голубев заказал себе полный обед.

Сначала болтали о всяких пустяках и, лишь когда принесли еду, разговор перешёл на их личные отношения, вернее отсутствие таковых. Начал Сергей с детских воспоминаний.

- Помнишь, Умняшка, как в первом классе мы с тобой оказались за одной партой? Была ты такая маленькая и беззащитная. Глаза преогромные, испуганно-удивлённые.

- Да, диковатой и страшненькой я тогда тебе показалась, - сдержанно улыбнулась Марьяна. - Ты обозвал меня чеченкой или цыганкой, точно уже и не помню, и предложил помыться.

- Такого не было! - искренне возмутился парень с озадаченным выражением лица. - Я не мог быть таким грубым, ибо с первого взгляда запал на тебя. Весь день думал, какая красивая девочка мне в пару досталась, как диснеевская красотка Жасмин из мультфильма об Аладдине.

- Странно, а мне помнится совсем другое, - спокойно протянула женщина и замолчала, не стала спорить.

- Я всегда тебя любил! - напористо продолжал Голубев. - Если бы не нелепая история с ухаживанием отца за твоей матерью, мы бы ещё в школе стали парочкой влюблённых, а в универе наверняка поженились бы на втором или третьем курсе.

Марьяна сомнительно покачала головой, хотела ответить, кто знает, как бы всё повернулось, но снова смолчала, закусив нижнюю губу. В голове промелькнуло: не стоит распалять парня своим возражением и тем более бессмысленно рассусоливать и гадать, что бы могло получиться из их школьной любви.

Как сложилось - так тому и быть, теперь поздно что-то менять и возвращать. Нет ничего хуже, чем оглядываться назад в прошлое и жалеть о несбывшемся или каяться, что поступил не так, как надо было. Следует каким-то образом убедить Сергея не зацикливаться на ней, а смотреть в будущее, ведь он и без неё может быть счастлив.

- Твой муж, по всей вероятности, рассказал о нашем с ним разговоре, - внезапно Голубев перешёл на другое, в его голосе зазвучали нотки виноватости. - Я свалял дурака, прости меня, Умняшка. Я никогда бы не допустил, чтобы ты отказалась от ребёнка. Да я в этом уверен на сто процентов, ты на такое не способна, даже ради большой любви и самой удачной карьеры.

- Илья ни о чём таком мне не говорил, - озадаченно пробормотала Марьяна - Ну-ка объясни!

- Странно! - неподдельно удивился Сергей. - Неужели не посчитал нужным донести тебе на мою "плохистость"? - усмехнулся и добавил раздражённо: - Значит, предоставил мне право самому покаяться. Какой джентльмен выискался!

И рассказал о встрече с мужем Марьяны на стоянке у больницы. Поведал, как от отчаяния предложил ему договориться, если Илья быстро разведётся, то он уговорит Марьяну отдать им с Алёной ребёнка после его рождения.

- Конечно, я это брякнул со зла и сгоряча, ведь хорошо знал, что ты на такое не пойдёшь, - принялся оправдываться парень. - Я бы тебя не любил, если б ты была способна бросить своё дитя.

Марьяна сразу представила себе Марину, от которой отказалась мать назло любовнику - маленькую беззащитную девочку на куче мусора. И, как всегда при мысли о ней, её всю передёрнуло, а горло перехватило. И вдруг злость на неё накатила.

- Ты не имел право так говорить! - резко повысила голос на Сергея. - Кто ты такой, чтобы решать судьбу нашего с Ильёй ребёнка! Мы - родители, а ты... - лихорадочно подыскивала она слова, но ничего на ум не пришло, кроме грубых оскорблений, но высказать их вслух в общественном месте Марьяна не решилась. - Не лезь в нашу жизнь! Когда-то ты считал меня чернушкой-уродиной, не достойной твоего внимания. Вот и считай так дальше! Я не люблю тебя больше! Не спорю, что любила когда-то и бегала, как чумная, за тобой всем на смех, вымаливая твоего взгляда и снисхождения. Теперь это в прошлом. И не надо за мной ходить, караулить повсюду, искать встречи со мной и говорить о чувствах... Пойми, я теперь люблю мужа, только его!

Красивые голубые глаза Голубева потемнели, в глубине их появились злобные искорки, тонкие упрямые губы некрасиво задрожали.

- Ты любишь его из жалости! - буркнул он не веря.

Марьяна невесело рассмеялась, словно парень сморозил немыслимую глупость.

- Таких, как Илья, не любят из жалости, - спустя несколько мгновений вывела твёрдо. -Он - сильный, смелый, гордый и уверенный в себе человек. Наверняка на твоё предложение врезал тебе хорошенько.

- Тогда нет, а теперь, пожалуй, мне от него достанется, - вдруг с иронией заявил Сергей, криво усмехаясь и глядя ей за спину. - Поскольку сейчас он идёт в нашу сторону с отнюдь не восторженным лицом.

Молодая женщина обернулась и испуганно застыла, увидев мрачного мужа, направляющегося в их угол. Подойдя к жене, он, зыркнув недобро в сторону её собеседника, холодно отчеканил:

- Надеюсь, наворковались, голубки, душу отвели, а сейчас, дорогая жена, позволь забрать тебя домой.

По ходящим нервно желвакам видно было, что Оленев едва сдерживает себя.

- Хорошо, - как можно мягче сказала Марьяна, взглянув ему прямо в глаза. - Дай мне ещё минуты две, мне нужно закончить разговор, подожди меня, пожалуйста, на улице.

Кивнув жене и не прощаясь с Сергеем, Илья пошёл к выходу, но не вышел, а остался стоять у двери, ведущей в фойе, хмуро уставившись на оставшуюся за столом парочку.

Марьяна не отрывала от него глаз. Выглядел он в своём светло-бежевом свитере, как обычно, стройным, подтянутым. Но широкие плечи на сей раз были какими-то поникшими, привычная самоуверенность покинула мужа. И соколиная стать, так присущая ему, исчезла. Во всём облике ощущались боль и обида. А глаза были грустными-прегрустными и потухшими, хотя по сжатым крепко чётко очерчённым губам было заметно, что внутри у него бушует огонь.