Страница 6 из 13
Но совсем с другим отношением к праву совершить собственный выбор порой можно столкнуться, если речь заходит о чем-то (ком-то), что считается «высшим» и не подлежащим обсуждению. И разнообразию взглядов, мнений и отношений здесь иной раз может места не найтись, а само право на это разнообразие может быть попросту отвергнуто. И происходит это обычно потому, что многие люди считают недопустимым ни вовсе не принимать «высший мир», ни принимать его как-то иначе – в сравнении с неким общепринятым отношением.
Мы уже употребляли слово «Небеса», не раскрывая его смысла в явном виде, поскольку полагали, что этот смысл интуитивно понятен – хотя он и мог в определенных контекстах переживаться по-разному разными людьми.
И кто-то под «Небесами» понимал некий мир высшего, запредельного, недостижимого и непостижимого; мир, к которому надо стремиться, подчиняя этому стремлению всю свою жизнь.
При этом «Небеса» могли пониматься и как мир обитания «высших» сущностей, и как мир, составленный из «высших идей». Но те, кому претит вера во что-то чрезмерно «высшее», могли понимать под «Небесами» что-то хоть и вовсе человеческое, но возвышающее человека над обыденным существованием и манящее его к неким высшим целям и идеалам (как, например, гуманизм или деятельная сострадательность).
Попробуем (пусть предельно кратко) разобраться с разными проявлениями того, что люди могут считать чем-то высшим (например, в сравнении с обыденностью, повседневным бытием). И условно отнесем это высшее к трем категориям, полагая, что оно гнездится в: «Горнем мире», «трансперсональности» или личном сознании человека.
Как высок ты, Горний мир!
Поисковые системы услужливо подносят нам разные определения «Горнего мира», как, например, «Мир принципов чистого света Божественного», «Мир самодовлеющих аспектов Божественной субстанции».
Казалось бы, что тут непонятного, что здесь содержится такого, что кто-то смог бы не принять, и у кого мог бы возвыситься голос на неприятие или хотя бы критику этого Мира? Так вот, если вам не доводилось встречать таких людей, поздравляем вас – эта встреча уже началась, и будет еще продолжаться какое-то время. Речь идет о вашем покорном слуге, об авторе, который, в силу своих взглядов и представлений, отвергает и сам подобный Мир, и идеи, которые формируют представления о нем и возносят этот Мир к заоблачным высотам.
Начнем с того, что мы (то есть автор, которого – ради скромности – в текстах принято именовать во множественном числе) изначально не принимаем существование каких-либо сущностей, которые были бы абсолютно независимыми, изолированными и вели самодостаточное существование, не подверженное влиянию чего-то извне. Наши убеждения говорят: все в мире переплетено и взаимосвязано, а потому не может существовать чего-то (кого-то) такого, что выпадало бы из наличного мира и могло бы жить вне его влияния. Этот принцип (его еще связывают с так называемой пустотностью всего происходящего и существующего – о чем мы еще будем говорить) не позволяет принять «непустое», то есть то, что было бы самодовлеющим и не зависящим ни от чего.
А потому, при всей кажущейся его адептам, порой просто ослепительной красоте Горнего мира, для нас он предстает лишь в качестве беспредельной спекулятивной абсолютизации неких идей и понятий, И – при своем тотальном возвышении над другими идеями – они совершенно необоснованно обретают некое абсолютное существование. При этом, коль скоро речь идет о чем-то «запредельно высшем», любой критический взгляд на этот Мир оказывается в глазах его адептов недопустимым, крамольным, кощунственным (можете продолжить этот перечень, например, на основе своего опыта встреч с поклонниками «запредельных высот»).
Для нас же эти рассуждения о чем-то запредельном являются не более чем своеобразной игрой в абсолютизацию неких понятий (о высшем, светлом, чистом, надмирном и т. д.). Для нас очевидно, что эти понятия выражают лишь свойства сознания, как раз позволяющие эти понятия абсолютизировать. Попутно им придается статус не только независимого, изолированного и самодовлеющего существования, но это существование еще и наделяется некой подлинной полнотой бытия, правом на которую при такой абсолютизации получает лишь некий «Абсолют», пребывающий в Горнем мире.
Как выйти за пределы себя?
А теперь давайте совершим новый шаг и немного спустимся с высот обитания «Абсолюта», обратимся к реальному человеческому сознанию, продолжая искать в нем то, что так или иначе выводило бы его за свои пределы (помимо описанного «приобщения» к Абсолюту). В этом поиске трудно будет пройти мимо представлений о «трансперсональном», которые сформировались, кстати, совсем недавно – лишь в прошлом веке.
При исповедовании этих представлений допускается возможность (при определенных обстоятельствах) выхода (расширения) сознания за свои привычные пределы и достижение неких сверхвозможностей и способностей. И пусть «Горний мир» здесь не упоминается, поскольку и без него в трансперсональном подходе постулируется существование чего-то над-персонального, утверждения о чем-то «высшем» в этом подходе встречаются нередко.
И хотя – в сравнении с призывами к устремлению к Горнему миру – накал речей о пределах, к которым можно устремиться при следовании трансперсональному подходу, немного снижен, для нас суть остается прежней. Мы утверждаем, что и здесь речь идет лишь об экспансии сознания вглубь самого себя – с целью словесного формирования некоей реальности, которая на поверку оказывается чисто виртуальной и едва ли выходит за пределы самого сознания.
Редукция: кто дал на неё право?
Мы уверены, что иной читатель (особенно приверженный взглядам о неких заоблачных высотах, к которым непременно надо стремиться – что к Горнему миру, что к трансперсональному) поймал себя на мысли о том, что наружу так и рвется столь любимое адептами «высшего» слово. Это слово (почти всего ругательное в глазах этих адептов) – «редукция». И тот, кто зовет к редукции неких представлений, к их урезанию и упрощению, оказывается для таких обвинителей едва ли не главным преступником, поскольку покушается он на нечто такое, о покушении на что нельзя и помыслить.
Но мы уже говорили о праве человека (в том числе и вашего покорного слуги) следовать именно тем взглядам, которые он выбрал сам, пусть вопреки господствующим в обществе мнениям.
А потому мы утверждаем, что в сознании человека – и без постулирования «Горних вершин» и возможности «расширения сознания» – заложен такой потенциал развития, который – для своей реализации – вовсе не требует непременно устремляться к каким-то виртуальным высям.
И без похода к Горним высотам, и без вхождения в измененные состояния сознания (якобы ведущие к новым пределам сознания) человек может найти в себе и реализовать заложенные в нем качества, масштаб которых вовсе не нуждается в самовозвеличивании их обладателя путем привлечения «высоких» слов и представлений. И реализация этих качеств может так преобразить человека, что он окажется способным к совершению таких поступков, о которых, по мнению адептов чего-то «высшего», человек, не приемлющий ни Горнего мира, ни расширений сознаний, якобы (по мнению их адептов) не может и помыслить.
Но скажите, чем хуже стремления обосновать человеколюбие, тот же альтруизм, присущий многим людям, непременно волей обитателей Горнего мира или постижением неких новых пределов сознания поклонниками трансперсонального? Почему не допустить, что альтруизм, любовь к ближнему, самопожертвование могут проявить себя и вне «похода к Горним высотам» – а лишь в силу выбора самого человека? Почему надо непременно уничижать – в сравнении с «высшим» или «трансперсональным» – те качества человека, развитие которых является следствием саморазвития, выражением влияния на человека самой жизни – вне устремления к «высотам»?
Почему иным так трудно понять, что человек всецело создан миром, в котором он живет, сформирован встреченными на своем жизненном пути людьми и событиями? Почему иным так трудно понять, что человек не изолирован и не отделен от мира, что он соткан этим миром, а потому и без похода к неким виртуальным вершинам он может сформироваться так, чтобы начать проявлять эти «высшие» качества в реальной жизни?