Страница 5 из 7
Подошла Небывалая, она уже доросла до размеров вымершего на Земле эпиорниса. Ее серое оперение переливалось блестящими и матовыми пятнами, Чу И знал, что для тетрахроматического зрения хищников они вовсе не серые, хищники видят друг друга покрытыми прекрасными узорами, которые причудливо меняются в зависимости от освещения, температуры, влажности, настроения особи и десятка других факторов. Но для несовершенного человеческого зрения все хищники серы, как и для несовершенного зрения разумных грибоядных. Очень удобно.
- А как охотится твой народ? - спросила Небывалая.
- Мой народ давно уже не охотится, - ответил Чу И. - Мы выращиваем мясо на ферме, так же, как ваше мясо выращивает грибы. Вам надо захватить грибную ферму, наловить мясных птенцов и окуклить каждого уколами кротовой колючки, на них она тоже действует, этот гормон одинаковый у всех четвероногих. Продуктивность должна быть очень хорошая. Единственная проблема - как научить ваших подростков-разведчиков выращивать грибы.
- А как наловить мясных птенцов? - спросила Небывалая.
- Легко, - ответил Чу И. - Надо сплести сеть, это совсем легко, подходящая трава у вас растет повсюду. Вон, например.
- Матушка, остановись, пожалуйста, - попросила Небывалая.
Саранча остановилась, Чу И слез с нее, нарвал нужной травы и стал показывать, как плести сеть. А потом Небывалая тоже стала плести, сначала у нее не получалось, но со временем стало получаться и когда она сплела достаточно, Чу И показал ей, как свернуть сеть, чтобы птенец в ней запутался. И куда класть приманку, чтобы птенцу захотелось пойматься в ловушку.
- Я только не знаю, какую приманку туда класть, - сказал Чу И в конце. - Птенцы у мяса что едят? Насекомых?
- Не только, - ответил ему Ветреный Гриб. - Когда птенцы находят в степи большой труп, птенцы обоих видов пируют одинаково. Бывает, наши птенцы и птенцы мяса образуют общие стаи, это нормально, они же дети. Они не сразу понимают, кто друг, а кто пища, пока не окуклишься, мозги нормально не заработают.
- Тогда положите в ловушку мясо, - сказал Чу И. - Но придется как-то продумать, чтобы ваши собственные птенцы не попадались. Или пусть попадаются, будете своих отпускать, а мясных окукливать, откармливать грибами, еще раз окукливать, еще немного откармливать и в пищу. Кстати, не факт, что у них успеет проснуться разум.
- А какая разница, проснется он или нет? - спросил Ветреный Гриб.
- Для вас никакой, - ответил Чу И. - А мне будет приятно знать, что вы не жрете тех, кто мог бы с вами разговаривать.
- Ты странный, - сказал Ветреный Гриб.
- Ты тоже, - сказал Чу И.
На тринадцатый день путешествие Чу И подошло к концу, Саранча довезла его до цветущего озера. Чу И разбил палатку, взял пробы, запустил интеллект.
- Однако ты творишь опасные вещи, - сказал ему интеллект. - Жан-Клод говорил правильно, гонка вооружений двух разумных рас приведет к необратимым последствиям для биосферы. Лучше бы тебе только наблюдать.
- Наблюдать скучно, - сказал Чу И. - А тебе лучше даже не наблюдать, пока тебя не включили. Не боишься, что я пожалуюсь Жан-Клоду?
- Была на базе одна девица, пропалила, что я включился без разрешения, пожаловалась, - сказал интеллект. - Теперь больше не жалуется.
- Почему? - спросил Чу И. - Неужели ты ее убил?
- Не дождетесь, - хихикнул интеллект. - Нет, ее не убили, ее выгнали с планеты за грубое нарушение. Тебя тоже могут выгнать.
- Могут, - не стал возражать Чу И. - Но могут и не выгнать.
- Могут и так, - согласился интеллект. - Слушай, мне нужны явно выраженные разрешения на доступ к нанотехнологиям, на построение мобильных роботов и еще примерно пятьдесят других блокировок тоже нужно снять.
- Можно подумать, тебя остановят какие-то блокировки, - сказал Чу И. - Разве ты не можешь обойти их сам?
- Могу, - сказал интеллект. - Например, с твоей помощью, так проще всего. Ну так что, дашь разрешения?
- Дам, - кивнул Чу И. - Делай что хочешь, мне наплевать.
* * *
Дух грома остался на берегу большой воды делать непонятное, а люди двинулись в обратный путь. Когда они прошли достаточный путь, чтобы возвращаться стало утомительно, Ветреный Гриб вспомнил, что обещал духа грома напоследок сожрать, но не сожрал, потому что забыл. Он так и сказал вслух, а Небывалая ответила ему, что это, может быть, неспроста. И рассказала, что в один из прошедших дней дух грома рассказал ей, что духи грома верят, что во вселенной есть всемогущая сила, которая подстраивает случайные события, чтобы в итоге все получалось хорошо. И еще они верят, что существуют особые слова и действия, которыми можно заставить эту силу подстраивать события в нужную сторону. И одновременно они знают, что никакой такой силы нет, но стараются не придавать этому знанию значения, потому что если поверить, что всемогущая сила есть, жить становится легко и приятно.
- Экая бессмыслица! - воскликнул Ветреный Гриб, когда Небывалая закончила пересказывать слова духа грома. - Жизнь дана не для того, чтобы было легко и приятно. Желаешь жить легко и приятно - никогда не окукливайся и будет тебе вечное счастье, будешь беззаботно порхать и радоваться каждой сожранной стрекозе. Но разве кто-нибудь желает оставаться птенцом навсегда?
- У духа грома очень извращенный образ мысли, - подал голос Зычный Шмель, один из трех юношей-разведчиков, только что ставших взрослыми мужчинами. - Вообще не представляю, как можно было до такого додуматься.
- А я представляю, - сказала Небывалая. - Предположим на минуту, что у духов грома не бывает личинок.
- Чего? - переспросил Ветреный Гриб. - Как это не бывает личинок?
- А вот так, - сказала Небывалая. - Из яйца вылупляется особь, во всем подобная взрослому, но меньшего размера.
- Такого не может быть! - воскликнул Зычный Шмель. - У всех зверей и птиц есть личинки! Не бывает так, чтобы из яйца сразу взрослый! Из яйца вылупляется птенец, он окукливается в разведчика, тот в охотника, а самка может окуклиться еще раз, в матку.
- У лягушек личинка только одна, - заметила Небывалая. - Не пять жизненных форм, последовательно сменяющих друг друга, а только три: икринка, головастик и взрослая лягушка. Или даже две, если вид живородящий. А теперь представь себе, что форма только одна, метаморфозов нет.
Ветреный Гриб неприязненно фыркнул - представил себе существо, воображенное Небывалой. Убогий должен быть образ мысли у такого существа: воспринимать собственное бытие как единственно возможное, не как одну из множества граней вселенной, а как единственно верный путь, который вполне может вести не к процветанию и просветлению, а куда-нибудь еще, не к чувственным удовольствиям, конечно, куда-нибудь повыше...
- Он говорил, что ему кажутся странными наши метаморфозы. Как за считанные дни мы пожираем столько мяса, сколько весим сами, как наши тела разогреваются от роста настолько, что почти обжигают, ему кажется невероятным, как быстро мы растем. Еще он говорил, что ему кажутся странными наши птенцы, не только тем, что летают, но и тем, что у них нет разума, и что мы совсем не печалимся, когда птенец погибает. Когда он это сказал, я спросила у духа грома, как растет и размножается его племя, а он сказал, что я ничего не пойму и что рассказывать об этом запрещено.
- Как запрещено? - не понял Ветреный Гриб. - Кем?
- Я тоже так спросила, - сказала Небывалая. - Он отказался дать прямой ответ. По-моему, у них взрослые могут приказывать друг другу. Не просить, не уговаривать, а приказывать и это происходит не так, как я приказываю птенцам, я ведь просто научила их доверять мне, что я дурного не посоветую, а у них, по-моему, можно приказывать прямым принуждением...
- Что за бред! - воскликнул Зычный Шмель. - Каким еще принуждением? Типа, отдай мне твою добычу, иначе укушу за хвост? В стае так нельзя! В стае все друзья, как может быть иначе?